МХАТ, 9 октября 1928 г.
Председатель Вл. И. Немирович-Данченко
По предложению председателя П.А.МАРКОВ оглашает постановление Главреперткома от 9 мая 1928 г. относительно пьесы «Бег».
И.Я. Судаков сообщает совещанию о дальнейших переговорах с Главреперткомом. Было выработано соглашение между Главреперткомом и автором на следующих основаниях:
1. Согласившись с тем, что в фигуре генерала Чарноты нет сходства с Алексеем Турбиным, ГРК не настаивал более на изменении этой роли, но предложил изменить первую картину в том направлении, чтобы не получилось впечатления «грома победы» для белых и невыгодного впечатления от красных в обрисовке буденовца Баева.
И.Я. Судаков указывает, что требуемые ГРК изменения могут быть сделаны путем чисто режиссерского толкования. Можно создать впечатление, что белые удирают, «уносят ноги». Баева можно показать человеком, обладающим большим присутствием духа, являющимся участником передовой разведки, нащупывающей пути для наступления, — и Театр в лице Владимира Ивановича и Судакова ручается за это.
2. Возможно изменение фигуры Хлудова. Сейчас в пьесе Хлудов уходит только под влиянием угрызений совести (достоевщина). В начале пьесы Хлудов поставлен в условия политической борьбы, необходимо так же вести его и дальше. Хлудова должно тянуть в Россию в силу того, что он знает о том, что теперь делается в России, и в силу сознания, что его преступления были бессмысленны и делались им не для народа, а против народа, в силу сознания, что его преступлениям нет оправдания — ни нравственного, ни военного, ни политического.
3. Голубков и Серафима возвращаются не для того, чтобы только увидеть снег на Караванной, а для того, чтобы жить в РСФСР.
В.П. Полонский. Прочитанная пьеса — одна из самых талантливых пьес последнего времени. Это сильнее «Турбиных» и уж, конечно, гораздо сильнее «Зойкиной квартиры». В особенности хороши две первые картины. В них пафос поражения, пафос разгрома. Дальше идет снижение, начинается изображение только индивидуальных переживаний. Ставить эту пьесу необходимо. Прежде всего потому, что она очень талантлива. Белые этой пьесы никогда бы не поставили. Какой же на самом деле герой Чарнота? Это «барон» из «Дна». Такой человек может дойти, должен дойти до самых низких степеней падения. Да если бы он и был героем, — то наша власть достаточно сильна, чтобы показывать своих врагов (Хлудова, Чарноту) такими, какими они были на самом деле, а не какими-то слизняками.
Едва ли только верно изображение генерала Хлудова. Подобные ему генералы (Слащев) возвращались из расчета, а не из угрызений совести. Совести тогда не полагалось, она спала дремучим сном. Так, как Хлудов изображен в пьесе, — он из палача превращается в жертву. Когда борьба не окончена, не следует возбуждать симпатий к еще живым врагам, Булгаков рисует белых так, как это можно было бы делать, если бы борьба была окончена. Поэтому «Бег» пьеса не антисоветская, но и не советская, и отдельные исправления в ней придется сделать.
Вообще пьеса очень талантлива и все картины театрально очень хорошо сделаны, хотя конец пьесы не соответствует ширине захвата первых картин. Повторяю, белые этой пьесы ставить не будут, и надо Булгакову дать возможность сделаться советским драматургом.
М. Горький. Из тех объяснений, которые дал режиссер Судаков, видно, что на него излишне подействовала «оглушительная» резолюция Главреперткома. Чарнота — это комическая роль, а что касается Хлудова, то это больной человек. Повешенный вестовой был только последней каплей, переполнившей чашу и довершившей нравственную болезнь.
Со стороны автора не вижу никакого раскрашивания белых генералов. Это — превосходнейшая комедия, я ее читал три раза и читал еще А.И. Рыкову и другим товарищам. Это — пьеса с глубоким, умело скрытым сатирическим содержанием. Хотелось бы, чтобы такая вещь была поставлена на сцене Художественного театра. А то, что говорил здесь Судаков — следствие явного недоразумения: Судаков под влиянием, очевидно, «оглушительной» резолюции, которая вся идет мимо пьесы.
Когда автор здесь читал, слушатели (и слушатели искушенные) смеялись. Это доказывает, что пьеса очень ловко сделана.
«Бег» — великолепная вещь, которая будет иметь анафемский успех, уверяю вас.
А.И. Свидерский /.../ Хотят увидеть именно Караванную, именно снег, — это правда, которая понятна всем. Если же объяснить их возвращение желанием принять участие в индустриализации страны, — это было бы не правдиво и потому плохо.
Скорее можно возражать против фигуры Хлудова. Конечно, здесь есть достоевщина, но с другой стороны — сколько сумасшедших в то время было. Лучше сделать так, чтобы у Хлудова было нервное расстройство, а не психоз.
Полонский сказал, что пьеса не советская. Если пьеса художественна, то мы, как марксисты, должны считать ее советской. Термины «советская» и «антисоветская» пьеса — надо оставить. /.../
Вл.И. Немирович—Данченко>. Мои опасения сегодня рассеялись. Я боялся, что пьесу будут разбирать так, что это помешает работе над ней.
Главрепертком ошибся в своей оценке пьесы по всей вероятности потому, что в пьесе очень много комедийного, которое пропадает, когда пьеса читается не на публике. Что касается до ролей, вызвавших сомнение, то если Чарнота герой, то только в том смысле, как и герои — Хлестаков, Сквозник-Дмухановский. И он будет высмеян так же, как типы гоголевских комедий.
Самый важный момент в пьесе — появление Хлудова. Сразу чувствуется, что он болен. Он сознает, что делает неправое дело, и продолжает его делать, и этим-то он и болен. Черта, присущая многим русским. Может быть, есть пересол в сторону кажущегося ему сзади призрака повешенного вестового. Это должны исправить режиссеры. Приближающуюся красную грозу, может быть, можно будет изобразить каким-то гулом, и на фоне этой грозы — барахтающиеся фигуры белых.
Актер, играющий Хлудова, должен сразу показать, что Хлудов болен неправым делом. Хлудов всегда входит последним — это очень тонко сделано.
Опаснее фигуры Голубкова и Серафимы. Тут упреки основательны. Нужно объяснить мотивы их возвращения. По Караванной улице тоскуют многие эмигранты, тоскуют, но не возвращаются, а эти возвращаются, хотя у них есть деньги.
Хотелось бы, чтобы яснее было изображено влекущее их на родину чувство. Надо подчеркнуть интерес эмигрантов к тому, что у нас делается.
Поправок будет немного и думается, что автор, увидя пьесу в работе, найдет в конце нужные тона.
Когда Главрепертком увидит пьесу на сцене, возражать против ее постановки едва ли он будет.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |