Выводы

Пространственная конкретизация в произведениях М.А. Булгакова достигается путем выделения и описания частных объектов внутри основного пространства. Специфика хронотопа исследованных романа, повестей и рассказов заключается в сосуществовании пространственных моделей: Дом и Город (Город (Киев) и Москва). Обе модели разрабатываются в произведениях параллельно и являются отражением индивидуально-авторских представлений.

Анализ репрезентации концептов «Дом» и «Город» в языковом сознании носителей русского языка (по данным лексикографических источников) позволил определить специфику наполнения одноименных художественных концептов в выбранных для анализа образцах ранней прозы М. Булгакова: в структуре художественного концепта «Дом» выделяются микрополя «Строение, предназначенное для жилья», «Квартира» и «Эмоциональное пространство дома» (микрополе, входящее в периферию культурного концепта), художественный концепт «Город» реализуется на уровне актуального слоя ядра культурного концепта и представлен двумя микрополями — «Крупный населенный пункт» (распадается на две тематические области: «Внутренняя география города», «Городские реалии») и «Жители города».

Развертывание моделей пространства в рамках ранней прозы осуществляется с опорой на такие ментальные структуры, как фрейм, мыслительная картинка, схема, сценарий.

Первая пространственная модель «Дом» репрезентируется на страницах романа «Белая гвардия», рассказа «№ 13. — Дом Эльпит-Рабкоммуна», повести «Дьяволиада», в которой представлена общая характеристика коммунальной квартиры.

В романе «Белая гвардия» реализуется идея дома — краеугольного камня человеческой жизни, спасения от внешнего мира, вечной ценности. Символическим значением в рамках всей ранней прозы М. Булгакова наделяется дом № 13 по Алексеевскому спуску, чье пространство организовано на основе концептуального признака «уют» и постоянной проекции в прошлое, осуществляемой в том числе с помощью вещной составляющей художественного концепта «Дом».

Пространственная модель «Дом» демонстрирует внимание автора к предметному миру и организуется во многом лексемами с конкретно-предметным значением, которые создают эффект реальности и особую эстетическую изобразительность, являются единицами картины мира М. Булгакова (то есть мы можем говорить о художественном предмете). Ряд лексем с предметной семантикой непосредственно включается в формирование идей писателя и приобретает символическое значение: лампа (абажур), печь, часы.

В ходе анализа пространственной составляющей ранней прозы М. Булгакова были обнаружены отличающиеся от общекультурных символические смыслы, которыми наделены цвета в картине мира писателя: зеленый — цвет демонического пространства, знак фантастических изменений, кремовый — цвет защищенного пространства, иллюзия прежней жизни, красный — враждебный, олицетворяющий бессилие перед происходящими изменениями. Кроме того, выявлен индивидуально-авторский принцип описания — воссоздание двух одинаковых картин в начале и конце произведения при желании продемонстрировать незыблемость какого-либо строения и символизируемых им ценностей (дом № 13 в романе «Белая гвардия», храм Христа Спасителя в повести «Роковые яйца»).

Помимо описания дома № 13 в формирование пространственной модели «Дом» включаются (в основном на уровне микрополя «Квартира») также дома Юлии Рейсс, Василисы, № 13. — Дом Эльпит-Рабкоммуна. Дом Рейсс показан в романе сквозь призму сознания и восприятия Алексея Турбина, концептуальным признаком этого дома является «таинственность». Основной характеристикой дома Василисы является огромное количество лишних вещей, которые начинают переформировывать пространство (в отличие от остальных домов, где «волшебниками» оказываются сами герои — Мышлаевский, Юлия Рейсс).

Предметом-символом новых условий советской жизни становится в произведениях М. Булгакова примус; вещи, значимые для «Дома» в «Белой гвардии», оказываются обесценены. Меняется и характер модели Дома: появляется концептуальный признак «колдовство», пространство приобретает инфернальные черты, являющиеся следствием произошедших в стране изменений. Дом Эльпит-Рабкоммуна организуется как демоническое пространство, концептуальным признаком которого является «превышение меры» во всех внешних атрибутах.

Пространственная модель «Город» организуется противостоянием двух пространств: Москвы (сборник «Дьяволиада») и Города (роман «Белая гвардия»). Противопоставление двух городов формируется на основе: оппозиций «свобода (Город) — рабство (Москва)», «вертикальность (Город) — горизонтальность (Москва)», различных полюсов оценки — положительной для Города / отрицательной для Москвы.

Пространство Города выделяется на основании признаков уникальности, единичности, превосходства по всем параметрам, наделяется свойствами хрупкого предмета. Концептуальными признаками Города, чье пространство способно расширяться до космических масштабов, являются «покой» и «город-сад». Угрозой этому Городу является Москва, откуда и приходят изменения, ведущие к трансформации пространства Города — Город «разбухает». Концептуальный слой «Жители города» эксплицирован лексемами «исконные» и «пришельцы». Пришельцы привносят в «сказочный» Город ненависть. Когнитивной основой изображения событий в Городе становится игровая шахматная метафорическая модель. Все происходящее в Городе — шахматная партия с заранее известным результатом.

Описание Москвы основывается на снижении ее статуса и обесценивании доминант московского пространства (Кремля, Спасской башни). Для пространственной модели Москвы характерны следующие признаки: неестественно большие размеры, неприятные раздражающие звуки (ЛЕ «вой», «гул»), электрическое освещение, серый цвет зданий (за которым скрывается «ничем не примечательное, бедное содержание»). Пространство Москвы организовано как круг, внутри которого многие предметы подвергаются персонификации, а люди, наоборот, наделяются свойствами вещей.

Обе пространственные модели формируются на основе целой сети исторических, мифологических, библейских, культурных и литературных ассоциаций и аллюзий, в том числе используется метод прямой экспликации интертекстуальных связей — цитата, в результате чего расширяются временные и пространственные границы ранних произведений М.А. Булгакова, входящих в широкий контекст культуры.