М.А. Булгаков — Г.Г. Ягоде. [Лето 1928 г.]

Заместителю председателя
Коллегии ОГПУ
т. Ягоде

литератора
Михаила Афанасьевича
Булгакова

ЗАЯВЛЕНИЕ

Так как мне по ходу моих литературных работ необходимо перечитать мои дневники, взятые у меня при обыске в мае 1926 года, я обратился к Алексею Максимовичу Горькому с просьбой ходатайствовать перед ОГПУ о возвращении мне моих рукописей, содержащих крайне ценное лично для меня отражение моего настроения в прошедшие годы (1921—1925)¹.

Алексей Максимович дал мне знать, что ходатайство его успехом увенчалось и рукописи я получу².

Но вопрос о возвращении почему-то затянулся.

Я прошу ОГПУ дать ход этому моему заявлению и дневники мои мне возвратить.

М. Булгаков.

Примечания

Печатается по машинописной копии (ОР РГБ, ф. 562, к. 27, ед. хр. 9).

1. Вновь обращаем внимание на указанные Булгаковым годы дневника: 1921—1925. Это означает, что не исключены новые находки булгаковских рукописей (возможно, в виде фото и других копий).

2. М. Горький возвратился в Россию 28 мая 1928 г. Булгаков обратился к нему с просьбой, видимо, чуть позже. Во всяком случае, в архиве писателя сохранились два документа, представляющих исключительный интерес. Первый из них — доверенность писателя на получение его дневника в ОГПУ, выданная Е.П. Пешковой.

ДОВЕРЕННОСТЬ

Рукописи мои — три тетради под заглавием «Мой дневник», писанные от руки, и экземпляр моей повести «Собачье сердце», писанный на машинке, — которые находятся в ОГПУ и которые, по сообщению от А.М. Горького, мне обещали вернуть, доверяю получить Екатерине Павловне Пешковой.

Михаил Булгаков.

Москва, Б. Пироговская, 35—б, кв. 6. телеф. 2-03-27.

Подпись члена Драмсоюза М.А. Булгакова удостоверяю
Член Правления Драмсоюза: (подпись)

6 июля 1928 г.

Второй документ — записка Е.П. Пешковой Булгакову.

14 августа 1928 г.

Михаил Афанасьевич!

Совсем не «совестно» беспокоить меня. О рукописях Ваших я не забыла и 2 раза в неделю беспокою запросами о них кого следует.

Но лица, давшего распоряжение, нет в Москве. Видимо, потому вопрос там затянулся.

Как только получу их, извещу Вас.

Жму руку.
Ек. Пешкова.

И на этот раз Булгаков не смог выручить свои рукописи из ОГПУ. Его письма к М. Горькому и Е.П. Пешковой, которые могли бы внести какую-то ясность в этот вопрос, пока не обнаружены. По неподтвержденным сведениям, Булгакову возвратили его рукописи из ОГПУ в промежутке между декабрем 1929 и мартом 1930 г., после обращения писателя с письмом к А.И. Рыкову.

Любопытно свидетельство о Е.П. Пешковой Ромена Роллана, хотя оно и относится к 1935 г. Пребывая в СССР, он на одном из ужинов, где присутствовали такие личности, как Ягода, Радек и прочие «звезды» режима, разговаривал и с Пешковой. «Во время ужина и после него, — записал он в своем дневнике, — я разговаривал со своей соседкой, госпожой Екатериной П. Пешковой. Она находится (но скрывает это) в оппозиции ко всему этому окружению. В Красном Кресте, которым руководит, она не может, по ее словам, больше ничего делать. Она отчаялась. Она очень враждебно относится к Ягоде и сурово осуждает его» (Вопросы литературы. 1989. № 4. С. 247).