М.А. Булгаков — А.В. Луначарскому. 30 октября 1926 г.

Народному Комиссару Просвещения

Михаила Афанасьевича Булгакова
(Москва 34, Мал. Левшинский пер., 4, кв. 1)

ЗАЯВЛЕНИЕ

7-го мая 1926 года при обыске, произведенном у меня в квартире представителями ОГПУ, у меня отобрана в числе других рукопись (3 тетради) под названием «Мой дневник».

Прошу вашего ходатайства о возвращении мне «Дневника», не предполагающегося для печати, содержащего многочисленные лично мне интересные и необходимые заметки.

Задержка «Дневника» приостановила работу мою над романом, не имеющим никакого отношения к политике¹, разрушила вконец весь мой литературный план года на 2 вперед.

Еще раз прошу о возвращении «Дневника»².

Михаил Булгаков.

Примечания

Впервые: Независимая газета. 1993. 23 нояб. Печатается по указ. изд.

1. Очень важное авторское свидетельство о том, что работа над романом о дьяволе началась в 1926 г. или даже раньше.

2. А.В. Луначарский отправил заявление Булгакова в ОГПУ со следующей резолюцией: «ОГПУ т. ЯГОДЕ. Мною получено заявление гражданина Булгакова, которое и препровождаю.

Нарком по Просвещению

А. Луначарский».

В ОГПУ на заявлении Булгакова появилась уже «внутренняя» резолюция: «т. Гендину. Просмотрите его дневники, и заметки, имеющие личный характер, можно возвратить. (Используйте его вызов и пришлите ко мне.)

Рутковский. 13.XI.26 года».

Обращает на себя внимание словечко из резолюции А.В. Луначарского «гражданин»! Видимо, успешная премьера «Дней Турбиных» вызвала у него припадок зависти.