И. Ти. и Ханс Сандерсон направились в ближайший бар, чтобы хоть как-то собраться с мыслями. Оба молчали, выжидая, кто заговорит первым, пораженные зрелищем, которому только что стали свидетелями. Ханс пытался осмыслить, как можно было устроить такой удивительный сеанс черной магии в часовне и зачем вообще был предпринят такой спектакль в связи с «маленькой трехдневной комой» Колдбурна. И. Ти. видел во всем произошедшем подтверждение тому, что в дела колледжа вмешались силы тьмы, но боялся затрагивать эту тему.
— Потрясающее шоу! Интересно, а кто был в костюме кота? Вот и говори после этого о черном юморе, — нарушил наконец молчание доктор Сандерсон.
И. Ти. уставился на него. Наконец он произнес:
— Боюсь, что это не был костюм.
— Пошел ты к черту...
Барменша поставила перед ними по кружке пива.
Ханс продолжал:
— Интересно, как они устроили эти вспышки? Наверняка к гробу были подведены провода...
— Не было там никаких проводов, — ответили. Ти. Он помолчал, продолжая сверлить Ханса глазами. — Воланд был там, у речки, когда Колдбурна стукнуло молнией. Это он устроил все, Ханс. Удар молнией. Я был там.
— Да бросьте, И. Ти., вы разыгрываете меня!
И. Ти. молча выпил. Доктор Сандерсон уставился в рюмку. Внезапно на короткий миг на поверхности напитка показалась премерзкая рожа с одним клыком и бельмом на глазу. Ханс зажмурился и тряхнул головой. Снова заглянул в рюмку. Рожи не было.
Мгновение спустя к бару, полыхая разноцветными огнями и воя, подкатила карета скорой помощи. Сирены смолкли, а огни продолжали гореть, окрашивая стены бара, лица посетителей и бутылки то в синий, то в красный цвета. В бар вошли два медицинских работника. Внимательный глаз немедленно бы опознал в одном из вошедших давешнего кота. Другим, разумеется, был типчик в клетчатых брюках. Они сели у стойки напротив И. Ти. и Сандерсона.
Ханс не мог поверить своим глазам. Барменша обслужила странную парочку, глядя на них с подозрением, как будто сомневаясь, что они оставят чаевые. Бар был полупустой, но все, кто там был, оторвались от своих кружек и глазели на странных посетителей. Ханс зашептал на ухо И. Ти.:
— Вы полагаете, что это ОН, а это — его помощники?
— Это Он, Ханс. Он здесь. В этом нет сомнений. Это так же точно, как дважды два — четыре. И когда Колдбурна шарахнуло молнией, разговор шел о Мармеладове и о Достоевском. Вы читали рукопись Мармеладова?
— Нет! Каким образом? Я не читаю по-русски! Ее ведь никто не читал? ...Или вы читали?
— ?
— Тогда зачем вы спрашиваете? Вы-то почему ее не прочли?
— Я не так быстро читаю по-русски. У нас было собрание, а у меня еще занятия. Голосование состоится завтра утром. Даже если я ее прочту — предположим, что теория покажется мне убедительной. Но это не значит, что Мармеладов прав. А что, если я не соглашусь с ним?
— Да, конечно. Тут нужен независимый эксперт.
— Едва ли это возможно. Hörnerträger всех прибрал к рукам, — ответил И. Ти.
— Ну, тогда мы можем сделать вид, что читали эту рукопись! Сами состряпаем защиту.
— Нет, у нас даже для этого недостаточно времени. К тому же... — И. Ти., кажется, в задумчивости проглотил кубик льда. — А что, если кто-нибудь из них ее прочел? Маловероятно, конечно, но все-таки...
И. Ти. и Ханс переглянулись. Потом оба погрузились в размышления о возможных неприятных последствиях. Наконец доктор Сандерсон нарушил молчание:
— Да, пожалуй, вы правы. Такую возможность исключать нельзя. Должен быть другой способ.
В это время странная пара решила покинуть бар и направилась к выходу. Проходя мимо доктора Сандерсона, клетчатый подмигнул ему через треснутое стекло и посоветовал по-дружески: «А вы попробуйте спросить у гадалки, доктор Сандерсон». А огромный кот дружески потрепал доктора по плечу.
Ханса прошиб холодный пот, он выпучил от ужаса глаза и икнул.
— Это была кошачья лапа! А глаза! Вы видели! Это не костюм, И. Ти.!
Оба почтенных профессора смотрели в окно, как кот и долговязый шут забрались в машину и, включив сирену, уехали.
— Гадалка! — воскликнул И. Ти. — Ханс, вот оно! Мы можем спросить у ясновидящей про Мармеладова!
— Сэм Гауан говорит, что обе его тетки — ясновидящие. Он ими клянется. И всегда звонит, прежде чем купить лотерейный билет.
— Точно! Мы можем съездить к одной из них, — согласился И. Ти.
— Нет, подождите, мы можем съездить к обеим. А потом сравнить результат.
— А что, если одна позвонит другой, пока мы едем?
— Я знаю, что мы сделаем. Я поеду к одной, а вы езжайте к другой. И появимся у них одновременно. Вы у одной, а я у другой. Так получим совершенно независимые результаты.
Во второй половине дня доктор Сандерсон и И. Ти. выяснили, что Элли и Нелли Бельмо, тетки Сэма Гауана, жили одна в Юпитере, другая — на Зефирных Холмах. В свои восемьдесят два года сестры-двойняшки подрабатывали, заманивая игроков, надеявшихся сорвать куш, влюбленных, страдающих от неразделенной любви, и одинокие сердца, скитающиеся в надежде найти родственную душу. Ханс и И. Ти. подбросили монетку, чтобы выяснить, кто из них кого навестит. И. Ти. досталась Элли, которая жила в Юпитере (что было довольно далеко). Он решил лететь самолетом. Ханс должен был отправиться к Нелли на «кадиллаке» И. Ти., а потом вечером встретить его на аэродроме.
Но сначала нужно было пойти на второе собрание по рассмотрению вопроса о работе Мармеладова. Это собрание сыграло решающую роль в судьбе Мармеладова, да и для нашего рассказа куда как немаловажную.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |