Воспоминания знакомых о Булгакове, о разговорах с ним, человеком по признанию многих — скрытным (вторая супруга называла его «притворяшкой»), мы сводим к минимуму. Если брать за основу гипотезу, что у Михаила Афанасьевича были собеседники бесплотные, то гораздо интереснее узнать, о чем «безбелковые сущности» беседуют обычно с писателями. Что предлагают. Как обманывают. Поэтому представляем вам целую галерею писателей-визионеров. Тех, чьи инфернальные разговоры доподлинно известны.
Между прочим, знаменитый психиатр И.А. Сикорский написал однажды такие строки: «Снять таинственный покров с великого человека, разгадать загадку его души, выяснить великие совершенные им дела, проникнуть в сокровенные замыслы его художественной мысли... должно сделаться самым настоятельным объектом исканий и долгом для современных поколений»1.
...Очень точное русское слово — «помешанный». Это человек, в голове которого сумбур. А почему он возникает? Потому, что собственные мысли несчастного мешаются с тем, что бубнят ему подселившиеся бесы.
Ницше правильно называл себя лишь мундштуком нечеловеческих сил. Диавол дунул в свою трубу, и прогремело: «Бог умер!»
Что ж, еще псалмопевец Давид изрек: «Рече безумен в сердце своем: несть Бог. Растлеша и омерзишася в начинаниих: несть творяй благостыню». Свт. Иоанн Златоуст пишет, что безумцем Давид называет не слабоумного, но человека развращенного умом. «В «Веселой науке» (Ницше написал ее в 1882 году. — Ю.В.) есть рассказ о безумце, который мчится на рынок, крича, что Бог умер; когда никто ему не верит, он понимает, что «пришел слишком рано». Гегель и Гейне уже говорили о смерти Бога, но притча Ницше сделала эту идею популярной среди интеллигенции». [66]. Кто только не цитировал его знаменитую фразу! В 1910 году основатель абстракционизма Василий Кандинский писал о своих современниках: «Они называются иудеями, католиками, протестантами и т. д. В действительности же они атеисты...2 «Небеса» опустели. «Бог умер».
Ницше страдал беснованием в течение двадцати лет. Этим периодом датируются его основные произведения. Почти все они созданы путем автописьма. «Заратустра овладел мною» — так называл он сам свое состояние одержимости. И писал не без нелепой гордости: «Имеет ли кто-нибудь в конце девятнадцатого столетия ясное представление о том, что поэты сильных эпох называли вдохновением? Если нет, то я это опишу. Действительно, при самом ничтожном остатке суеверия в душе почти невозможно отказаться от представления, что являешься только воплощением, только мундштуком, только посредником сверхмощных сил. Понятие откровения, в том смысле, что внезапно, с невыразимой достоверностью и тонкостью нечто становится видимым, слышимым, нечто такое, что глубоко потрясает и опрокидывает человека, — только описывает факты. Не слушаешь, не ищешь; берешь — и не спрашиваешь, кто дает; будто молния сверкнет мысль, с необходимостью, уже облеченная в форму, — у меня никогда не было выбора. Восторг, неимоверное напряжение которого иногда разрешается потоком слез, восторг, при котором шаг то бурно устремляется вперед, то замедляется; полный экстаз, пребывание вне самого себя, самым отчетливым сознанием бесчисленных тончайших трепетов и увлажнений, охватывающих тело с головы до ног; глубина счастья, в которой самое болезненное и мрачное действует не как противоположность, а как нечто само собой обусловленное, вынужденное, как необходимая краска среди такого избытка света...»
Этого «гения» тоже не смущало элементарное противоречие. С одной стороны: «свобода воли», «сверхчеловек», а с другой — довольно жалкие: «у меня никогда не было выбора», «с необходимостью», «вынужденное»... Мундштук пригоден лишь тогда, когда он полый внутри. Когда полностью подавлена собственная воля.
Отступление. Цвейг о Ницше.
«Удивительно, что в этом вихре скоростей вдохновения, в этом безудержном водопаде гремящих мыслей он теряет ровную, твердую почву под ногами, что Ницше, разрываемый всеми демонами духа, уже не знает, кто он; что он, безграничный, уже не видит своих границ? Давно уже вздрагивает его рука (с тех пор как она пишет под диктовку высших сил, а не человеческого разума), подписывая письма именем «Фридрих Ницше»: ничтожный сын наумбургского пастора — подсказывает ему смутное чувство — это уже давно не он, — переживающий неимоверное, существо, которому нет еще имени, колосс чувства, новый мученик человечества. И только символическими знаками — «Чудовище», «Распятый», «Антихрист», «Дионис» — подписывает он письма — свои последние послания, — с того мгновения, как он постиг, что он и высшие силы — одно, что он — уже не человек, а сила и миссия... «Я не человек, я динамит». «Я — мировое событие, которое делит историю человечества на две части», — гремит его гордыня, потрясая окружающую его пустоту...» (Цит. по: Цвейг С. Казанова. Фридрих Ницше. Зигмунд Фрейд. М., 1990).
Когда человек вглядывается в бездну, бездна начинает вглядываться в него. Это уже — что касается Цвейга. Напрасно он так близко и с таким сочувствием подошел к черте безумия. В 1942 году писатель покончил самоубийством вместе со своей женой. Да как! Лежа на германском государственном флаге.
В истории болезни Ницше за 1889 год можно прочесть:
«23 февраля. «В последний разя был Фридрихом-Вильгельмом IV».
27 апреля. Частые приступы гнева.
18 мая. Довольно часто испускает нечленораздельные крики.
14 июня. Принимает сторожа за Бисмарка.
4 июля. Разбивает стакан, «чтобы забаррикадировать вход в комнату осколками битого стекла».
9 июля. Прыгает по-козлиному, гримасничает и выпячивает левое плечо»...
Таким видели «великого философа» врачи Базельской психиатрической больницы3.
Им был понятен фактор «дурной наследственности»: отец Ницше, пастор, покончил жизнь самоубийством. Современная статистика вообще определила: попытки суицида совершаются в семьях самоубийц в шесть раз чаще, чем в среднем. В горах потомственных грехов демоны роют свои норы прекрасно. «Ужасен конец неправедного рода». (Прем. 3, 19).
Одной из бесовских миссий Ницше, как и Шопенгауэра, было — спровоцировать массовые суициды.
Отступление о Шопенгауэре.
Ницше считал себя учеником Шопенгауэра, в семье которого мы также видим несколько поколений душевнобольных. Отец создателя философии пессимизма — самоубийца. Симптомы безумия Шопенгауэра таковы: «Его страхи носили патологический характер. Если ночью поднимался шум, он вставал с постели, хватал шпагу и пистолеты, постоянно заряженные; все деньги и документы прятал в конвертах под фиктивными подписями, а с 1836 г., опасаясь пожара, стал житье подвалах». [97]. Стоит ли удивляться, что этот безумец во всех религиях видел в первую очередь путь спасения посредством отрицания воли к жизни. Последователи философа даже создали в Берлине в 1880 году секту, которая проповедовала полный отказ от половой жизни ради прекращения человеческого рода. Шопенгауэр считал, что человеческий гении должен быть защищен от враждебного ему «гения рода», который влечет к продолжению «дурной бесконечности» поколений. Шопенгауэр, почитавший за благо непоявление на свет, провозгласил ненависть к женщинам, ибо они не хотят пресечь страдания человечества, не хотят «перестать родить». Рождающая женщина представлялась виновницей всех страданий мира; красота и молодость способных к деторождению женщин казались приманкой, с помощью которой природа «обманывала» и «унижала» человека. Под понятием человек Шопенгауэр подразумевал по преимуществу мужчину, в то время как женщине отводил место животного существа, даже само строение тела которого требует перемещения на четырех конечностях». (Вожди умов и моды. С.-Пб., 2003). Рассуждения на сей счет целой плеяды мыслителей и писателей «серебряного века» — продолжение этого же «спецпроекта». Впрочем, о них, гнушающихся браком и таким образом подпадающих под церковную анафему, достаточно написал В. Розанов.
«В начале XX в. среди русских студентов, поклонников этих двух философов, разразилась целая эпидемия самоубийств. Один из таких случаев описан Леонидом Андреевым в его «Рассказе о Сергее Петровиче». При этом автор отмечает, что у его литературного героя, еще до того как он начал изучать философию Ницше, отмечались большие странности в поведении. То есть фактически эта эпидемия суицидов была явлением вполне естественным, если учесть, что накладывали на себя руки люди с психическими расстройствами, которым философы дали удобную формулу для обоснования своего давнего намерения. Кстати, проблема самоубийства вообще остро интересовала Леонида Андреева. Почти все его многочисленные пьесы заканчиваются самоубийством одного из героев...» [10].
Мрачные истерико-неврастенические состояния не оставляли Андреева никогда, начиная с самого юного возраста. Его меланхолия носила тяжелый патологический характер и сопровождалась чувством ужаса. Страх перед смертью и перед жизнью никогда не покидал писателя. Однако страх не только не угнетал его, но иногда становился источником удовольствия. Самыми счастливыми минутами своей жизни он считал те, в которые, находясь в одиночестве, в мертвой тишине, переживал неописуемый ужас.
Алкоголизм Андреева, видимо, носил характер дипсомании. Влечение к спиртному наступало периодически, продолжалось некоторое время, а затем бесследно исчезало до нового «припадка».
Андреев по крайней мере трижды предпринимал попытку самоубийства. Еще будучи подростком, он бросился под товарный поезд, но упал вдоль рельс, и состав пронесся над ним. В январе 1894 года он стрелял в себя из револьвера. Потом пробовал убить себя ударом ножа в грудь». [16].
И последняя деталь. Леонид Андреев в письме к Максиму Горькому прямо писал о своей нелюбви к Христу и христианству. Смерть застала его за работой над романом «Дневник сатаны»4.
Да, разрушительное влияние Ницше становилось все более страшным. И оно распространялось на все новые души. Характерна цитата из письма Мейерхольда Чехову: «Я раздражителен, придирчив, подозрителен, и все считают меня неприятным человеком. А я страдаю и думаю о самоубийстве. Пускай все меня презирают. Мне дорог завет Ницше «Werde der du bist» (Будь тем, кто ты есть — Ю.В.)».
И надо же, какова была ослепленность Ницше, этого безумного сифилитика! Он ведь ратовал за уничтожение всех «неполноценных», можно сказать, был теоретиком эвтаназии. «Больной — паразит общества. В известном состоянии неприлично продолжать жить... Создать новую ответственность, ответственность врача, для всех случаев, где высший интерес к жизни, восходящей жизни, требует беспощадного подавления и устранения вырождающейся жизни...» Естественно, себя, лихорадочно записывая эти «озарения», Ницше вырожденцем не считал.
В диавольском мире перевертышей убожество осознает себя уже не только нормой, но и чем-то еще большим, особенным. Озвученная Ницше идея «сверхчеловека» вдохновляла бесноватого Гитлера. Теперь она спроецирована на политику американской сверхдержавы. США, абсолютно безумное государство, считает себя вправе наказывать «страны-изгои». Становится все более очевидным, что рано или поздно этот буйный больной устроит в мировом сумасшедшем доме апокалиптическую бойню.
Кстати, о том, что Третья мировая война будет направлена против мусульманского мира, еще в XIX веке писал «черный папа» франкмасонства Альберт Пайк. В итоге ее ужасов, предрекал он, человечество отшатнется от безверия, революционных идей и получит от нас (масонов высших градусов забесовления) истинный свет Люцифера. Что за «прозорливость»? Да, Пайк также был визионером (якобы сам Люцифер надиктовал ему масонские уставы). И хотя демонам закрыто будущее, пытаться программировать его, паразитируя на человеческом грехе, они могут. Жизнь у этого адского рогатого скота долгая — до Второго Пришествия, — так что реализовывать столь долгосрочные планы часто им удается...
Наверно, когда-нибудь осуществится и то, чего требовало диавольское сумасшествие Ницше, — вести летоисчисление от рождения Антихриста... Но недолго будет длиться эта эра.
Цвейг: когда человек вглядывается в бездну, бездна начинает взглядываться в него...
Примечания
1. Сикорский И. Психологическое направление художественного творчества Гоголя (Речь в память столетней годовщины Гоголя 10 апреля 1909 г.). Киев: Университет Св. Владимира, 1911. С. 11.
2. Кандинский В. О духовном в искусстве. М., 1992. С. 23.
3. Макс Нордау поставил Ницше свой диагноз и одновременно раскрыл его, сугубо диавольский, метод — из всякой мысли творить перевертыш: «Вот ключ к оригинальности Ницше. Она заключается в том, что Ницше берет разумную мысль и забавляется, как ребенок переворачиванием ее наизнанку... Это объяснение происхождения (оригинальной) нравственной философии Ницше приводит нас к диагнозу, бросающемуся в глаза даже самому близорукому человеку: система Ницше — исчадие мании противоречия, составлявшей буйную форму того же помешательства, меланхолическая форма которого выражается в мании сомнения и отрицания».
4. Оттуда, из бездны антихристианской наследственности, «голоса» звучали и для сына писателя, Даниила Андреева. В описанной им Вселенной есть метафизические чудовища, но Бога нет.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |