Никитинские субботники

Газетный переулок, дом 3. 2016 г. Здание построено в 1875 году архитектором А.О. Вивьеном. В 1905 году здесь находилось отделение газеты социал-демократов «Начало» и собиралась кавказская боевая дружина. В 1920-е годы в этом доме располагалось литературное общество «Никитинские субботники»

Вторая и последняя часть повести Булгакова «Собачье сердце», дочитанная им 21 марта 1925 г. на «Никитинском субботнике», вызвала сильное негодование двух бывших там писателей-коммунистов и всеобщий восторг всех остальных. <...> ...центр авторского глумления и обвинения зиждется на другом: на ношении собакой кожаной куртки, на требовании жилой площади, на проявлении коммунистического образа мышления. Все это вывело профессора из себя, и он разом покончил с созданным им самим несчастием, а именно: превратил очеловеченную собаку в прежнего, обыкновеннейшего пса.

Если и подобные грубо замаскированные (ибо все это «очеловечение» — только подчеркнуто-заметный, небрежный грим) выпады появляются на книжном рынке СССР, то белогвардейской загранице, изнемогающей не меньше нас от бумажного голода, а еще больше от бесплодных поисков оригинального, хлесткого сюжета, остается только завидовать исключительнейшим условиям для контрреволюционных авторов у нас.

Из сводки Секретного отдела ОГПУ № 122

В первой половине 1920-х Булгаков посещал заседания литературного кружка «Никитинские субботники», проходившие дома у Евдоксии Федоровны Никитиной — редактора и критика, активного участника литературной жизни Москвы. Булгаков читал здесь свои повести «Записки на манжетах», «Роковые яйца» и «Собачье сердце». После авторского чтения обычно следовало обсуждение услышанного — иногда спокойное, иногда, как в случае с пьесой Федора Раскольникова, скандальное. Кроме кружка, Евдоксия Федоровна организовала одноименное издательство, но произведения Булгакова в нем не печатались. Возможно, это было связано с цензурными трудностями, преследовавшими писателя буквально с первых его шагов в Москве. Пробить в печать «Роковые яйца» или «Записки на манжетах» можно было только с помощью связей на самом верху — такие связи были, например, у литератора и критика Николая Ангарского.

Впервые Булгаков появился в Газетном переулке 30 декабря 1922 года с «Записками на манжетах». В протоколе заседания осталась короткая запись: «Михаил Афанасьевич в своем предварительном слове указывает, что в этих записках, состоящих из трех частей, изображена голодная жизнь поэта где-то на юге. <...> Обсуждений по прочитанному не последовало ввиду II отделения: 1) Елка, 2) Экспромты».

Чтение продолжилось 14 января 1923 года — послушать Булгакова собрались почти четыре десятка человек, среди которых были писатели Андрей Соболь и Владимир Лидин, поэт Илья Сельвинский. Постоянным участником кружка был будущий друг и соавтор Булгакова Викентий Вересаев.

В декабре 1924-го Булгаков читал свою повесть «Роковые яйца» и ушел с заседания со смешанными чувствами: «Во всяком случае, там сидело человек 30, и ни один из них не только не писатель, но и вообще не понимает, что такое русская литература. Боюсь, как бы не саданули меня за все эти подвиги "в места не столь отдаленные"» (из дневника Михаила Булгакова, в ночь на 28 декабря 1924 г.).

В 1925 году на двух заседаниях 7 и 21 марта он читал «Собачье сердце», поразившее осведомителя ОГПУ. Последний раз Булгаков появился на юбилейном заседании кружка 16 ноября 1929 года — в тот день свою пьесу читал его давний недруг, могущественный сотрудник Главреперткома Федор Раскольников. Последовавшие льстивые похвалы были прерваны резким выступлением Булгакова, вслед за которым пьесу раскритиковали Александр Таиров и другие слушатели. Вместо благостного обсуждения слабой пьесы получился скан дал — Федор Раскольников был в ярости от смелости Булгакова, у которого были запрещены все до единой пьесы.

Портрет Булгакова, выполненный художником А.А. Куренным 22 декабря 1923 года на заседании «Никитинских субботников»