Что в имени тебе моем?

или «говорящие имена».

Латунский

«Похоже, у Латунского есть свои козыри в рукавах, незримые читателю. Верно, даже не фокусируясь на деталях, представляешь его весьма импозантным и холёным господином... не вполне советского формата, так сказать. Да и фамилия ему подобрана отменно. Непростой персонаж». «Я имею в виду общее впечатление, составленное из всех упоминаний персонажа. Его внешность, квартира, поступки — образ формирует это всё». «Для меня Латунский — не патер. Это одно слово не перекрывает для меня все остальные слова, создающие образ. Даже звучание его имени и то становится мазком кисти, который довершает портрет». (RhiSh)

Какие факты приводятся в романе «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова о критике О. Латунском, который сыграл большую роль в судьбе мастера — автора романа о Понтии Пилата?

Во-первых, мы знаем фамилию критика — Латунский, но только первую букву его имени — О.

С чем же может ассоциироваться фамилия критика?

Металл латунь при ударе издает звонкий звук. Его цвет напоминает золото. Существуют различные виды латуни (более золотистая, с зеленоватым оттенком, классическая желтая). Она проявляет стойкость к коррозии. Металл устойчив к появлению ржавчины, к химическим (соли, кислоты) и механическим воздействиям. Латунь используется при изготовлении труб в органе, например, горизонтальных.

Регистр-символ Fratelli Ruffatti — красивейшие горизонтальные латунные трубы «Tromba Orizzontale» с резонаторами в форме настоящих оркестровых труб.

Возможно, что персонаж с такой фамилией может указывать на связь с металлом, издающим при ударе высокий звук, внешне напоминающим золото, но им не являющийся, стойким к внешним воздействиям, участвующим в коллективном исполнении (орган состоит из множества элементов) произведения с определенной композицией.

Во-вторых, у него пепельные волосы.

Пепел — прах земной, из которого создан человек (Адам) и в него он превращается после смерти. Поэтому посыпание пеплом головы означает самоуничижение человека перед лицом Бога и напоминание самому себе о том недостоинстве и безобразии, в котором пребывает грешник. Так что это действие выражает крайнюю степень покаяния древнего человека.

В-третьих, он закатывает глаза.

«Он знал множество молитв, и в особенности отлично изучил технику молитвенного стояния. То есть знал, когда нужно шевелить губами и закатывать глаза, когда следует складывать руки ладонями внутрь и когда держать их воздетыми, когда надлежит умиляться и когда стоять чинно, творя умеренные крестные знамения». М.Е. Салтыков-Щедрин, «Господа Головлевы», 1875—1880 г.

В-четвертых, у Маргариты Николаевны и Азазеллы он ассоциируется с патером.

Патер — в римско-католических монастырях монах в сане диакона или иерея. В широком смысле — католический священник, ксёндз. Ожидаемый образ для патера, т. е. человека, посвятившего жизнь служению Богу и отринувшего земские блага, — это наличие худобы, ведь он измождает свою плоть постом и молитвами, чтобы ослабить ее влияние на бессмертную душу.

Второй и третий факты согласуются с ассоциацией Латунского с католическим священником или монахом — патером. А при добавлении первого факта — критик становится похож на органиста, тоже участника церковных богослужений.

В-пятых, его статья против романа о Понтии Пилате называлась «Воинствующий старообрядец». И по жесткости ее содержание превосходило статьи критика Аримана и литератора Лавровича.

К взглядам старообрядцев высказывания Иешуа Га-Ноцри, конечно же, нельзя было отнести, а вот, например, к сектам толстовцев и духоборов — да. Однако, любопытны направленность взгляда критика, увидевшего в романе апологетику (оправдание) христианства и его желание бескомпромиссно отстаивать атеизм.

Вероятно, наличие способностей и решимость в действиях позволили Латунскому войти в узкий состав редакционного совета толстого литературного журнала, возглавляемого Берлиозом.

В-шестых, он предпочитал радикальные позиции не только во взглядах, но и в местоположении.

В похоронной процессии, тянущейся за гробом Берлиоза, он шел с краю.

«— Скажите, — заговорила Маргарита, и голос ее стал глух, — среди них нету критика Латунского?

— Как же его не может быть? — ответил рыжий (Азазелло — А.Я.), — вон он с краю в четвертом ряду». (Глава 19 «Маргарита»)

Кроме того, критик проживал на последнем восьмом этаже в квартире, чьи пять окон располагались на углу здания.

«Тогда во весь мах Маргарита понеслась вниз, отсчитывая этажи, долетела донизу, вырвалась на улицу и, глядя вверх, отсчитала и проверила этажи снаружи, соображая, какие именно окна квартиры Латунского. Несомненно, что это были пять темных окон на углу здания, в восьмом этаже». (Глава 21 «Полет»)

В-седьмых, вероятнее всего, он был холост, ибо о жене и детях ни разу не упоминается в романе.

Таким образом, подытожим как указанные факты, так и возможные их значения. Образ критика Латунского в романе представляется нам цельным.

С одной стороны, факты указывают на его приверженность крайним взглядам и позициям и решительность в их отстаивании. Его фамилия (указывающая на свойства латуни), его внешность (пепельные волосы, закатывание глаз, похож на патера), его образ жизни (холостяк, посвящающий всего себя работе), его предпочтение крайностей в местоположении (в процессии, на последнем этаже) и во взглядах (ярый атеист) — все согласуется с вызываемым им у других впечатления как идеологически заточенного персонажа или религиозного деятеля — пастора.

С иной стороны, проживание в «Доме драматурга и литератора» демонстрирует роскошь, как самого здания, так и содержания квартиры критика, т. е. приверженность Латунского мещанству.

Именно это несоответствие между внешней кажущейся идейностью и внутренним обывательством вызывает сомнение в искренности взглядов критика.

Поплавский

Однако на наш взгляд, здесь присутствует еще один момент, который следует учесть вместе с вышеназванной пословицей.

Существует три версии значения фамилии Поплавский.

По первой она ведет свое начало от диалектного слова «поплава» — так в некоторых областях называли заливной луг. Поэтому вполне вероятно, что деревня, в которой жил родоначальник Поплавских, была расположена в заболоченной местности.

Согласно другой версии фамилия Поплавский могла быть образована от глагола «плавать». В таком случае Поплавой могли прозвать хорошего пловца. Не исключено, что прозвище употреблялось в переносном смысле и закреплялось за везучим, удачливым человеком.

Наконец, нельзя исключать связи фамилии Поплавский и со словом «плавый», которое имеет значение «светлый, светло-желтый». Поэтому Поплавой могли называть и человека со светло-русыми волосами. Это были притяжательные прилагательные с суффиксами -ов /-ев, -ин, -ск, изначально указывающие на прозвище отца. Поплавой, со временем получил фамилию Поплавский.

В главе 18-й («Неудачные визитеры») Михаил Булгаков описал Поплавского, экономиста-плановика, проживающего в Киеве на бывшей Институтской улице. Автор ясно указал на исключительные умственные способности героя. Он и один из умнейших людей в Киеве, и дважды деловой, и опытный.

«Максимилиан Андреевич считался, и заслуженно, одним из умнейших людей в Киеве.

<...>

Надлежит открыть одну тайну Максимилиана Андреевича. Нет спору, ему было жаль племянника жены, погибшего в расцвете лет. Но, конечно, как человек деловой, он понимал, что никакой особенной надобности в его присутствии на похоронах нету. И, тем не менее, Максимилиан Андреевич очень спешил в Москву. В чем же было дело? В одном — в квартире. Квартира в Москве? Это серьезно. Неизвестно почему, но Киев не нравился Максимилиану Андреевичу, и мысль о переезде в Москву настолько точила его в последнее время, что он стал даже худо спать. <...>

Телеграмма потрясла Максимилиана Андреевича. Это был момент, который упустить было бы грешно. Деловые люди знают, что такие моменты не повторяются.

Словом, невзирая ни на какие трудности, нужно было суметь унаследовать квартиру племянника на Садовой. Да, это было сложно, очень сложно, но сложности эти нужно было во что бы то ни стало преодолеть. Опытный Максимилиан Андреевич знал, что для этого первым и непременным шагом должен быть следующий шаг: нужно во что бы то ни стало, хотя бы временно, прописаться в трех комнатах покойного племянника».

Из такого описания Максимилиана Андреевича Поплавского делается совершенно ясно, что Михаил Булгаков выбрал ему фамилию, скорее всего, производную от прозвища «Поплава», которое употреблялось в переносном смысле и закреплялось за везучим, удачливым человеком.

Имя Максимилиан имеет латинские корни. Оно происходит от римского личного имени или когномена (личного или родового прозвища) Maximilianus, которое произошло от когномена Maximus, означающего «величайший».

Имя Андрей в переводе с древнегреческого языка (Андреас) означает «мужественный», «отважный». Также существует перевод «мужчина», «человек».

А глава, в которой появляется Максимилиан Андреевич Поплавский, называется «Неудачные визитеры». Получается, что даже «величайший в мужестве и удаче», тем не менее, терпит неудачу при столкновении с нечистой силой.

Таким образом, объединяя версию Ильи Иткина и значение имени, фамилии, отчества и качеств героя, можно предположить, что Михаил Булгаков художественно подал содержание пословицы «В огороде бузина, а в Киеве дядька», но вызванному телеграммой герою не помогли ни фамилия, имя, отчество и ни личные качества при столкновении с нечистой силой.

Стравинский

В романе «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова клинику для душевнобольных возглавлял профессор Александр Николаевич Стравинский.

Его однофамилец композитор Игорь Федорович Стравинский известен, в том числе, «Симфонией псалмов» — сочинением трехчастной симфонии для хора и симфонического оркестра в 1930 году.

Тексты Симфонии Стравинский заимствовал из отдельных стихов Псалтири — Псалма 38 (Exaudi orationem meam, Domine, для первой части), Псалма 39 (Expectans expectavi Dominum, для второй части) и Псалма 150 (Laudate Dominum in sanctis eius, для третьей части). В первоначальных эскизах — на церковнославянские тексты, в окончательной редакции — в версии Вульгаты (на латинском языке).

Как видно из содержания Симфонии, в ее первой части присутствует обращение с молитвой к Богу. Во второй части Бог услышал мольбу и явил свою помощь. За которую в третьей части воздается хвала Господу.

И в клинике профессора Стравинского страждущие тоже находят душевное успокоение. И нет им числа: мастер, поэт Бездомный, домоуправ Босой, конферансье Бенгальский, финдиректор Римский, директор театра Лиходеев и весь состав городского филиала комиссии зрелищ и увеселений облегченного типа во главе с заведующим.

«<...> И помните, что здесь у нас вам всемерно помогут, а без этого у вас ничего не выйдет. Вы меня слышите? — вдруг многозначительно спросил Стравинский и завладел обеими руками Ивана Николаевича. Взяв их в свои, он долго, в упор глядя в глаза Ивану, повторял: — Вам здесь помогут... Вы слышите меня?.. Вам здесь помогут... вам здесь помогут... Вы получите облегчение. Здесь тихо, все спокойно. Вам здесь помогут...

Иван Николаевич неожиданно зевнул, выражение лица его смягчилось.

— Да, да, — тихо сказал он».

Как и обещал профессор Стравинский, в его клинике почти все получили помощь. Мастер стал исключением. Например, поэту Бездомному. «Ивану Николаевичу все известно, он все знает и понимает. Он знает, что в молодости он стал жертвой преступных гипнотизеров, лечился после этого и вылечился». (Эпилог). Или сотрудниками городского зрелищного филиала. «Пришлось разъяснять необыкновенный случай с поющими «Славное море» служащими (кстати: профессору Стравинскому удалось их привести в порядок в течение двух часов времени путем каких-то впрыскиваний под кожу), ...» (Глава 27-я «Конец квартире № 50»)

Кроме того, Симфония псалмов Стравинского выступает как противоположность музыкальному произведению, трижды упоминаемому в романе¹ и называющемуся «Аллилуйя» (др. евр. — «восхвали́те Йах (Яхве, Иегову)»), так же как и третья часть симфонии. Тем не менее, содержание фокстрота «Аллилуйя» Винсента Юманса противоположно «Симфонии псалмов» Игоря Стравинского. Текст песни написали Лео Робин (1900—1984) и Клиффорд Ерей (1887—1941). В СССР пик популярности мелодии пришелся на 1929—1930-е годы, было создано несколько вариантов русских текстов, в том числе антирелигиозные². Но даже в первоначальной версии текст фокстрота нарушает третью заповедь Закона Божьего, которая гласит: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно» (Исход 20:7).

Приложение

Псалом 38,13—14

¹³ Exaudi orationem meam, Domine,
Услышь молитву мою, Господи,

et deprecationem meam;
и молению моему внемли;

auribus percipe lacrimas meas.
(ради) слез моих не умолчи,

Ne sileas, quoniam advena ego sum apud te,
потому что пришелец я есть перед Тобой

et peregrinus sicut omnes patres mei.
и пришелец как все отцы мои.

¹⁴ Remitte mihi, ut refrigerer
Отпусти меня, чтобы отдохнуть прежде

priusquam abeam et amplius non ero.
(нежели) мне уйти и уже нет не существовал бы.

¹³ Exaudi orationem meam, Domine, et deprecationem meam;
auribus percipe lacrimas meas.
Ne sileas, quoniam advena ego sum apud te,
et peregrinus sicut omnes patres mei.

¹⁴ Remitte mihi, ut refrigerer
priusquam abeam et amplius non ero.

Услышь молитву мою, Господи, и молению моему внемли; (ради) слез моих не умолчи, потому что пришелец я есть перед Тобой и пришелец как все отцы мои.

Отпусти меня, чтобы отдохнуть прежде (нежели) мне уйти и уже нет не существовал бы.

Псалом 39, 2—3

¹ In finem. Psalmus ipsi David.
На завершение; (с) Давидом псалом.

² Exspectans exspectavi Dominum,
Оставаясь ожидал Я Господа,

et intendit mihi.
и Он обратил внимание (на) Меня

³ Et exaudivit preces meas,
и услышал моление Мое

et eduxit me de lacu miseriæ et de luto fæcis.
и извлек Меня из рва страдания и из грязи ила

Et statuit super petram pedes meos,
и поставил на скале ноги Мои

et direxit gressus meos.
и выпрямил ступни Мои

⁴ Et immisit in os meum canticum novum,
и вложил в рот Мой песнь новую,

carmen Deo nostro.
гимн Богу нашему;

Videbunt multi, et timebunt,
будут смотреть многие и устрашатся

et sperabunt in Domino.
и будут надеяться на Господа.

¹ In finem. Psalmus ipsi David.
² Exspectans exspectavi Dominum, et intendit mihi.
³ Et exaudivit preces meas,
et eduxit me de lacu miseriæ et de luto fæcis.
Et statuit super petram pedes meos,
et direxit gressus meos.
⁴ Et immisit in os meum canticum novum,
carmen Deo nostro.
Videbunt multi, et timebunt,
et sperabunt in Domino.

На завершение; (с) Давидом псалом.

Оставаясь ожидал Я Господа, и Он обратил внимание (на) Меня и услышал моление Мое и извлек Меня из рва страдания и из грязи ила и поставил на скале ноги Мои и выпрямил ступни Мои и вложил в рот Мой песнь новую, гимн Богу нашему; будут смотреть многие и устрашатся и будут надеяться на Господа.

Псалом 150, 1—6

Alleluja.
Аллилуйя.

Laudate Dominum in sanctis ejus;
Хвалите Бога со святыми Его,

laudate eum in firmamento virtutis ejus.
хвалите Его в твердости могущества Его;

² Laudate eum in virtutibus ejus;
хвалите Его за могущества Его,

laudate eum secundum multitudinem magnitudinis ejus.
хвалите Его за множество величия Его.

³ Laudate eum in sono tubæ;
Хвалите Его со звуком трубы,

laudate eum in psalterio et cithara.
хвалите Его на лире и китаре;

1. Laudate eum in cymbalis benesonantibus;
хвалите Его в кимвальных мелодиях,

laudate eum in cymbalis jubilationis.
хвалите Его в кимвальных песнопениях.

1. Omnis spiritus laudet Dominum!
Все дышащее пусть хвалит Господа.

Alleluja.
Аллилуйя.

Alleluja.
Laudate Dominum in sanctis ejus;
laudate eum in firmamento virtutis ejus.
² Laudate eum in virtutibus ejus;
laudate eum secundum multitudinem magnitudinis ejus.
³ Laudate eum in sono tubæ;
laudate eum in psalterio et cithara.
⁴ Laudate eum in tympano et choro;
laudate eum in chordis et organo.
⁵ Laudate eum in cymbalis benesonantibus;
laudate eum in cymbalis jubilationis.
⁶ Omnis spiritus laudet Dominum!
Alleluja.

Аллилуйя. Хвалите Бога со святыми Его, хвалите Его в твердости могущества Его; хвалите Его за могущества Его, хвалите Его за множество величия Его. Хвалите Его со звуком трубы, хвалите Его на лире и китаре; хвалите Его при бубне и хоре, хвалите Его на струнах и органе; хвалите Его в кимвальных мелодиях, хвалите Его в кимвальных песнопениях. Все дышащее пусть хвалит Господа. Аллилуйя.

Hallelujah
Аллилуйя (перевод)

I've heard there was a secret chord
Я слышал, тайный был аккорд,

That David played and it pleased the Lord
Что Давид сыграл, и это было угодно Господу,

But you don't really care for music, do you?
Но музыка ведь не интересует тебя, верно?

It goes like this: the fourth, the fifth
Он звучит так: четвертая, пятая,

The minor fall, the major lift
Минорное падение, мажорный подъем,

The baffled king composing Hallelujah
Растерянный король сочиняет: «Аллилуйя»

Hallelujah, Hallelujah
Аллилуйя, аллилуйя

Hallelujah, Hallelujah
Аллилуйя, аллилуйя

Your faith was strong
Твоя вера была сильна,

But you needed proof
Но тебе требовалось доказательство.

You saw her bathing on the roof
Ты увидел ее купающейся на крыше,

Her beauty and the moonlight overthrew you
Ее красота и лунный свет ошеломили тебя.

She tied you to a kitchen chair
Она привязала тебя к кухонному стулу,

She broke your throne, she cut your hair
Она сломала твой трон, она отрезала твои волосы,

And from your lips she drew the Hallelujah
И из твоих губ выманила: «Аллилуйя»...

Hallelujah, Hallelujah
Аллилуйя, аллилуйя

Hallelujah, Hallelujah
Аллилуйя, аллилуйя

You say I took the name in vain
Говоришь, я упоминаю имя всуе

I don't even know the name
Я даже не знаю имени,

But if I did, well really, what's it to you?
Да даже если бы знал, что до этого тебе?

There's a blaze of light Вспышка света
In every word В каждом слове,

It doesn't matter which you heard
He важно, что ты слышишь —

The holy or the broken Hallelujah
Священное или слабое: «Аллилуйя...»

Hallelujah, Hallelujah
Аллилуйя, аллилуйя

Hallelujah, Hallelujah
Аллилуйя, аллилуйя

I did my best, it wasn't much
Я делал всё, что мог, не так уж много,

I couldn't feel, so I tried to touch
Я не мог почувствовать, так что я попытался коснуться,

I've told the truth, I didn't come to fool you
Я говорил правду, не собирался дурачить тебя,

And even though И, несмотря на это,
It all went wrong Всё пошло не так.

I'll stand before the Lord of Song
Я предстану пред Царем Песни

With nothing on my tongue but Hallelujah
И слетит с моего языка лишь: «Аллилуйя...»

Hallelujah, Hallelujah
Аллилуйя, аллилуйя

Hallelujah, Hallelujah
Аллилуйя, аллилуйя

Hallelujah

I've heard there was a secret chord
That David played and it pleased the Lord
But you don't really care for music, do you?
It goes like this: the fourth, the fifth
The minor fall, the major lift
The baffled king composing Hallelujah

Hallelujah, Hallelujah
Hallelujah, Hallelujah

Your faith was strong
But you needed proof
You saw her bathing on the roof
Her beauty and the moonlight overthrew you
She tied you to a kitchen chair
She broke your throne, she cut your hair
And from your lips she drew the Hallelujah

Hallelujah, Hallelujah
Hallelujah, Hallelujah

You say I took the name in vain
I don't even know the name
But if I did, well really, what's it to you?
There's a blaze of light In every word
It doesn't matter which you heard
The holy or the broken Hallelujah

Hallelujah, Hallelujah
Hallelujah, Hallelujah

I did my best, it wasn't much
I couldn't feel, so I tried to touch
I've told the truth, I didn't come to fool you
And even though
It all went wrong
I'll stand before the Lord of Song
With nothing on my tongue but Hallelujah

Hallelujah, Hallelujah
Hallelujah, Hallelujah

Аллилуйя (перевод)

Я слышал, тайный был аккорд,
Что Давид сыграл, и это было угодно Господу,
Но музыка ведь не интересует тебя, верно?
Он звучит так: четвертая, пятая,
Минорное падение, мажорный подъем,
Растерянный король сочиняет: «Аллилуйя»

Аллилуйя, аллилуйя
Аллилуйя, аллилуйя

Твоя вера была сильна,
Но тебе требовалось доказательство.
Ты увидел ее купающейся на крыше,
Ее красота и лунный свет ошеломили тебя.
Она привязала тебя к кухонному стулу,
Она сломала твой трон, она отрезала твои волосы,
И из твоих губ выманила: «Аллилуйя»...

Аллилуйя, аллилуйя
Аллилуйя, аллилуйя

Говоришь, я упоминаю имя всуе
Я даже не знаю имени,

Да даже если бы знал, что до этого тебе?
Вспышка света В каждом слове,
Не важно, что ты слышишь —
Священное или слабое: «Аллилуйя...»

Аллилуйя, аллилуйя
Аллилуйя, аллилуйя

Я делал всё, что мог, не так уж много,
Я не мог почувствовать, так что я попытался коснуться,
Я говорил правду, не собирался дурачить тебя,
И, несмотря на это,
Всё пошло не так.
Я предстану пред Царем Песни
И слетит с моего языка лишь: «Аллилуйя...»

Аллилуйя, аллилуйя
Аллилуйя, аллилуйя

мастер

Как же писать имя главного героя романа с заглавной или с прописной буквы? Рассмотрим сначала, что говорит по этому поводу теория русского языка.

Теория

Имя собственное (калька с лат. nomen proprium, которое, в свою очередь, является калькой с греч. ὄνομα κύριον), собственное имя, о́ним (от греч. ὄνυμα — имя, название) — слово, словосочетание или предложение, предназначенное для выделения конкретного объекта из ряда однотипных объектов, индивидуализируя этот объект. В отличие от других слов, имя собственное не связано непосредственно с понятием, его основное значение заключается в его связи с обозначаемым.

В классе существительных имя собственное противопоставляется имени нарицательному.

Имя нарицательное (лат. nomen appellativum, от др.-греч. προσηγορικόν — букв. «прозвище»; «аппелятив») — в грамматике имя существительное, определяющее название (категорию) целой группы объектов, которые обладают общими признаками, и называющее эти объекты по их принадлежности к данной категории: статья, дом, компьютер и т. п.

Граница между именами нарицательными и собственными не является незыблемой: имена нарицательные могут переходить в имена собственные в виде наименований и прозвищ (онимизация), а имена собственные — в имена нарицательные (деонимизация).

Онимизация (переход апеллятива в оним):

калита (сумка) → Иван Калита;

Деонимизация. Отмечены следующие виды таких переходов:

имя лица → вещь: Кравчук → кравчучка, Кольт → кольт;

название места → вещь: Кашмир → кашемир (ткань);

имя лица → действие: Бойкотт → бойкот;

название места → действие: Земля → приземляться;

имя лица → единица измерения: Ампе́р → ампер, Ньютон → ньютон.

Имена собственные, ставшие именами нарицательными, называются эпонимами, иногда они используются в шутливом смысле (к примеру «эскулап» — доктор, «шумахер» — любитель быстрой езды и т. д.).

Практика

Теперь самое время обратиться к практике. Роман Михаила Булгакова называется «Мастер и Маргарита». В нем есть персонаж, который и сам себя зовет, и другие его именуют, но автор пишет его имя со строчной буквы. Согласно теории русского языка, это должно означать, что писатель, именуя героя мастер, указывает на принадлежность его к группе, имеющей общий признак, а не выделяет его среди других персонажей — Мастер. Получается, автор, используя имя нарицательное, указывает на уровень овладения героем какого-либо ремесла, профессии, но в то же время этим персонаж не выделяется из общего ряда и тем не заслуживает имени собственного.

В романе дается объяснение, почему Маргарита влюбилась в мастера.

«— Не желала бы я встретиться с вами, когда у вас в руках револьвер, — кокетливо поглядывая на Азазелло, сказала Маргарита. У нее была страсть ко всем людям, которые делают что-либо первоклассно». (Глава 24-я «Извлечение мастера»)

Маргарита влюбилась в роман, он стал ее жизнью. Она полагала, что он написан превосходно, именно поэтому стала первой называть любовника мастером³, и сшила ему черную шапочку с желтой буквой М⁴.

Почему же автор на протяжении всего романа упорно именует героя со строчной буквы? Среди множества идей Альфреда Баркова в работе «Роман Булгакова Мастер и Маргарита: альтернативное прочтение» мы выудили одну наиболее целостную (т. е. непротиворечивую) и аргументированную.

https://www.litmir.me/br/?b=120038&р=1

С девятнадцатого века в русской литературе шла дискуссия между сторонниками технического мастерства, писательства как ремесла, и сторонниками творчества, согласно которым писатель — творец. К первой группе относились, например, В.А. Зайцев и Д.И. Писарев.

«Пора понять, что всякий ремесленник настолько же полезнее любого поэта, насколько положительное число, как бы ни было оно мало, больше нуля»⁵.

«То известное латинское изречение, что оратором можно сделаться, а поэтом надо родиться, оказывается чистой нелепостью. Поэтом можно сделаться, точно так же как можно сделаться адвокатом, сапожником или часовщиком. Стихотворец или вообще беллетрист, или, еще шире, вообще художник — такой же точно ремесленник, как и все остальные ремесленники»⁶.

Ко второй группе относились, например, А.С. Грибоедов и А.С. Пушкин.

Далее, мы приводим аргументацию по интервью А. Баркова в статье В. Козаровецкого «Метла Маргариты», в которой благодаря журналисту мысль исследователя наиболее четко сформулирована.

http://pushkin-lit.ru/pushkin/articles/kozaroveckij-shekspir-pushkin-bulgakov/index.htm

В период перехода от символизма к акмеизму продолжилась оживленная полемика о противопоставлении творческому началу понятия «мастерства» как технического совершенства, более необходимого для создания литературных произведений. Из таких сторонников «мастерства» Н.С. Гумилев образовал «Второй цех поэтов».

На рубеже двадцатых-тридцатых годов понятие «мастер» стало внедряться в сознание литераторов и читателей как олицетворение высшей степени творчества — в противоположность понятию творца. «Внедрением» руководили Н.И. Бухарин и А.В. Луначарский. Подразумевалось, что писатель выполняет идеологическую задачу и любая такая задача ему по плечу, поскольку он мастер.

В 1933 году в «Литературной газете» была опубликована работа Луначарского «Мысли о мастере» с такими постулатами: «Счастливейшая эпоха — это та, когда подмастерья в искусстве творят почти как мастера», или: «Мастерское произведение становится образцовым».

В 1934-м в общеизвестном разговоре с Борисом Пастернаком Сталин, обрывая попытку одного поэта, заступиться за другого, спросил его о Мандельштаме: «Но ведь он же мастер, мастер?», подчеркивая этим нежелание последнего принять участие в идеологической работе советской власти. В кругу общения Булгакова этот разговор мгновенно стал известен и обсуждался. Мандельштам был арестован в мае, упомянутый телефонный разговор состоялся в июне, а осенью 1934 года Булгаков ввел это понятие в текст романа.

В главе 13-й («Явление героя») в беседе в клинике Стравинского мастера и Ивана Бездомного первый четко противопоставляет мастерство писательству.

«<...> — Дело в том, что год тому назад я написал о Пилате роман.

— Вы — писатель? — с интересом спросил поэт.

Гость потемнел лицом и погрозил Ивану кулаком, потом сказал:

— Я — мастер, — он сделался суров и вынул из кармана халата совершенно засаленную черную шапочку с вышитой на ней желтым шелком буквой «М». Он надел эту шапочку и показался Ивану в профиль и в фас, чтобы доказать, что он — мастер. — Она своими руками сшила ее мне, — таинственно добавил он».

Поэтому А. Барков полагает, что мастер — это писатель, принявший советскую власть и советскую идеологию и вместе с этим взявший на себя обязанность и труд участия в идеологической обработке окружающих.

Следует добавить, что еще в 1932 году вышла статья Максима Горького (псевдоним Алексея Максимовича Пешкова, 1868—1936) под названием «С кем вы, мастера культуры?» С тех пор заголовок обычно цитируется, когда речь идет об определении политической или нравственной позиции деятеля культуры в какой-либо общественной ситуации.

Причем это понятие «мастер» было в дальнейшем расширено и формализовано. Так оно стало распространяться на всех деятелей культуры, а артисты стали называться «ведущими мастерами сцены».

Если предположение А. Баркова, что мастер — это писатель, который не творит от себя, а пишет по заказу советской власти, верно, то тогда персонаж в романе получает нарицательное имя «мастер», которое указывает, что он создает произведение о Понтии Пилате не от себя, а выполняя чей-то заказ.

Видимо поэтому прозвищу бывшего историка, рассматриваемому Булгаковым как имя нарицательное, соответствует его невзрачная внешность. Мастер представлен человеком лет примерно тридцати восьми с карими и очень беспокойными⁷ глазами. Он выбритый⁸ и темноволосый со свешивающимся на лоб клоком волос и острым носом.

Далее, к сожалению, А. Барков не продвинулся, и поэтому мы продолжим. Кто же заказал роман о Понтии Пилате мастеру?

С точкой зрения о мастере как исполнителе соглашается богослов о. Андрей (Кураев), правда, приводя иную аргументацию. Согласно теологии, ангелы не могут творить, они могут лишь предстоять и передавать послания. Творение же — это удел людей. Так что дьявол, как падший ангел, сам не может создать «евангелие от сатаны», вот поэтому-то Воланду и нужен человек. Им становится мастер, который выигрывает сто тысяч в лотерею по облигации, обнаруженную в корзине с грязным бельем⁹. А грязь — это ритуальный признак присутствия нечистой силы. Это ясно видно по сцене встречи Маргариты Николаевны в нехорошей квартирке перед Великим балом у сатаны¹⁰.

Кроме того, богослов указывает, что в романе «Мастер и Маргарита» ершалаимские главы о Понтии Пилате являются единым текстом по стилю и по содержанию. Начинает повествование Воланд с рассказа двум литераторам на Патриарших прудах. Затем продолжение следует во сне Иванушки Бездомного, который попросил мастера рассказать о том, что было дальше. И, наконец, две главы читает Маргарита Николаевна из рукописи, восстановленной Воландом.

Во-первых, дьяволу не нужно читать рукописи, чтобы узнать их содержание. Он, как и другие представители нечистой силы, спокойно читает мысли людей.

Во-вторых, перед приходом мастера к Иванушке Бездомному, поэт в полудреме слышал голос, похожий на бас иностранного консультанта и перед его глазами прошел Бегемот. После же ухода мастера Иванушка во сне увидел желаемое продолжение истории, начатой Воландом на Патриарших прудах.

Таким образом, одну треть романа о Понтии Пилате дьявол сам рассказал, вторую треть — показал во сне Иванушке Бездомному, и только с третьей частью читатели знакомятся из романа, написанного самим мастером. И хотя Воланд утверждал Маргарите Николаевне после Великого бала у сатаны, что видит мастера впервые, однако рассказанная им самим первая часть и показанная тоже им Иванушке Бездомному вторая часть романа, говорят об обратном. Дьявол знаком, по меньшей мере, с двумя третями произведения мастера, и, следовательно, он лжет, заявляя, что не знает ни сам роман¹¹, ни его автора¹².

Кроме того, наличие грязи может указывать на того, благодаря кому будущий мастер выиграл в лотерею¹³. Сон Иванушки Бездомного может показать, как мастер смог в своем романе все «угадать»¹⁴. Рассказ Воланда литераторам на Патриарших прудах указывает на знание дьяволом содержания романа.

Наконец, между мастером и Воландом существует сходство в виде начальных букв имен — М и W. Похоже, что Булгаков специально изменил написание имени Voland из трагедии «Фауст» фон Гете, чтобы первая буква имени Воланда (Woland) стала перевернутой буквой М.

Исходя из всего изложенного, можно согласиться с мнением А. Баркова и о. Андрея (Кураева), что мастер был исполнителем, а не творцом. И соглашаясь далее с предположением богослова, заказчиком романа о Понтии Пилате выступил Воланд.

Если наше предположение правильно, то это ставит под сомнение все гипотезы, имеющие в основании творчество мастера. Например, предположение Дмитрия Быкова, высказанное неоднократно и которого писатель давно придерживается.

Берлиоз

В начале романа Воланд встречается с поэтом Иваном Бездомным и редактором толстого литературного журнала Михаилом Берлиозом. А его однофамильца французского композитора Гектора Берлиоза (Louis-Hector Berlioz) привлекали сюжеты разных художественных произведений, в том числе фон Гёте. Композитор сочинил драматическую легенду (ораторию) «Осуждение Фауста» (1846). Он же на основе трагедии написал либретто в соавторстве с Альмиром Жандоньером, где в противоположность Гёте, осудил Фауста и в конце оперы направил его на вечные муки в ад.

«— Вы Берлиоза знаете? — спросил Иван многозначительно.

— Это... композитор?

Иван расстроился.

— Какой там композитор? Ах да, да нет! Композитор — это однофамилец Миши Берлиоза!» (Глава 6-я «Шизофрения, как и было сказано»)

Видимо, такая концовка для доктора Фауста в оратории не понравилась Михаилу Афанасьевичу. Вероятно, писатель был с ней не согласен, поэтому-то персонаж, который должен был закончить свою жизнь под колесами трамвая, получил фамилию французского композитора Берлиоза.

Понырев

Поэт Бездомный предстает плечистым, рыжеватым, вихрастым молодым человеком двадцати трех лет с бойкими зелеными глазами¹⁵.

Его литературный псевдоним «Бездомный» имеет несколько значений, среди которых преобладает отсутствие дома, семьи и как следствие — бродяжничество, неприкаянность.

не имеющий крова, приюта • Сирые и бездомные, все находят приют в королевском дворце. Л.А. Чарская, «Три слезинки королевны», 1912 г. [НКРЯ] • Правда, взамен он снимал с него уличное звание бездомного бродяги, наделяя его достоинством работающего человека, облекая в чёрные брюки и матросский воротник. Валентина Осеева, «Динка», 1959 г. [НКРЯ]

устар. не имеющий семьи, хозяйства; одинокий • Отсутствует пример употребления (см. рекомендации).

лишённый своего жилья, семьи • Бездомный сирота. • Бездомный изгнанник. • Аннушка прилетела в Читу на тройные похороны и вдруг узнала, что осталась не только сиротой, но и бездомной: в квартиру уже вселялись другие... Андрей Лазарчук, Михаил Успенский, «Посмотри в глаза чудовищ», 1996 г. [НКРЯ]

не имеющий хозяина (о животных) • Он был страшный, драный и, вероятно, голодный, как бездомная городская собака. Александр Дудоладов, «О бережном отношении к книге», 1990 г. // «Трамвай» [НКРЯ] • Он подбирает выпавших из гнезда птенцов, дает приют бездомным собакам и кошкам. Б. Акунин, «Чайка», 2000 г. // «Новый Мир» [НКРЯ]

субстантивир. тот, кто не имеет дома, жилища, пристанища • Ночью парк — пристанище всевозможной шпаны, наркоманов и бездомных. Андрей Ростовский, «Русский синдикат», 2000 г. [НКРЯ] • После подготовки из грязных, пьяных и вонючих бездомных получались вполне приличные люди. Андрей Ростовский, «По законам волчьей стаи», 2000 г.

В клинике для душевнобольных Иван Николаевич превращается в Иванушку¹⁶. Одним из главных героев русской народной сказки был Иванушка-дурачок. Имя Иванушка — уменьшительно-ласкательная форма самого распространенного в старину русского мужского имени Иван.

Иванушка-дурачок — младший, обычно третий, сын в крестьянской семье. В отличие от старших братьев, он очень доверчив, бесхитростен, порою ленив и как будто глуповат. Однако это только в начале. Сказочный сюжет строится так, что Иванушке предстоит пройти испытания на храбрость (победить злые силы) или на доброту (отдать последнее тому, кто в беде), на честность (выполнить данную клятву, не взять чужого) или на сообразительность. Из всех этих испытаний Иванушка выходит победителем. Не требуя для себя ничего, в конце сказки он за свою доброту и бескорыстие получает царскую дочь в жены и полцарства в придачу.

Черты персонажа Бездомного соответствуют признакам Иванушки-дурачка из русских сказок. Поэт доверчив¹⁷ и необразован (глуповат)¹⁸, но храбр. Иван Николаевич пытался в главе 4-й («Погоня») задержать Воланда, которого заподозрил в причастности к гибели редактора Берлиоза. Наконец, Иванушка честен. Он дал слово мастеру больше не писать стишков¹⁹ и свою клятву сдержал. Через несколько лет мы видим его в Эпилоге профессором в институте истории и философии.

После встреч и бесед с Воландом на Патриарших прудах и мастером в клинике для душевнобольных поэт Бездомный превращается в профессора Понырева. Слово «Поныри» является одним из произношений греческого слова, которое может произноситься и как «фонарь» — светильник, свет, факел. В иврите же это будет означать уже фразу — здесь светился, здесь светильник мой, поворачивается свет мне, т. е. небесный фонарь или Луна.

Фонарь, Поныри

фонарь род. П. -я́, укр. Фона́р, др.-русск. Фонарь (I Соф. Летоп. Под 1319 г., 215, Домостр. К. 54 и сл., Заб. 131 и сл., Триф. Короб., 1584 г., 107 и др.). Из ср.-греч. Φανάρι(ο)ν, нов.-греч. Φανάρι — то же от греч. φανός «светильник, свет, факел»; см. Корш, AfslPh 9, 499; Фасмер, Гр.-сл. Эт. 215; Бернекер I, 280.

по наар // фо нар = «здесь светился».

Фонарь / pho nari — «здесь ++ светильник мой, свеча мне».

— себен / Понэ арии // фона арь — «поворачивается, обращается ++ свет мне» → ный фонарь — Луна, месяц.

Таким образом, Иван Николаевич совершил превращение сначала из поэта бездомного и неприкаянного в героя русских сказок «Иванушку-дурачка», а затем в профессора, т. е. он стал как Луна, небесный фонарь, которая представляет всегда все в обманчивом свете²⁰.

Теперь его внутреннее содержание стало соответствовать внешнему виду: рыжие волосы и зеленые глаза. Такие же черты присутствовали у других представителей нечистой силы. Например, у Маргариты Николаевны, которая превратилась в ведьму: зеленые глаза, причем один из них косил как у ведьмы²¹. Конечно же, у Воланда. Правый глаз которого был пуст, черен и мертв, а левый зеленый и совершенно безумен²². У слуги дьявола Азазелло огненно-рыжие волосы²³. Наконец, Гелла на страницах романа предстала рыжей девицей с сияющими (горящими фосфорическими) зелеными и распутными глазами²⁴.

Варенуха

Иван Савельевич работал администратором в театре Варьете. Его фамилия Варенуха — украинского происхождения.

Варенуха — алкогольный напиток, распространённый на Левобережной Украине с XVI века. Состоит из водки или самогона, мёда, яблок, груш, слив, вишен и пряностей. После получения первака его наливают в чугунок, добавляют различные травы, фрукты и мёд. После чего чугунок закрывают крышкой (или тестом — подобно крышке) и ставят в печь. Когда тесто пропекается, чугунок вынимают — и Варенуха готова²⁵.

Чудный напиток трижды упоминается в произведении Н.В. Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Сначала в предисловии к первой части. Там пасичник Рудый Панько заманивал гостей, в том числе Варенухой с изюмом и сливами, приготовленной его старухой. Затем в «Ночи перед Рождеством» дьяк пригласил на кутью и Варенуху, перегонную на шафран водку, голову, Козаков Чуба и Свербыгуза, родича из архиерейской певческой и еще кое-кого. Здесь Варенуха тоже рассматривалась как средство заманивания козака Чуба²⁶.

По мнению О. Золотухина, что поскольку Варенуха — подчинённый Римского, то здесь Булгаков даёт аллюзию на оперу «Ночь перед Рождеством» Римского-Корсакова²⁷.

Поэтому можно предположить, что отрицательному персонажу Булгаков не дал бы такую вкусную фамилию.

Азазелло солгал, когда заявил, что Варенуха наказан за ложь и хамство по телефону. Да администратор лгал о своем отсутствии, но только тем лицам, которые жаждали контрамарок, т. е. бесплатных билетов на представления. На самом же деле нечистая сила в лице Бегемота, Азазелло и Геллы покарала администратора (избила и превратила в вампира) за попытку выполнить распоряжение финдиректора Римского отнести в органы документы на пропавшего директора театра Богдана Лиходеева.

Кроме того, Варенуха, вероятно, не раз отдавал распоряжение кассиру придерживать билеты на представления. Однако, во-первых, тридцать мест на зал в две с половиной тысяч, это всего лишь 1,2%, т. е. очень скромно. Во-вторых, администратор злоупотреблял своим служебным положением только на дисциплинарное наказание согласно статье 112 УК РСФСР от 1926 года.

Таким образом, больших и тяжких грехов ни перед государством, ни перед людьми Иван Савельевич не совершал, чтобы можно было утверждать, что его избиение и превращение в вампира явилось справедливым наказанием за прошлые прегрешения.

В главе 24-й («Извлечение мастера») в отличие от домработницы Наташи, которая захотела остаться ведьмой, Варенуха по натуре оказался иным, не кровожадным и верующим в глубине души²⁸. В Эпилоге показано, как Иван Савельевич исправился и приобрел всеобщую популярность и любовь за свою невероятную, даже среди театральных администраторов, отзывчивость и вежливость²⁹.

Лиходеев

Степан Богданович на страницах романа «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова предстает директором театра Варьете. Его фамилия указывает на злые дела.

устар., нар.-поэт. злодей • Открылись казни иного рода: злобный клеветник доктор Елисей Бомелий, о коем мы упоминали, предложил царю истреблять лиходеев ядом и составлял, как уверяют, губительное зелие с таким адским искусством, что отравляемый издыхал в назначаемую тираном минуту. Н.М. Карамзин, «История государства Российского», 1816—1820 г. [НКРЯ]

Однако, в романе, несмотря на обвинения со стороны представителей нечистой силы и финдиректора Римского, никаких серьезных прегрешений за Степаном Богдановичем не отмечено, чтобы он заслуженно носил фамилию Лиходеева. Поэтому можно предположить, что Булгаков, выбрав такую фамилию, безосновательно завысил у читателей негативные ожидания от личности директора театра.

Обвинения со стороны нечистой силы

Претензии членов свиты Воланда прозвучали в деталях в главе 7-й («Нехорошая квартирка»).

«— Они, они! — козлиным голосом запел длинный клетчатый, во множественном числе говоря о Степе, — вообще они в последнее время жутко свинячат. Пьянствуют, вступают в связи с женщинами, используя свое положение, ни черта не делают, да и делать ничего не могут, потому что ничего не смыслят в том, что им поручено. Начальству втирают очки!

— Машину зря гоняет казенную! — наябедничал и кот, жуя гриб. <...>

— Я, — вступил в разговор этот новый (Азазелло — А.Я.), — вообще не понимаю, как он попал в директора, — рыжий гнусавил все больше и больше, — он такой же директор, как я архиерей!»

Разберем, по сути, предъявленные Лиходееву обвинения.

Коровьев указал, что директор театра пьянствует, вступает в связи с женщинами, используя свое положение, ни черта не делает, втирает начальству очки. Бегемот добавил от себя, что Лиходеев гоняет зря казенную машину. Итого четыре обвинений.

По первой претензии — в пьянстве. В романе описан только один эпизод и даже в нем видно, что Степан Богданович выпивал после работы³⁰. Следует ли специально указывать, что в нерабочее время человек вправе свободно распоряжаться собой при условии, что он не доставляет неприятностей окружающим? К сожалению, на следующий день на службе Степан Богданович до одиннадцати часов не показался из-за плохого самочувствия вследствие сильного похмелья. С точки зрения Трудового кодекса РСФСР в случае если подобный трудовой проступок совершен впервые, то нарушитель получает «замечание» в трудовую книжку. Замечание, а не высылку пусть и в солнечную Ялту.

По второму обвинению — вступает в связи с женщинами, используя свое положение. Лиходеев разведен и с кем он встречается в нерабочее время могло волновать в ту пору только членов его парторганизации. Так как заявлений на Степана Богдановича об изнасиловании в органы не поступало, то, следовательно, все происходило по обоюдному согласию. А из того что мог вспомнить Лиходеев ничего криминального не было³¹.

По третьему обвинению — ни черта не делает, втирает начальству очки. В чем должна проявляться оценка деятельности театра? Выручкой и посещаемостью. Если посещаемость еще можно пририсовать, то выручка сдавалась³² и, следовательно, находилась на контроле финансовых и административных органов. С их стороны претензии к Лиходееву были показаны в романе? Нет. Следовательно, они из уст Коровьева совершенно голословны.

Наконец, по четвертому обвинению — Лиходеев гоняет зря казенную машину. Это означает, что директора использовал автомобиль не только в служебных, но и в личных целях. Однако, в романе это не показано. Вечером в среду Лиходеев совершил поездку на дачу к Хустову на такси, а не на своей казенной машине.

Как мы выяснили, все претензии к Лиходееву были беспочвенны и, следовательно, явились всего лишь поводом, чтобы заполучить оставшиеся две его комнаты в нехорошей квартирке.

Я вижу, вы немного удивлены, дражайший Степан Богданович? — осведомился Воланд у лязгающего зубами Степы, — а между тем удивляться нечему. Это моя свита. <...>

— И свита эта требует места, — продолжал Воланд, — так что кое-кто из нас здесь лишний в квартире. И мне кажется, что этот лишний — именно вы! <...>

— Я это и говорю, — прогнусил рыжий и, повернувшись к Воланду, добавил почтительно: — Разрешите, мессир, его выкинуть ко всем чертям из Москвы?

— Брысь!! — вдруг рявкнул кот, вздыбив шерсть.

И тогда спальня завертелась вокруг Степы, и он ударился о притолоку головой и, теряя сознание, подумал: «Я умираю...»» (Глава 7-я «Нехорошая квартирка»)

Обвинения со стороны Римского

По поведению финдиректора было видно, что он сильно недолюбливал руководителя театра.

«— Уж не попал ли он, как Берлиоз, под трамвай? — говорил Варенуха, держа у уха трубку, в которой слышались густые, продолжительные и совершенно безнадежные сигналы.

— А хорошо было бы... — чуть слышно сквозь зубы сказал Римский». (Глава 10-я «Вести из Ялты»)

Григорий Данилович мечтал о снятии директора с должности и увольнения того из театра.

«— Ага... Ага... Ну ладно, ладно... — не проговорил, а как бы пропел Римский. Глаза его засветились желтеньким светом. В голове сложилась праздничная картина снятия Степы с работы. Освобождение! Долгожданное освобождение финдиректора от этого бедствия в лице Лиходеева! А может Степан Богданович добьется чего-нибудь и похуже снятия... —» (Глава 14-я «Слава петуху!»)

Однако, никакие в деталях прегрешения Лиходеева Римский в романе не озвучивал.

«Степа был широко известен в театральных кругах Москвы, и все знали, что человек этот — не подарочек». (Глава 14-й «Слава петуху!»)

Да, конечно, фраза «ну, уж это чересчур» подтверждает, что Степан Богданович не был подарочком, но в чем именно это проявлялось, к сожалению, не указано.

«— Вспомнил! Вспомнил! В Пушкино открылась чебуречная «Ялта»! Все понятно! Поехал туда, напился и теперь оттуда телеграфирует!

— Ну, уж это чересчур, — дергаясь щекой, ответил Римский, и в глазах его горела настоящая тяжелая злоба, — ну что ж, дорого ему эта прогулка обойдется, — тут он вдруг споткнулся и нерешительно добавил: — Но как же, ведь угрозыск...» (Глава 10-я «Вести из Ялты»)

Наконец, Лиходеева перевели на другое место работы — заведующим большим гастрономическим магазином в Ростове. После должности в столице перевод Степана Богдановича в провинциальный город будет явным для того понижением. «Удаление Степана Богдановича из Варьете не доставило Римскому той радости, о которой он так жадно мечтал в продолжение нескольких лет». (Эпилог)

Итак, по существу, кроме, непоявления на рабочем месте по независящим от Лиходеева причинам, ничего Степану Богдановичу и предъявить-то. Хотя его подчиненный Римский утверждал, что директор не подарочек.

Таким образом, в романе, несмотря на обвинения со стороны представителей нечистой силы и финдиректора, никаких серьезных прегрешений за Степаном Богдановичем не отмечено, чтобы он заслуженно носил фамилию Лиходеева. Поэтому можно предположить, что Булгаков, выбрав такую фамилию, безосновательно завысил у читателей негативные ожидания от личности директора театра.

Милица Андреевна Покобатько

Филолог А. Фомин в статье «Ассоциативный фон литературного онима как средство характеристики персонажа» исследовал оним (имя) героини Милицы Андреевны Покобатько в романе «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова. Работа А. Фомина продолжила традицию в лингвистике и литературоведении выявления в именах собственных в художественном тексте разных смыслов, которые характеризуют образы персонажей. Конечно, при том условии, что такие смыслы изначально заложены автором. Еще следует принять во внимание, что, раскрывая сущность образа через его имя, мы получаем не однозначное и непререкаемое понимание характера персонажа, а всего лишь только возможное или как сказал автор «комплекс потенциальных признаков, с разной степенью отчетливости».

Анатолий Аркадьевич верно заметил, что в романе объем информации о Милице Андреевне Покобатько очень невелик. Поэтому, по его мнению, «личное имя героини, взаимодействуя с контекстом, создает вокруг себя ассоциативный ореол, а это, в свою очередь, приводит к возникновению у данного онима существенного характеризующего потенциала». Или говоря русским языком, понимание смыслов, возможно, заложенных Булгаковым в имени персонажа, поможет нам расширить понимание ее образа в романе.

Имя героини имеет трехчастную форму: имя — отчество — фамилия. А. Фомин предлагает рассмотреть сначала, откуда произошли части имени и затем что они могут означать.

Личное имя Милица редко встречается среди русских имен и широко присутствует среди болгарских. Отчество Андреевна от имени Андрей, наоборот, достаточно привычно для любого носителя русского языка. Наконец, фамилия Покобатько хотя не присутствует ни в одном из словарей, однако, имеет типично украинскую форму.

Таким образом, болгарское имя русское отчество и украинская фамилия вместе создают у читателя, во-первых, ощущение их разнородности и, во-вторых, указывают на этнически смешанное происхождение героини. Украинский колорит фамилии, наследуемой в нашей традиции обычно от отца, и отчество героини, позволяющее реконструировать его имя (Андрей), свидетельствуют о том, что он был, вероятно, украинцем, в то время как личное имя героини могло быть дано матерью или в честь матери болгарки. На юге Украины существуют населенные пункты с преимущественно болгарским населением. По мнению А. Фомина болгарский элемент усиливается в отрывке, связанном с Милицей Андреевной, ее проживанием на Елоховской улице в Москве³³.

Далее рассмотрим значение каждого из элементов имени героини.

Личное имя Милица произведено от корня мил- (ср. болг. мил, русс. милый) с помощью суффикса -иц- и флексии -а. Словарь дает следующее определение этого слова:

1) располагающий к себе, славный, хороший // привлекающий внимание своей приятной внешностью, внешним видом, прелестный // такой, что нравится, заставляет любоваться // доставляющий удовольствие, очень приятный;

2) горячо любимый, в знач. сущ. возлюбленный // близкий сердцу, любимый, дорогой³⁴.

Отчество Андреевна вызвало у автора трудность для понимания, и он объяснил это традицией. «Это, в общем, соответствует традициям ономастической номинации в русской литературе, где отчества персонажей реже, чем фамилии или личные имена, используются для непосредственной, вне рамок составных антропонимов, характеризации героев». Мы, со своей стороны, предложим следующий вариант понимания, заложенного в отчество смысла.

Во-первых, имя Андрей в переводе с древнегреческого языка (Андреас) означает «мужественный», «отважный». Также существует перевод «мужчина», «человек». Наличие этого элемента в имени может указывать на присутствие таких качеств у героини, как мужество и отвага.

Во-вторых, в романе есть еще персонаж с таким отчеством — Максимилиан Андреевич Поплавский. Киевскому дяде Михаила Берлиоза было присуще подобное же качество как смелость, решительность в преодолении препятствий для достижения заветной цели. «Словом, невзирая ни на какие трудности, нужно было суметь унаследовать квартиру племянника на Садовой. Да, это было сложно, очень сложно, но сложности эти нужно было во что бы то ни стало преодолеть».

Вот поэтому мы полагаем, что отчество Андреевна также может указывать на решительный и смелый характер героини.

Фамилия Покобатько снова вызвала у А. Фомина затруднения в понимании. «Фамилия Покобатько, обладая недостаточно четким морфемным составом, имеет непрозрачную внутреннюю форму и не указывает определенно на тот апеллятив, к которому она могла бы восходить». Он предложил три варианта интерпретации. В первом фамилия производна от глаголов покобениться — «поупрямиться, покривляться, поломаться» и горбатиться — «работать много, без отдыха, выполнять тяжелую работу». Во втором — от существительных -кобать-, связанных с крестьянской одеждой. В третьем — от слова батька — просторен. «отец». Первый и второй варианты нам представляются чрезмерно сложными для массового читателя, который, увидев фамилию Покобатько, вряд ли сообразит ее связать с глаголом покобениться. А вот третий выглядит более простым для понимания.

От себя мы можем добавить, что в украинском языке поко- является корнем от слова покои — часть дома, предназначенная для жилья. Например, в слове по-ко-їв-ка (горничная) корінь: -поко-; суфікс: -ївк; закінчення: -а. Таким образом, можно предположить, что фамилия Покобатько намекает на девицу, действующую через покои «папика».

Теперь же вставим информацию, полученную из личного имени героини, в общий контекст.

Милица Андреевна Покобатько родилась в смешанной украино-болгарской семье на юге Украины, возможно, на селе. Обладая артистическими способностями, честолюбивая девушка приехала покорять столицу, что указывает на ее смелость. Хотя пока еще она в начале своей театральной карьеры, но у нее уже есть успехи. Она имеет постоянное жилье в столице. Правда, на Елоховской (ольховской) улице, что на северо-восточной окраине Москвы, до которой нужно добираться на автобусе. Милица Андреевна артистка разъездного районного театра, что отнюдь не вершина театральной иерархии, но она с помощью протекции Семплеярова уже получила роль Луизы, на которую претендовала другая любовница Аркадия Аполлоновича его саратовская племянница³⁵.

Покровителя, могущего обеспечить ей карьерный рост и продвижение в социальной иерархии, правда, годящегося ей в отцы³⁶, Покобатько получила благодаря своей готовности (смелости — Андреевна) использовать привлекательную внешность (Милица) и умение создать покой, чтобы доставить удовольствие, ублажить в своих покоях Аркадия Аполлоновича (Покобатько). В последнем случае мы полагаем, что Семплеяров в доме любовницы отдыхал не только телом, но и душой, чего ему не хватало у грозной и надменной супруги³⁷. Да любовник был именно тем человеком, кто занимал важное место в театральной иерархии и был способен повлиять на распределение ролей. Что подтверждает получение Милицей Андреевной роли Луизы.

Как выяснится во время следствия, Аркадию Аполлоновичу пришлось с совершеннейшей откровенностью рассказать про многое еще, о чем рассказы приносили Семплеярову невыразимые муки. Поэтому можно предположить, что он был давно еще тем любителем хорошеньких девиц, что подтверждает миловидность актрисы и объясняет, почему Аркадий Аполлонович после посещения спектакля с ее участием не прошел мимо очередной юбки.

Кроме того, А. Фомин предполагает, что отношениям актрисы и покровителя присуща иллюзорность, обман. «Она готова со своей стороны изображать эту иллюзорную страсть в погоне за другими иллюзиями — славой, преуспеванием, влиянием, ложной значительностью. Естественно, чтобы говорить об иллюзорности этих целей, нужно перейти с позиции персонажа на позицию автора. Самой героине они вовсе не кажутся иллюзорными». Мы же полагаем, что эта характеристика ошибочна.

Во-первых, нужно отдать должное, Семплеяров обладал не только большими возможностями, но привлекательными для женщин приятной внешностью и властным характером с покровительственными манерами³⁸.

Во-вторых, нужно понять, почему Милица Андреевна смогла увести роль Луизы у саратовской племянницы. Дальняя родственница Аркадия Аполлоновича темпераментная³⁹ и решительная на руку дама⁴⁰. Да и супруга не уступает той суровостью нрава⁴¹. И чего же тогда такое обрел Семплеяров у Покобатько, что решило в ее пользу борьбу за роль? Обе актрисы молоды и миловидны. Мы предполагаем, что не изображение страсти, а наоборот ублажающей неги, блаженства, дающих покой душе, не хватало Аркадию Аполлоновичу. Но в то же время Милица Андреевна не забывала и своего — скорее всего, мягко, но настойчиво она напоминала любовнику о желаемой роли.

Таким образом, наш предполагаемый образ персонажа будет отличаться от образа, представляющегося А. Фомину. «Героиня в зеркале своего имени предстает приезжей провинциалкой, происходящей из народных низов, красивой внешне, но лишенной духовной красоты, приземленной и вульгарной, капризной, упрямой и недалекой, ведущей в столице трудную жизнь, но строящей планы быстрой и успешной театральной карьеры и готовой заплатить за нее «любовью» в ее плотской ипостаси — образ, который и в наше время, увы, нисколько не утратил своей актуальности».

Различие кроется в выборе разных значений фамилии Покобатько. А. Фомин выбрал, связанный с глаголами, которые вряд ли придут в голову при взгляде на фамилию актрисы. Мы — с более распространенными существительными покои и батька. Поэтому-то А. Фомин предположил, что героиня лишена духовной красоты, приземленная и вульгарная, капризная, упрямая и недалекая. Мы же полагаем, что этого добра ему и дома хватало в лице супруги и дальней родственницы. Поэтому на стороне Аркадий Аполлонович искал другого — покоя в прямом и переносном смысле, т. е. нежности в покоях молодой и привлекательной актрисы.

Тем не менее, мы можем согласиться о присутствии обмана в личных отношениях. Но только в отношениях Семплеярова с супругой и дальней родственницей. Ведь с Милицей Андреевной он оказался честен. За свою «любовь» актриса получила желаемую роль. А вот обеих страстных и норовистых дам в его доме, супругу и саратовскую племянницу, Аркадий Аполлонович нагло обманывал, за что, в конце концов, и поплатился.

Примечания

1. Первый раз ее играет джаз-оркестр в Грибоедове, второй раз — когда профессор Кузьмин слышит музыку, доносящуюся из комнаты его дочери, а третий раз — на балу у Воланда.

2. Фокстрот «Аллилуйя» Винсента Юманса // Булгаковская энциклопедия http://m-bulgakov.ru/o-nem/muzyka-i-stihi-v-proizvedenijah-bulgakova/fokstrot-allilujja-vinsenta-jumansa

3. «Тот. кто называл себя мастером, работал, а она, запустив в волосы тонкие с остро отточенными ногтями пальцы, перечитывала написанное, а перечитав, шила вот эту самую шапочку. Иногда она сидела на корточках у нижних полок или стояла на стуле у верхних и тряпкой вытирала сотни пыльных корешков. Она сулила славу, она подгоняла его и вот тут-то стала называть мастером. Она дожидалась этих обещанных уже последних слов о пятом прокураторе Иудеи, нараспев и громко повторяла отдельные фразы, которые ей нравились, и говорила, что в этом романе ее жизнь. (Глава 13-я «Явление героя»)

4. «— Я — мастер, — он сделался суров и вынул из кармана халата совершенно засаленную черную шапочку с вышитой на ней желтым шелком буквой «М». Он надел эту шапочку и показался Ивану в профиль и в фас. чтобы доказать, что он — мастер. — Она своими руками сшила ее мне. — таинственно добавил он». (Глава 13-я «Явление героя»)

5. Подобные заявления Зайцев делал в 1863—65 гг.; приведенное высказывание содержится в его рецензии на «Историю французской литературы» Ю. Шмидта («Русское слово». 1864. кн. 3).

6. Писарев. Д.И. Пушкин и Белинский. Собр. соч. в 4-х томах, т. 3, с. 373. М., ГИХЛ. 1956.

7. Когда же мастера извлекли из больницы, то в нехорошей квартире он предстал небритым, его лицо дергалось гримасой, и он сумасшедше-пугливо косился на огни свечей. (Глава 24 «Извлечение мастера»)

8. Внешний вид мастера меняется автором, видимо, исходя из необходимости сюжета. См. главы 13, 24, 30, 32, эпилог.

9. «Жил историк одиноко, не имея нигде родных и почти не имея знакомых в Москве. И, представьте, однажды выиграл сто тысяч рублей. — Вообразите мое изумление, — шептал гость в черной шапочке, — когда я сунул руку в корзину с грязным бельем и смотрю: на ней тот же номер, что и в газете! Облигацию, — пояснил он, — мне в музее дали». (Глава 13-я «Явление героя»)

10. «Воланд широко раскинулся на постели, был одет в одну ночную длинную рубашку, грязную и заплатанную на левом плече». (Глава 22-я «При свечах»)

11. «— О чем роман? — Роман о Понтии Пилате. Тут опять закачались и запрыгали язычки свечей, задребезжала посуда на столе, Воланд рассмеялся громовым образом, но никого не испугал и смехом этим никого не удивил. Бегемот почему-то зааплодировал. — О чем, о чем? О ком? — заговорил Воланд, перестав смеяться. — Вот теперь? Это потрясающе! И вы не могли найти другой темы? <...>» (Глава 24-я «Извлечение мастера»)

12. «— Ну вот, это другое дело, — сказал Воланд, прищуриваясь, — теперь поговорим. Кто вы такой? — Я теперь никто, — ответил мастер, и улыбка искривила его рот». (Глава 24-я «Извлечение мастера»)

13. «— Вообразите мое изумление, — шептал гость в черной шапочке, — когда я сунул руку в корзину с грязным бельем и смотрю: на ней тот же номер, что и в газете! Облигацию, — пояснил он, — мне в музее дали». (Глава 13-я «Явление героя»)

14. «Иван ничего и не пропускал, ему самому было так легче рассказывать, и постепенно добрался до того момента, как Понтий Пилат в белой мантии с кровавым подбоем вышел на балкон. Тогда гость молитвенно сложил руки и прошептал: — О, как я угадал! О, как я все угадал!» (Глава 13-я «Явление героя»)

15. «Второй — плечистый, рыжеватый, вихрастый молодой человек в заломленной на затылок клетчатой кепке — был в ковбойке, жеваных белых брюках и в черных тапочках». «Поэт, для которого все. сообщаемое редактором, являлось новостью, внимательно слушал Михаила Александровича, уставив на него свои бойкие зеленые глаза, и лишь изредка икал, шепотом ругая абрикосовую воду». (Глава 1-я «Никогда не разговаривайте с неизвестными»)

16. «Нет! Мастер ошибался, когда с горечью говорил Иванушке в больнице в тот час. когда ночь перевалилась через полночь, что она позабыла его. Этого быть не могло. Она его. конечно, не забыла». (Глава 19-я «Маргарита»)

17. «Но только одно условие: не напрягайте головы и старайтесь поменьше думать о Понтии Пилате. Мало ли чего можно рассказать! Не всему надо верить». Обращение доктора Стравинского к пациенту (Глава 8-я «Поединок между профессором и поэтом»)

18. «Впрочем, вы... вы меня опять-таки извините, ведь, я не ошибаюсь, вы человек невежественный? — Бесспорно, — согласился неузнаваемый Иван». (Глава 13-я «Явление героя»)

19. «— <...> Хорошо, я готов принять на веру. Хороши ваши стихи, скажите сами? — Чудовищны! — вдруг смело и откровенно произнес Иван. — Не пишите больше! — попросил пришедший умоляюще. — Обещаю и клянусь! — торжественно произнес Иван. Клятву скрепили рукопожатием, и тут из коридора донеслись мягкие шаги и голоса». (Глава 13-я «Явление героя»)

20. «На Бронной уже зажглись фонари, а над Патриаршими светила золотая луна, и в лунном, всегда обманчивом, свете Ивану Николаевичу показалось, что тот стоит, держа под мышкою не трость, а шпагу». (Глава 4-я «Погоня»)

21. «Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный огонечек, что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме, украсившей себя тогда весною мимозами?» (Глава 19-я «Маргарита») «Ощипанные по краям в ниточку пинцетом брови сгустились и черными ровными дугами легли над зазеленевшими глазами». (Глава 20-я «Крем Азазелло)

22. Описание глаз Воланда противоречиво в романе. Правый с золотою искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый — пустой и черный, вроде как узкое игольное ухо, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней. (Глава 22-я «При свечах»)

23. «Прямо из зеркала трюмо вышел маленький, но необыкновенно широкоплечий, в котелке на голове и с торчащим изо рта клыком, безобразящим и без того невиданно мерзкую физиономию. И при этом еще огненно-рыжий». (Глава 7-я «Нехорошая квартирка»)

24. «Тут оба разбойника сгинули, а вместо них появилась в передней совершенно нагая девица — рыжая, с горящими фосфорическими глазами». (Глава 10 «Вести из Ялты») «— Ну что ж, входите, раз звонили! — сказала девица, уставив на буфетчика зеленые распутные глаза». (Глава 18-я «Неудачливые визитеры»)

25. Похлёбкин В.В. Варенуха // Кулинарный словарь. — М.: Издательство «Э», 2015. — С. 74.

26. «Одна только ночь оставалась ему (черту — А.Я.) шататься на белом свете; но и в эту ночь он выискивал чем-нибудь выместить на кузнеце свою злобу. И для этого решился украсть месяц, в той надежде, что старый Чуб ленив и не легок на подъем, к дьяку же от избы не так близко: дорога шла по-за селом, мимо мельниц, мимо кладбища, огибала овраг. Еще при месячной ночи Варенуха и водка, настоянная на шафран, могла бы заманить Чуба, но в такую темноту вряд ли бы удалось кому стащить его с печки и вызвать из хаты. А кузнец, который был издавна не в ладах с ним, при нем ни за что не отважится идти к дочке, несмотря на свою силу». Гоголь Н.В. Ночь перед Рождеством // Гоголь Н.В. Вечера на хуторе близ Диканьки.

27. Золотухина, О. Ю. (2019) Музыкальные аллюзии в произведении М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» / О.Ю. Золотухина // XIX Красноярские краевые Рождественские образовательные чтения «Молодежь: свобода и ответственность»: Материалы и доклады Межрегиональной научно-практической конференции, Красноярск, 15—17 января 2019 года. — Красноярск: Общество с ограниченной ответственностью Издательский дом «Восточная Сибирь», 2019. — С. 412—426.

28. «— Это еще кто? — брезгливо спросил Воланд, рукой заслоняясь от света свечей. Варенуха повесил голову, вздохнул и тихо сказал: — Отпустите обратно. Не могу быть вампиром. Ведь я тогда Римского едва насмерть с Геллой не уходил! А я не кровожадный. Отпустите. — Это что еще за бред? — спросил, морща лицо, Воланд. — Какой такой Римский? Что это еще за чепуха? — Не извольте беспокоиться, мессир, — отозвался Азазелло и обратился к Варенухе: — Хамить не надо по телефону. Лгать не надо по телефону. Понятно? Не будете больше этим заниматься? От радости все помутилось в голове у Варенухи, лицо его засияло, и он, не помня, что говорит, забормотал: — Истинным... то есть я хочу сказать, ваше ве... сейчас же после обеда... — Варенуха прижимал руки к груди, с мольбой глядел на Азазелло. — Ладно, домой, — ответил тот, и Варенуха растаял».

29. «Он (конферансье — А.Я.) ушел и никогда больше не встречался с Варенухой, приобревшим всеобщую популярность и любовь за свою невероятную, даже среди театральных администраторов, отзывчивость и вежливость. Контрамарочники, например, его иначе не называли, как отец-благодетель. В какое бы время кто бы ни позвонил в Варьете, всегда слышался в трубке мягкий, но грустный голос: «Я вас слушаю», — а на просьбу позвать к телефону Варенуху, тот же голос поспешно отвечал: «Я к вашим услугам». Но зато и страдал же Иван Савельевич от своей вежливости!»

30. «...Степа кое-что припомнил. Именно, что дело вчера было на Сходне, на даче у автора скетчей Хустова, куда этот Хустов и возил Степу в таксомоторе. Припомнилось даже, как нанимали этот таксомотор у «Метрополя», был еще при этом какой-то актер не актер... с патефоном в чемоданчике. Да, да, да, это было на даче! Еще, помнится, выли собаки от этого патефона. Вот только дама, которую Степа хотел поцеловать, осталась неразъясненной... черт ее знает, кто она... кажется, в радио служит, а может быть, и нет». (Глава 7-я «Нехорошая квартирка»)

31. «<...> кажется, вчера и неизвестно где он стоял с салфеткой в руке и пытался поцеловать какую-то даму, причем обещал ей, что на другой день, и ровно в полдень, придет к ней в гости. Дама от этого отказывалась, говоря: «Нет, нет, меня не будет дома!» — а Степа упорно настаивал на своем: «А я вот возьму да и приду!»» (Глава 7-я «Нехорошая квартирка»)

32. В главе 17-й («Беспокойный день») показано как бухгалтер театра Варьете Ласточкин пытался сдать выручку. «Бухгалтеру Василию Степановичу предстояло срочно выполнить две задачи. Во-первых, съездить в комиссию зрелищ и увеселений облегченного типа с докладом о вчерашних происшествиях, а во-вторых, побывать в финзрелищном секторе для того, чтобы сдать вчерашнюю кассу — 21 711 рублей».

33. В южнославянских языках, в том числе в болгарском, русскому слову ольха соответствует форма елха, что в сочетании с «болгарским» именем персонажа может восприниматься как ещё один косвенный намёк на болгарское происхождение героини, тем более что название улицы оба раза употребляется в ближайшем соседстве с антропонимом, а это не может не подчёркивать тесную связь двух онимов. (Фомин А.А. Ассоциативный фон литературного онима как средство характеристики персонажа).

34. Словарь современного русского литературного языка. — М.—Л., 1957. Т. 6. С. 998.

35. «— Все понятно! — воскликнула она (дальняя родственница — А.Я.), — и я давно уже подозревала это. Теперь мне ясно, почему эта бездарность получила роль Луизы!» (Глава 12-я «Черная магия и ее разоблачение»)

36. Во-первых, на это может указывать фамилия — Покобатько, батька, т. е. отец. Во-вторых, Милица Андреевна соперничала за роль Луизы с саратовской племянницей. Племянницы же обычно вдвое младше своих дядьев.

37. «— Аркадий Аполлонович вчера вечером был на заседании акустической комиссии, — очень надменно заявила супруга Аркадия Аполлоновича, — но я не понимаю, какое отношение это имеет к магии. <...> — Как смела ты, негодяйка, коснуться Аркадия Аполлоновича? — грозно спросила супруга Аркадия Аполлоновича, поднимаясь в ложе во весь свой гигантский рост». (Глава 12-я «Черная магия и ее разоблачение»)

38. Аркадий Аполлонович имеет приятный баритон. Он привык отдавать распоряжения о незамедлительных действиях и полагать, что имеет право говорить от лица множества. Ему нравится покровительствовать, т. е. ощущать свое высокое положение. «Приятный звучный и очень настойчивый баритон послышался из ложи № 2: — Все-таки желательно, гражданин артист, чтобы вы незамедлительно разоблачили бы перед зрителями технику ваших фокусов, в особенности фокус с денежными бумажками. Желательно также и возвращение конферансье на сцену. Судьба его волнует зрителей. <...> «— Отчего же, — покровительственно ответил Аркадий Аполлонович, — но непременно с разоблачением!» (Глава 12-я «Черная магия и ее разоблачение»)

39. «Молодая же родственница Аркадия Аполлоновича вдруг расхохоталась низким и страшным смехом. <...> Второй короткий прилив сатанинского смеха овладел молодой родственницей». (Глава 12-я «Черная магия и ее разоблачение»)

40. «И, внезапно размахнувшись коротким и толстым лиловым зонтиком, она ударила Аркадия Аполлоновича по голове. <...> — Уж кто-кто, — ответила она, хохоча, — а уж я-то смею коснуться! — и второй раз раздался сухой треск зонтика, отскочившего от головы Аркадия Аполлоновича». (Глава 12-я «Черная магия и ее разоблачение»)

41. «— Аркадий Аполлонович вчера вечером был на заседании акустической комиссии, — очень надменно заявила супруга Аркадия Аполлоновича, — но я не понимаю, какое отношение это имеет к магии». (Глава 12-я «Черная магия и ее разоблачение») Надменность как постоянная черта характера супруги Семплеярова подтверждена в главе 27-й: «— Сию секунду... сейчас... сию минуту... — пролепетала обычно очень надменная супруга председателя акустической комиссии...». — Как смела ты, негодяйка, коснуться Аркадия Аполлоновича? — грозно спросила супруга Аркадия Аполлоновича, поднимаясь в ложе во весь свой гигантский рост. <...> — Милиция! Взять ее! — таким страшным голосом прокричала супруга Семплеярова, что у многих похолодели сердца». (Глава 12-я «Черная магия и ее разоблачение») «<...> тот (Аркадий Аполлонович — А.Я.) лежал, испытывая адские терзания при воспоминании о вчерашнем сеансе и ночном скандале, сопровождавшем изгнание из квартиры саратовской его племянницы». (Глава 27-я «Конец квартиры № 50»)