Введение

Актуальность темы исследования.

Михаила Афанасьевича Булгакова (1891—1940) в последнее время все чаще и чаще переводят из разряда «выдающихся» писателей в разряд «великих». И дело здесь, видимо, не в том, что рано или поздно все становится на свои места. Думается, что Булгаков начинает быть особенно востребованным именно в наше страшное время, когда в России вновь «распалась связь времен», а разнообразные «инфернальные» силы, о которых так любил писать Мастер, вот уже второй десяток лет планомерно уничтожают нашу Родину. Поэтому актуальность данного исследования может быть обоснована следующими аргументами.

Во-первых, ценностные и рационально-теоретические компоненты в мировоззрении М.А. Булгакова не становились ранее предметом специального научного исследования именно как философские основания мировоззрения этого талантливого и самобытного творца. Сама фигура этого русского писателя обычно не упоминается в ряду отечественных философов, хотя он по силе своего влияния на современное любомудрие заслуживает самого пристального изучения. Ведь оригинальный, далекий от академических канонов склад ума, поглощенность конечными вопросами бытия роднят М.А. Булгакова с Д. Мережковским, Л. Шестовым, Н. Бердяевым, В. Розановым, В. Ивановым и другими русскими философами. В 1991 году, в самый разгар «булгаковского ренессанса», В. Гудкова восторженно писала: «К нам пришел гениальный романист мирового масштаба, романтик и философ, моралист и социальный провидец»¹. И, тем не менее, о Булгакове как о мыслителе и философе пишут и вспоминают на удивление редко. Иное дело — литературоведение. В этой области отечественной и зарубежной науки творчество Булгакова отнюдь не является terra incognita. И все же духовный капитал, оставленный нам Михаилом Булгаковым в его произведениях, еще не получил в отечественной философии надлежащей оценки. Хотя значение М.А. Булгакова как классика родного слова никем не оспаривается, в понимании философского смысла его творчества существуют большие неясности.

Философы и историки философии в последнее время упоминали о Булгакове в учебных пособиях и некоторых статьях. Вот что пишут К.Н. Любутин и Ю.К. Саранчин, когда говорят о тесной связи философии и литературы в современной России: «Философия обретает и имеет в разные времена различное обличие, ее социальное бытие плюралистично. Искусство, литература, так или иначе, несут в себе философские идеи. Русская национальная философия и до 1917 года и после давала неповторимые образцы на этот счет. Разве не уникальны как философы Гоголь, Булгаков, Зощенко? Любое переломное время обостряет экзистенциальные проблемы, в том числе и потому, что в такое время злое социальное начало в человеке проявляется очень агрессивно»². Но такого рода упоминания остаются скорее исключениями, нежели становятся правилом.

Исследование философских оснований мировоззрения М.А. Булгакова, во-вторых, может представлять интерес в теоретическом плане. Сегодня особо актуален вопрос о возможностях формирования нового типа мышления, свободного от догм и стереотипов. Именно такими и представляются философские воззрения М.А. Булгакова. Каждая жизнь есть точка зрения на Вселенную. Думается, что «точка зрения» Михаила Булгакова будет небезынтересной и небесполезной в наших сумбурных поисках должного пути на трудных перекрестках отечественной истории.

Художественный мир М.А. Булгакова многие исследователи называли «странным», ибо мир этот существует на грани реального и ирреального, трагического и комического, высокого и низкого. Булгакову была свойственна необычайная художественная прозорливость, которая позволила ему проникнуть в глубинную и непреходящую суть человеческих страстей и конфликтов. Именно эта прозорливость, свойственная гению, выводит М.А. Булгакова и его творения за рамки его эпохи, сообщая им общечеловеческий, подлинно философский смысл. В своих произведениях писатель выступает как философ-антрополог, изучающий созданных им героев в «пограничных ситуациях», на пределе их экзистенции. Недаром сам писатель говорил: «Мы должны оценить человека во всей совокупности его существа, человека как человека, даже если он грешен, несимпатичен, озлоблен или заносчив. Нужно искать сердцевину, самое глубокое средоточие человеческого в этом человеке»³. Это стремление к «восстановлению погибшего человека», продолжающее лучшие традиции Ф.М. Достоевского, является подлинно философским.

Важнейшими источниками, питающими философскую мысль, всегда были литература и искусство. При этом философия и художественная литература особенно близки и сходны между собой как формы осмысления человеческой жизни в слове и через слово. И философ, и писатель работают над словом. Н.И. Конрад писал: «Есть различные формы мышления. Одна действует в той области, которую мы называем наукой; другая — в той, которую мы называем философией; третья — в той, которую мы называем искусством. Материал, с которым работает наша мысль, вызывает существование многих специфических отраслей как науки, так философии и искусства, но все они для общественного сознания человека представляют своеобразное целое. Это целое, отлившееся в понятия, символы, воплощено в языке, в непосредственной действительности мысли, а через язык, возведенный в план искусства, — в литературе. Именно это и делает литературу достоянием общественного сознания»⁴.

В-третьих, исследование философских воззрений М.А. Булгакова актуально в социальном плане. Некогда А.Ф. Лосев в своей ранней работе «Русская философия» назвал характерную черту русского философствования — «апокалиптическую напряженность». Эта напряженность присутствует и на страницах творений Михаила Булгакова — глубоких по содержанию и блистательных по форме. Особый интерес к творчеству писателя обусловлен тем, что он осмыслил трагизм человеческого бытия, тенденции общественного развития, угрожающие духовности человека и общества. Его творчество, пронизанное тревогой за будущее человека, за возможность сохранения им духовной целостности в эпоху социальных потрясений, созвучно сегодняшней ситуации в нашей стране.

Эпоха, переживаемая ныне Россией, побуждает отечественных интеллектуалов и, прежде всего, философов искать ответы на «вечные вопросы» в первую очередь в великой русской литературе. Как справедливо отмечал А.Ф. Лосев, «художественная литература является кладезем самобытной русской философии. В прозаических произведениях Жуковского и Гоголя, в творениях Тютчева, Фета, Льва Толстого, Достоевского, Максима Горького часто разрабатываются основные философские проблемы в их специфически русской, исключительно практической, ориентированной на жизнь форме. И эти проблемы разрешаются здесь таким образом, что непредубежденный и сведущий судья назовет эти решения не просто «литературными» или «художественными», но и философскими и гениальными»⁵. Слияние философии и художественной литературы является одним из показателей самобытности отечественной культуры, ее оригинальности и неповторимости, свидетельствует об огромном потенциале духовного развития русского человека.

Степень разработанности проблемы.

Исследование, посвящённое философским основаниям мировоззрения М.А. Булгакова, будет правомерно, ибо о нем как о философе и мыслителе почти нет исследований не только в России, но и в мире. Его больше знают и изучают как великого писателя. Но писатель, если он не только сочинитель строк, но и мыслитель, обязательно являет собой новый шаг в истории цивилизации; информация, заложенная в его творчестве, сообщает миру новое качество. Ведь слово легче запомнить, чем формулу. Разумеется, свои философские взгляды М.А. Булгаков никогда не стремился выразить системно. В творчестве М.А. Булгакова философские проблемы ставятся и звучат в краткой, порой афористической форме; они перебрасываются на сюжетные коллизии, разыгрываются в сценах и эпизодах его произведений. Почти невозможно найти у него привычную для философии терминологию. Но Лев Шестов недаром писал: «Собственно же философия должна начинаться там, где возникают вопросы о месте и назначении человека в мире, о его правах и роли во вселенной»⁶. Но именно эти философские проблемы и лежат в основании всего творчества М.А. Булгакова!

При написании диссертационного исследования автор опирался на определенный методологический базис историко-философских исследований, содержащийся в трудах В.Ф. Асмуса, А.Б. Баллаева, М.М. Бахтина, И.Ф. Бэлзы, Г.Н. Волкова, А.В. Гайды, П.П. Гайденко, П.А. Горохова, М.Н. Громова, А.В. Гулыги, Б.В. Емельянова, Ю.Г. Ершова, В.Н. Железняка, В.А. Жучкова, В.Т. Звиревича, А.Ф. Зотова, О.Б. Ионайтис, В.А. Кайдалова, Л.Н. Когана, А.В. Лукьянова, К.Н. Любутина, Л.А. Микешиной, Ю.И. Мирошникова, Н.В. Мотрошиловой, Т.И. Ойзермана, А.В. Перцева, Д.В. Пивоварова, В.М. Русакова, Ю.К. Саранчина, К.А. Свасьяна, С.Л. Слободнюка, В.В. Соколова, Э.Ю. Соловьева, В.Г. Федотовой, Д.М. Федяева, А.Н. Чанышева, Е.С. Черепановой, В.Д. Шмелева.

Философские взгляды М.А. Булгакова рассматривались, в той или иной мере, в работах П. Абрагама, А.Н. Баркова, И. Белобровцевой, А. Вулиса, Б. Гаспарова, П.А. Горохова, А. Зеркалова, Л.Г. Ионина, Л.Ф. Киселевой, Л.Н. Когана, А. Кораблева, О. Костанди, С. Кульюс, В.И. Немцева, М. Микулашека, Л.А. Левиной, В.В. Петелина, В.И. Сахарова, Б.В. Соколова, Г. Стальной, Н.И. Утехина, В.В. Химич. Рассмотрению фигуры Булгакова-мыслителя были посвящены диссертационные работы Ю.В. Кузнецовой⁷, В.Б. Петрова⁸, Е.Г. Сидоровой⁹, Е.В. Уховой¹⁰. Но целостного историкофилософского исследования философских взглядов М.А. Булгакова в отечественной литературе не было.

В качестве объекта диссертационного исследования у нас выступает творческое наследие Михаила Афанасьевича Булгакова, великого русского писателя и талантливого мыслителя.

Предмет исследования — ценностные и рационально-теоретические компоненты в мировоззрении М.А. Булгакова, рассматриваемые как его философские основания сквозь призму творческой деятельности писателя.

Цели и задачи исследования.

Цель нашего исследования мы видим в том, чтобы на основе анализа литературного наследия М.А. Булгакова концептуально реконструировать ценностные и рационально-теоретические компоненты мировоззрения писателя и последовательность его философских построений. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. Обозначить основные философские проблемы, разрабатывавшиеся Булгаковым на протяжении его творческого пути, и дать анализ предложенного им способа решения этих проблем.

2. Оценить степень влияния философских традиций на формирование ценностных и рационально-теоретических компонентов мировоззрения М.А. Булгакова.

3. Раскрыть эвристический потенциал философских взглядов Булгакова, вплетенных в ткань писательского творчества, и оценить возможности представления этих взглядов как цельной системы.

Решение указанных задач позволяет, на наш взгляд, получить достаточно полное представление о М.А. Булгакове как мыслителе и о ценностных и рационально-теоретических компонентах его мировоззрения. Рассматривая данным образом заявленную здесь тему исследования, мы сможем избежать односторонностей простого систематизирования и статичности в восприятии его облика.

Хосе Ортега-и-Гассет писал: «Есть только один способ спасти классика: самым решительным образом используя его для нашего собственного спасения, иными словами, не обращая внимания на то, что он — классик, привлечь его к нам, осовременить, напоить кровью наших вен, насыщенной нашими страстями и проблемами»¹¹. Но и чрезмерным «осовремениванием» мыслителя тоже не следует, на наш взгляд, увлекаться.

Источники исследования.

В судьбе всякого самобытного таланта имеется некая тайна, разгадывать которую приходится не столько его современникам, сколько ученым биографам, которые по опубликованным книгам, клочкам рукописей, письмам и мемуарам начинают спорить об итогах незаурядной судьбы художника и мыслителя. Гегель недаром с некоторой долей иронии говорил, что великий человек осуждает людей на то, чтобы они его объясняли.

Взгляды М.А. Булгакова на жизнь и собственное мировоззрение выражены во всем его творчестве: в художественных произведениях, в пьесах, письмах, дневниках и задокументированных разговорах. Большую роль играют изданные воспоминания его родственников, друзей и знакомых. Большинство документов, относящихся к творчеству М.А. Булгакова, сосредоточено в материалах фонда 562 отдела рукописей Российской Государственной библиотеки.

В качестве источников при написании настоящего диссертационного исследования были использованы следующие основные издания сочинений М.А. Булгакова:

1. Булгаков М.А. Собрание сочинений в пяти томах. — М.: Художественная литература, 1989—1990.

2. Булгаков М.А. Собрание сочинений в восьми томах. — СПб.: Азбука-классика, 2002.

Методологическая база диссертационного исследования основана на идее перерастания системного видения мировоззрения М.А. Булгакова в целостное. При этом мы отталкивались от принципа системности, применение которого обусловлено необходимостью нахождения логических связей между составными частями такого сложного и многогранного структурного образования, как мировоззрение М.А. Булгакова, а также установления, таким образом, внутренней целостности и качественной определенности мировоззрения. Данный принцип был использован также для приведения в систему отдельных результатов самого диссертационного исследования.

Диссертант применил не только исходные принципы, законы и категориальный аппарат диалектики, понимаемой как метод исследования отношения человека к миру, как общая теория их взаимоотношения, но и основные методологические начала истории философии как науки и важнейшие среди них:

— методы историко-философского анализа, ориентированные как на объективную полноту исследования, так и на его критический характер;

— компаративистика, т. е. сравнительный анализ основных мотивов и положений философского мировоззрения М.А. Булгакова и мыслителей прошлого и настоящего.

В диссертации использованы элементы психологического подхода, поскольку духовный мир личности выступает у Булгакова центральным моментом исследования на протяжении всего его творчества. Здесь уместно вспомнить точку зрения В.В. Зеньковского, писавшего, что «задача историка не в том, ведь, заключается, чтобы реконструировать взгляды данного автора и придать им известную систематичность, а в том, чтобы уяснить те темы, которые преимущественно определяли творчество данного автора, и те интуиции или исходные построения, которые направляли это творчество»¹².

Отношение к истории философии лишь как к памятнику давно ушедших эпох может вытеснить саму рефлексивную, творческую работу разума, заменив все простым комментированием. Застывшая история философии — это, как говорил Гегель, бесплодное «скитание среди могил». Как прекрасно писал великий немец: «История философии показывает нам ряд благородных умов, галерею героев мыслящего разума, которые силой этого разума проникли в сущность вещей, в сущность природы и духа, в сущность бога и добыли для нас величайшее сокровище, сокровище разумного познания»¹³. Для Гегеля история философии — это история восхождения мысли к самой себе и, тем самым, нахождение самой себя, а поскольку философия есть движение духа к самопознанию, его саморазвитие к абсолютному знанию, постольку философия и история философии оказывались тождественны.

Смысл подлинного философствования — нахождение новых смыслов, созвучных нашему времени. Философское понимание текста есть такая его интерпретация, которая делает его нужным сегодня. И именно тот самый факт, что в результате такой интерпретации исследователю порой приходится отступать от канонизированного философского текста, сообщая ему продолжение в мыслительной деятельности современников, отражает одну из задач философии. Этот путь — один из источников приращения теоретического философского знания. Часто случается, что мысль писателя или философа, которая была второстепенна в контексте ушедшей эпохи, может оказаться чрезвычайно современной в наши дни. Историю философии изучают не столько ради того, что было, сколько для прояснения наших сегодняшних мыслей о бытии и человеке. Так и М.А. Булгаков современен для нас не только в силу внутренней ценности размышлений, содержащихся в его творческом наследии, а в силу потенциальной возможности новой теоретической интерпретации его произведений сегодня.

Прекрасно сказал об этом замечательный философ и историк философии И.А. Ильин: «Существует возможность и соответствующая способность правильно осознать акт чужого созерцания и размышления и встать на творческую позицию философа в такой мере, что начинаешь жить в ней и философствовать соответствующим образом: ощущаешь все, как он ощущал, «видишь» то, что видел он, не произнося «аминь» над духовной очевидностью. Любой великий философ дает основания для такого подхода; изучать и излагать историю философии может только тот, кто систематически воспитывает в себе подобную способность и систематически ее применяет»¹⁴.

Научная новизна диссертации заключается в исследовании ценностных и рационально-теоретических компонентов в мировоззрении М.А. Булгакова, и может быть конкретизирована в виде следующих положений, выносимых на защиту:

1. М.А. Булгаков, при всей его самобытности как писателя и мыслителя, во многом вышел из русской культуры конца XIX — начала XX века — той эпохи, которую часто характеризуют как «серебряный век» или «русский ренессанс». Идеи русской софиологии, тесно связанные с отечественным экзистенциализмом, были близки по базовым философским интуициям мировоззрению М.А. Булгакова.

2. Как философ М.А. Булгаков относится к экзистенциальным мыслителям, хотя сам экзистенциализм — достаточно условное обозначение, которое используется для типологической характеристики большого числа концепций. Все же в творчестве Булгакова затрагиваются вечные, философские проблемы, которые чаще всего относят именно к экзистенциалистским: Бог и проблема свободы человека наряду с загадками «обезбоженности» и Мирового Зла; понятие бытия, трактовка человека и его отношений с бытием; понимание сознания и конституирование значений опыта.

3. Главным объектом философского и художественного мышления М.А. Булгакова является человек, его бытие, полное взлетов и падений, страданий и разочарований. Вся художественная ткань и форма произведений писателя объединяется, охватывается «идеей человека» (по терминологии М.М. Бахтина¹⁵), образуя с ней единое «смысловое» целое. Центральными понятиями ценностно-ориентированной философской антропологии М.А. Булгакова выступают судьба и вера. Аксиологически философское мировоззрение М.А. Булгакова может быть представлено в виде перевернутого конуса, основанием которого служит точка — человеческая индивидуальность.

4. Для социально-политических позиций писателя на протяжении жизни были характерны большая пестрота и неоднородность (от левого радикализма до устойчивого консерватизма). Философия истории Булгакова, как и его мировоззрение в целом, была пессимистичной. Считая, что революция сломала естественный ход исторической эволюции России, да и мира в целом, Булгаков ждал от будущего мало светлого.

5. В произведениях М.А. Булгакова присутствует смысл или эйдос экзистенции. Его произведения можно представить как двусмысленное литературно-философское письмо. Один смысл воплощен в линейном письме как некотором физическом ряде событий мира, имеющем своим адресатом людей, находящихся в соответствующем узком времени-пространстве. Другой смысл заключен в экзистенциальном письме, помещающем читателя в предел бытия, в метафизику пространства и времени, в особую культуру восприятия мысли. Второе письмо, требующее для своего понимания особого чтения, в произведениях М.А. Булгакова является основным.

6. Важнейшей философской составляющей художественного метода писателя явилась сопряженность рационального и иррационального. Булгаков использовал экзистенции для создания в сюжетах своих произведений ситуаций абсурда. Он представляет абсурд как бесконечную, не ограниченную никаким количеством имен, живую жизненную реальность, которая может быть персонифицирована в любых формах. Его абсурд — это всегда избыточная, исполненная самой себя реальность мира. Абсурд — это и одно из литературных средств воздействия на читателя с целью изменить его. Булгаков показывает Безумие в экзистенциальном смысле — как общее состояние мира в период крушения ценностных и нравственных основ.

7. Миросозидающим началом, гармонизирующим человеческие отношения и усмиряющим хаос, видится Булгакову мировая культура, хранящая духовную культуру человечества и предотвращающая катастрофу нравственного обнищания.

Теоретическое и практическое значение работы представляется не только историко-философским, но и историко-культурным. Результаты настоящего диссертационного исследования могут быть использованы в обобщающих трудах по проблемам истории российской философской мысли, а также при чтении общих лекционных курсов по истории русской философии, культуры и литературы и специальных курсов для студентов философских специальностей.

Апробация работы.

Материалы исследования докладывались и обсуждались на заседаниях Регионального отделения Российского философского общества в течение 2003—2007 гг., на Международной конференции «Иммануил Кант и философская мысль России: история и современность» (2004), на IV Российском философском конгрессе (Москва, 2005). Материалы диссертации были использованы при подготовке лекционного курса «История русского экзистенциализма», читаемого студентам Оренбургского государственного университета, обучающимся по специальности «Философия».

Примечания

1. Гудкова В. Истоки // Литературное обозрение. — 1991. — № 5. — С. 3.

2. Любутин К.Н., Саранчин Ю.К. История западноевропейской философии. — М., 2002. — С. 9.

3. Булгаков М.А. Собрание сочинений в 8 т. Т. 8. Жизнеописание в документах. — М., 2002. — С. 281.

4. Конрад Н.И. Запад и Восток. — М., 1972. — С. 429—430.

5. Лосев А.Ф. Русская философия // Лосев А.Ф. Страсть к диалектике. — М., 1990. — С. 74.

6. Шестов Л.И. Избранные сочинения. — М., 1993. — С. 88.

7. Кузнецова Ю.В. М.А. Булгаков в пространстве мифологизированной советской культуры (Опыт культурологического анализа): Дис. ... канд. филос. наук. — Саранск, 2004. — 140 с.

8. Петров В.Б. Художественная аксиология Михаила Булгакова: Дис. ... д-ра филологических наук. — Москва, 2003. — 406 с.

9. Сидорова Е.Г. Социокультурный генезис художественных образов в творчестве М.А. Булгакова: Дис. ... канд. культурологических наук. — СПб., 2004. — 185 с.

10. Ухова Е.В. Философско-этические идеи в творчестве М.А. Булгакова: Дис. ... канд. филос. наук. — М., 1999. — 152 с.

11. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. — М., 2001. — С. 454—455.

12. Зеньковский В.В. История русской философии. В 2-х т. Т. 2. Ч. 2. — Л., 1991. — С. 232.

13. Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Т. 1. — СПб., 2001. — С. 69.

14. Iljin I. Die Philosophie Hegels als contemplative Gotteslehre. Bern, 1946. S. 7.

15. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. — М., 1979. — С. 89—115.