В современной лингвистической литературе отмечается, что «безличные предложения — центральная, наиболее употребительная и самая пестрая по структуре и семантике разновидность односоставных предложений» [Современный русский язык 1987: 96].
По мере развития лингвистической науки в целом и, в частности, синтаксиса исследователями в разной степени анализировались аспекты БП. Русисты XVIII—XIX вв. в большей мере концентрировали внимание на существовании отдельной группы безличных глаголов. Затем, когда предложение стало центральным объектом синтаксиса, стали появляться сведения о существовании «однословных предложений» типа Гремит; Тихо, о которых говорится, например, в «Российской грамматике» А.А. Барсова [Российская грамматика... 1981]; стали подниматься вопросы о соотношении логических и грамматических категорий в БП (Ф.И. Буслаев); вопросы о классификации БП [Потебня А.А. 1958].
В XX веке аспекты исследования БП и категории безличности в целом значительно расширяются. Причем исследователи говорят о правомерности употребления термина «безличные предложения». Так, А.М. Пешковский отмечает, что термин «безличное предложение» является неточным, так как в сказуемом полной безличности быть не может. По его мнению, более подходящим является термин «внеличные предложения», или глагол-сказуемое с устраненным подлежащим [Пешковский А.М. 1956: 341—342].
А.А. Шахматов говорит об условности термина «безличные предложения». По его мнению, эти предложения являются экзистенциальными, так как содержат в предикате представление о бытии, существовании [Шахматов А.А. 1941: 87].
Исследователей начала XX века интересует формальная организация БП и, прежде всего, вопрос о номинации члена предложения, который заключает в себе предикативное значение. Лингвистами одинаково признается, что безличные конструкции представляют собой особый бесподлежащный тип с одним главным членом.
Главный член БП получает различную интерпретацию: главный член, отождествленный формально со сказуемым. Такое сказуемое отличается от сказуемого двусоставного предложения тем, что вызывает одновременно представление и о субъекте и о предикате [Шахматов А.А. 1941: 49—50]; бесподлежащная конструкция с одним главным членом — сказуемым, в форме которого не выражено значение лица и нет указания на него в данном контексте [Галкина-Федорук Е.М. 1958: 123].
Главный член БП, по мнению исследователей, может быть морфологически выражен глаголом и именем. Среди именных форм отмечаются причастные и особая группа слов типа весело, морозно, темно. Для обозначения таких слов используются разные термины: «безлично-предикативные слова на -О» (А.М. Пешковский, Е.М. Галкина-Федорук, В.В. Бабайцева и др.); «наречные слова» (наречные безличные предложения) (А.А. Шахматов); «категория состояния» (слова категории состояния) (В.В. Виноградов и др.). А.А. Шахматов выделяет ещё и БП, главный член которых выражен междометием, например, Да, господи, боже мой, авось [Шахматов А.А. 1941: 112].
Во второй половине XX века идея о том, что сказуемое — член предложения, зависящий от подлежащего и поэтому обязательно предполагающий его, послужила основой для введения понятия главный член односоставного предложения. Главный член односоставного предложения не приспосабливает своей формы ни к какому члену предложения, «он — абсолютное определяемое односоставного предложения» [Современный русский язык 1989: 615—616].
Лингвисты, исследующие не только односоставные БП, но и другие типы односоставных предложений (определенно-личные, неопределенно-личные предложения и др.), по-разному номинируют член предложения, выражающий предикативность.
В одних исследованиях член предложения, выражающий предикативность, называют сказуемым (А.М. Пешковский, Е.М. Галкина-Федорук, В.В. Бабайцева, В.С. Юрченко и др.). Определяя главный член в БП как сказуемое, лингвисты интерпретируют его как особый тип сказуемого, отличный от сказуемого двусоставного предложения. В основе такого отграничения лежат различные грамматические и семантические критерии. Так, например, исследователи отмечают, что в односоставных предложениях сказуемое «изображает деятельность, оторванную от деятеля» [Пешковский А.М. 1956: 342; Долин Ю. Т. 1997: 92]; «в форме сказуемого не выражено значение лица, и нет указания на него в данном контексте [Галкина-Федорук Е.М. 1958: 123]; сказуемое является грамматически несогласуемым, имеющим специфические семантические особенности [Долин Ю. Т. 1997: 92].
Сходство главного члена предложения со сказуемым заключается в том, что он, как и сказуемое, может быть глагольным и именным (На улице подморозило; Мне душно); может иметь синтетическую (простую) и аналитическую (составною) формы (Ему нездоровится; Его начинает знобить; Его может знобить; Его может начать знобить) и др.
Интересной, на наш взгляд, является позиция А.А. Шахматова, который, употребляя термин «главный член односоставного предложения», пишет о том, что главный член односоставного предложения может быть «формально отождествлен либо с подлежащим, либо со сказуемым..., такое сказуемое отличается от сказуемого двусоставных предложений тем, что вызывает представление и о субъекте, и о предикате» [Шахматов А.А. 1941: 49].
Мы вслед за В.А. Белошапковой, П.А. Лекантом и другими исследователями для обозначения члена предложения, выражающего предикативность, будем использовать термин «главный член односоставного предложения», исходя из представления о том, что сказуемое — главный член, обязательно предполагающий наличие подлежащего, с которым находится в отношениях координации [см., например, Русская грамматика 1980].
Одним из вопросов, интересующих лингвистов, является категория лица главного члена в глагольных БП. В одних работах главному члену приписывается форма грамматического 3-го лица «ненастоящего» единственного числа, в прошедшем времени — среднего рода единственного числа, «но осознается она в глаголе смутно, просвечивает только по сравнению с существующим горизонтальным рядом — работает, читает, пишет» [Пешковский А.М. 1956: 342], а в других работах указывается, что сказуемое в БП может быть выражено глаголом в форме, аналогичной форме 3-го лица..., эта форма 3-го лица не соотносится с формами 1—2 лица, поэтому её нельзя считать формой 3-го лица [Галкина-Федорук Е.М. 1958: 123]; форма, являющаяся в других глаголах формой 3-го лица, в этих глаголах не имеет значения формы лица, потому что такие глаголы не имеют форм 1 и 2 лица [Фортунатов Ф.Ф. 1956: 168]; безличные глаголы обладают грамматической категорией лица, так как они, как и личные, выражают действие в его отношении к деятелю, грамматическое лицо глаголов — сказуемых безличных предложений осознается на фоне соотносительных безличных [Бабайцева В.В. 1968: 56].
Приведенные выше высказывания исследователей, в которых форма 3 лицо главного члена БП представляется как «ненастоящая» (А.М. Пешковский), несоотносительная с формами 1 и 2 лица личных глаголов (Ф.Ф. Фортунатов), позволяет судить о том, что категория лица в безличных предложениях является беспризнаковой, формальной. Назначение категории лица в глагольных БП, по нашему мнению, — формирование значения безличного деятеля, более или менее известного: Морозит, Меня знобит, Снесло лодку, Мне не спится и др.
Внимание исследователей уделяется не только формальной, но и семантической организации БП, появляются исследования, в которых анализируются как грамматическая, так и семантическая стороны БП, например, монография Е.М. Галкиной-Федорук «Безличные предложения в современном русском языке», в которой приводится классификация БП по их значению и форме. Е.М. Галкина-Федорук отмечает, что с течением времени не только увеличивается количество прежних типов БП, но и изменяется их качество и возникают новые их типы [Галкина-Федорук Е.М. 1958: 122].
Во второй половине XX века появляются несколько грамматик русского языка: Грамматика русского языка 1960 года; Грамматика современного русского литературного языка 1970 года; Русская грамматика 1980 года, в которых описываются структурные и семантические особенности БП.
В грамматиках 1960, 1970 года выделяют группы БП в зависимости от морфологического выражения главного члена, а в грамматике 1980 года типовой анализ БП заменяется исследованием структурных схем этих предложений и приводится закрытый список таких структурных схем. Учение о структурной схеме предложения получает широкое распространение как в русской, так и зарубежной лингвистике. Существуют два понимания структурной схемы предложения, которые представлены в работах различных ученых: структурная схема предложения, выделенная на основе предикативного минимума предложения (Н.Ю. Шведова и др.) и на основе номинативного минимума предложения (В.А. Белошапкова и др.). Наряду с понятием «структурная схема предложения» учеными вводится и широко применяется понятие «модель предложения» (В.Г. Адмони, Т.Б. Алисова, Г.А. Золотова, П.А. Лекант, Т.П. Ломтев, Т.С. Монина, И.П. Распопов и др.).
Несмотря на дискуссионность проблемы БП, все ученые сходятся во мнении, что «общим значением БП является утверждение независимого признака (действия), не соотнесенного с деятелем», это значение передается главным членом предложения [см., например, Лекант П.А. 2004: 144]; главный член БП выражается формой, не указывающей на отношение высказывания к 1-му, 2-му или 3-му лицу.
Частные значения БП довольно многочисленны. Глагольные БП могут обозначать состояние природы, состояние окружающей среды, психическое или физическое состояние живого существа, действия мифической, нереальной силы и др. Именные БП — психическое или физическое состояние живых существ, оценку действия с морально-этической стороны и пр.
3.1. Морфологическая характеристика структурного типа безличных предложений
В ряду важнейших универсальных категорий речемыслительной деятельности человека центральное место занимают отношения «предмет — признак» [Лекант П.А. 2002: 211], которые имеют разную грамматическую репрезентацию в двух доминантных разновидностях простого предложения — односоставных и двусоставных. Отношения «предмет — признак» грамматически оформлены в предложении как отношения «деятель — действие».
В БП, относящихся к структурному типу односоставных предложений, отношения «деятель — действие» представлены как бы отстраненно, то есть действие представлено как несоотнесенное с деятелем, деятель не известен (В голове шумит). Деятель (агенс / субъект), носитель признака словесно не обозначен отдельной словоформой, то есть не получает отдельного грамматического оформления, что отличает односоставные, в частности безличные, предложения от двусоставных, в которых деятель и действие получают расчлененное оформление в отдельных словоформах и связаны определенными предикативными отношениями (Трава шумит).
Так, предикативный центр БП формирует один компонент — главный член БП. У предикативного члена БП отсутствует синтаксическая направленность на подлежащее — форму имени в именительном падеже [Пешковский А.М. 1956; Галкина-Федорук Е.М. 1958; Георгиева В.Л. 1969 и др.]. Имплицитное наличие подлежащего не подразумевается, так как коррелят подлежащего отсутствует и на уровне денотативного субъекта-агенса [Мразек Р. 1990: 85].
Структурный тип БП имеет разные подтипы, наличие которых связано с морфологическим способом выражения главного члена.
Значение безличности имеет специализированные средства выражения — формы безличности, которые репрезентированы разными частями речи: глагольными и именными формами, имеющими признаковый характер.
Содержание главного члена БП составляют: а) обозначение независимого признака — действия, состояния; б) выражение несоотносительности действия с деятелем; в) указание на отношение высказывания к моменту речи (синтаксическое время). Показатель данных значений — форма безличности: 3-е лицо единственного числа, прошедшего времени, среднего рода [Лекант П.А. 2004: 144].
Главный член предложения заключает в себе вещественное (лексическое) и грамматическое значения, которые могут выражаться одной словоформой (синтетически) и двумя или тремя словоформами (аналитически).
В роли глагольного главного члена, синтетически выражающего вещественное и грамматическое значения, выступают как собственно безличные глаголы (светает, морозит, смеркается, тошнит и др.), так и личные, употребленные в безличной форме (дует, пахнет, несет и др.).
В роли главного члена, аналитически выражающего грамматическое значение, выступают: 1) вспомогательный компонент, заключающий в себе грамматическое значение, в сочетании с инфинитивом, заключающим в себе лексическое значение. Вспомогательный компонент может быть выражен: глаголом с фазисным значением: начало темнеть, стало подмораживать; глаголом с модальным значением: предстоит решать; придется уходить; словами можно, нужно и др. с модальным значением: можно уговорить, нужно подумать; 2) адъективные формы в сочетании с различными связками с фазисным значением (связки могут иметь как формальное, так и нулевое выражение), употребленными в безличной форме: было скучно; жарко; стало душно; было убрано; стало начищено и др.
Глагольная форма безличности омонимична форме 3 лица единственного числа настоящего (будущего) времени и форме среднего рода единственного числа прошедшего времени: Вечереет — вне категории лица и числа; Смеркалось — вне категории рода и числа. Именная форма безличности омонимична краткой форме в единственном числе, среднем роде: Смешно — вне категории лица и рода [Лекант П.А. 2002: 213, 216; Бабайцева В.В. 1968: 61; Распопов И.П. 1970].
В разной степени удаленности от центра поля безличности находятся другие безличные формы, тяготеющие либо к одному, либо к другому полюсу: слово нет, имена существительные типа грех, досуг, лень, охота, пора, формы косвенных падежей отрицательных местоимений типа некого, нечего, наречия типа невтерпеж, впору, невмоготу, негде, незачем, некуда [Петров А.В. 2002: 302].
Таким образом, значение БП получает различное структурное выражение. Однако во всех вариантах имеется общий элемент — форма безличности: 3-е лицо единственного числа, прошедшего времени, среднего рода — в безличном значении [Лекант П.А. 2004: 144].
Различия в структурном выражении главного члена БП связаны не только с синтетическим или аналитическим способом его репрезентации. Наличие вариантов или, иными словами, различных подтипов у структурного типа БП связано также с морфологическими особенностями главного члена: «степенью безличности» его формы, от которой зависит количество компонентов, необходимых для формирования семантики безличности. Так, безличные глаголы смеркается, светает, морозит, знобит и др. способны самостоятельно в полной мере выразить семантику безличности. Личные глаголы, выступающие в роли главного члена БП, неспособны самостоятельно выразить семантику безличности, они нуждаются в подтверждении их независимого безличного употребления конструктивно-синтаксическим способом: наличием второстепенных членов в определенных формах: на улице темнеет, замело дорогу, пахнет лесом, небо заволокло тучами. Аналогичные явления наблюдаются и в именных предложениях, где слова категории состояния не могут служить опорой безличности; «безличность» слов категории состояния создается безличным употреблением связочных форм; сочетанием слова категории состояния и связочного компонента с детерминантом — обстоятельственным или субъектным [Лекант П.А. 2004: 148]: В комнате было прохладно, Пете весело.
3.2. Семантическая характеристика структурного типа безличных предложений
В современном языкознании предложение изучается в комплексе различных его аспектов, основными из которых признаются структурный, номинативный и коммуникативный [Виноградов В.В. 1975; Данеш Ф.; Гаузенбланс К. 1969; Адмони В.Г. 1968; Лекант П.А. 1975], так как именно они отражают триединую организацию языка, связывающую внеязыковую действительность, человека и язык [Гумбольдт В. 1984: 77].
Семантика «не существует сама по себе, без грамматического оформления, а таким оформлением является всё синтаксическое поведение предложения» [Шведова Н.Ю. 1973: 483].
Семантика структурного типа БП может быть рассмотрена с точки зрения структурного и пропозитивного значений.
Центральным понятием структурного аспекта является понятие структурного типа предложения. Как отмечалось выше, формально БП представлены одним главным членом. Главный член БП находится в независимой синтаксической позиции. Структурный тип БП может реализовываться различными типами, объединенными одним инвариантным значением данного типа.
Семантическое направление в исследовании предложения в качестве базисного выдвинуло понятие пропозиции. Предлагаются различные способы вычленения пропозиций в составе предложения: логический (по количеству суждений), прагматический (по количеству сообщений и степени их коммуникативной значимости), лексический (по количеству сообщений и результатам проведенных с помощью метаязыка операций). В нашей работе под пропозицией понимается смысловое содержание предложения, отражающее денотат — событие, описываемое предложением, фрагмент действительности (или вымышленного мира), «положение дел», «семантические модели событий, ситуаций, имеющих место в действительности или мире воображения» [Прияткина А.Ф. 1990: 119].
В денотативном плане семантика БП, так же, как и семантика двусоставных конструкций, представляет события, «положения дел». Различие при этом состоит в следующем: в двусоставном предложении указывается, что признак имеет вполне определенный источник вне объекта, между тем как в БП источник признака не является фиксированным («централизованным»), связь действия с его реальным производителем (источником, агенсом) становится несущественной. Однако, не имеющий субстанциального носителя признак должен как-то (в чем-то) проявляться [Пупынин Ю.А. 1992].
А.В. Бондарко соотносит с «подлежащим» понятие «носителя предикативного признака». О «носителе предикативного признака» говорится, что это единица двусторонняя функционально-структурная (содержательно-формальная) [ТФГ 1992: 53—54]. Такое обобщение охватывает в качестве видовых, помимо подлежащего, случаи выражения неопределенно-, обобщенно- и определенно-личного субъекта (при глаголе-сказуемом в формах действительного залога), а также обозначение субъекта, побуждаемого к действию, при императиве, флексией глагола в предложениях без подлежащего [ТФГ 1992: 58, 60].
Ю.А. Пупынин вводит понятие «среды проявления признака» для характеристики децентрализованного субъектного содержания. Среда понимается как пространство вместе с его внутренним содержимым — веществом, телами и т. д. В содержании БП среда не сводится только к пространству: среда — это пространство, организованное данным признаком, то есть качественно определенное, «непустое» пространство. Например, содержание БП Холодно! передает не «чистое» состояние, абстрагированное от условий своей реализации, но состояние в среде его проявления. Ср.: В доме холодно, Ему холодно, Ему в доме холодно — среда проявления признака уточняется с помощью пространственного локализатора и / или с помощью указания на лицо, испытывающее состояние. Среда проявления признака рассматривается как нечто имманентное представленному в БП процессу или состоянию. Представляется возможным говорить о среде проявления признака как о денотативном носителе данного признака [Пупынин Ю.А. 1992: 49].
Выделяются две группы ситуаций реальной действительности, денотативная структура которых допускает безличную трактовку: 1) ситуации, связанные с характеризацией пространства (конкретно-физический тип среды); 2) ситуации, связанные с характеризацией человека (физиологический и ментально-эмоциональный типы среды) [см., например, Пупынин Ю.А. 1992].
В БП первой группы сообщается о состоянии природы, окружающей среды; стихийных, природных явлениях.
В предложениях второй группы отображаются физические (физиологические) и психические состояния человека или иного живого существа, стихийные непредусмотренные действия людей и другие ситуации, в которых средой проявления признака является человек.
В БП коррелят подлежащего отсутствует на уровне денотативного субъекта-агенса. Однако субъект по своему денотативному статусу может быть не только агенсом [Воронина Д.Д. 1976: 3]. Семантический субъект БП характеризуется дезагентивностью и дезактивностью, что грамматически передается формами косвенных падежей [Кокорина С.И. 1979: 19]. Независимость признака от его носителя сохраняется: Ему нездоровится, Его ранило, Ему холодно.
Отвлечение признаков от производителей и носителей совершается в процессе отражательной деятельности человека-субъекта сознания, в процессе его интерпретации действительности. Такое отвлечение в своём итоговом состоянии оказывается не в однозначном отношении к отражаемому, в «снятом виде» содержит в себе историю своего формирования и тем самым не утрачивает связи с исходным этапом. Выбор БП связан с особой трактовкой события как феномена, в котором преобладает недискретность в отличие от дискретности. Общее интерпретационное значение БП — акцентированное внимание говорящего на логическом предикате, контрастирующее с интерпретационным значением двусоставных предложений, репрезентирующих тот же понятийный концепт актуализацией субъекта действия [Монина Т.С. 1995а, б]. На сигнификативном уровне БП характеризуются как предложения, с помощью которых человек отображает типовые ситуации как неконтролируемые, неожиданные, непроизвольные, случайные и одновременно каузальные [Арутюнова Н.Д. 1999; Вежбицкая А. 1997; Гиро-Вебер М. 2001; Золотова Г.А. 1973; Павлов В.М. 1998]. В семантической структуре БП реализуется противопоставленное понятию личного субъекта сложное понятие безличного субъекта, отличающееся синкретизмом содержания: сема субъекта действия дополняется семами инициатора, каузатора действия. Морфолого-синтаксическая децентрализация безличного субъекта лишь актуализирует понятие действия в предложении, но не устраняет полностью проявление субъектности в сфере предложения [Монина Т.С. 1995а: 60].
3.3. Лексическая характеристика структурного типа безличных предложений
В XX веке на смену атомистической трактовке языка пришло понимание языка как системы. Современный этап развития лингвистики характеризуется последовательно проводимым системным подходом, который применяется не только внутри каждого языкового уровня, но и распространяется на межуровневые отношения, то есть языковая система рассматривается как определенное гетерогенное образование. Превалирует синкретический взгляд на языковые явления. Принципиально новым предстает исследование лексики как средства выражения понятийного содержания предложения (его семантической структуры), создается новый концептуальный аппарат, который вводит в активный научный обиход понятие о лексическом наполнении предложения. Общим местом в исследованиях синтаксистов (П. Адамца, В.А. Белошапковой, К.В. Габучан, Г.А. Золотовой, Т.П. Ломтева и многих других) становится положение о том, что любой отвлеченный грамматический образец становится носителем семантической структуры только при лексическом наполнении.
Широкое признание получает идея о том, что единицей семантического представления предложения должна стать не структурная схема предложения, включающая в себя только показатели грамматических категорий, а модель предложения — абстрактный лексико-грамматический способ представления предложения. Грамматическое значение модели представляется как трехуровневая организация:
1) синтаксический уровень. На синтаксическом уровне к формальным средствам причисляют синтаксическую позицию и синтаксические отношения;
2) морфологический уровень. На морфологическом уровне к формальным средствам относят формальные признаки слова как части речи;
3) лексический уровень. На лексическом уровне к формальным средствам относят общность формальных признаков лексико-грамматических групп, реализующих логико-понятийное содержание предложения.
С этих позиций постулируется, что грамматическое значение предложения выражается не только грамматическими средствами, но и лексическими, непосредственно участвующими в формировании номинативного значения предложения: В кустах шумит — обозначение состояния окружающей среды, В ушах шумит — обозначение физического состояния человека [Монина Т.С. 1993: 4—7]. При лексическом наполнении синтаксических позиций, предопределяемых предикатным словом, происходит взаимодействие категориальной лексической семантики «наполнителя» с грамматической семантикой позиции, в итоге образуется единая семантическая составляющая, которая является компонентом пропозитивной семантики предложения [Арват Н.Н. 1976: 10—11].
В задачу исследования предложений в аспекте лексического наполнения вошло следующее: 1) установление классов слов, связанных в своем функционировании с данной структурной схемой; 2) установление лексических тенденций в наполнении определенных компонентов словами определенного класса; 3) установление лексических ограничений для строевых компонентов предложения [Современный русский язык 1989: 676—677].
Изучение лексического наполнения открыло виды взаимодействия лексики и синтаксиса, пролило свет на системную организацию лексики — на ее участие в «материализации» различных типов структурных схем предложений. В лексическом выражении компонентов предложения была обнаружена четкая и последовательная организация лексики, свойственная не отдельным замкнутым лексическим группам, а значительным по объему и разнообразным по семантике пластам словаря. Способность лексики активно участвовать в организации семантики предложения дает право рассматривать её в качестве грамматического средства [Монина Т.С. 1995а: 36, 118 и сл.].
Обобщенно безличные конструкции (с точки зрения их семантики) можно разделить на 2 группы:
1) конструкции, отображающие состояние окружающей среды, стихийные явления: Рассветает; Дождит; Во дворе темно; Ветром нанесло листьев и т. п.;
2) конструкции, отображающие различные явления, состояния, процессы, соотносимые с человеком: Ему холодно; В голове у него застучало; Не думалось ему о деле уже третий день и т. п.
Лексическое наполнение позиции предиката.
Представляемые процессы и состояния в предложениях первой группы проявляются в реальном пространстве окружающего мира, которое наполнено естественным содержимым (воздухом, снегом, ароматом и т. д.). Человек может являться составной частью пространства, принадлежать конкретно-физической среде на правах одного из объектов или находиться за пределами данной среды в качестве «наблюдателя» (см. [Падучева Е.В. 1991: 164—168]). Для указанных БП характерно использование лексики, обозначающей физические процессы и состояния.
Так, позицию глагольного предиката в БП могут занимать следующие лексико-семантические группы глаголов:
— глаголы, обозначающие физические явления природы: светает, рассветает, брезжит, вечереет, смеркается и т. п.;
— глаголы, обозначающие атмосферно-метеорологические явления: крапает, моросит, дождит, снежит, парит, морозит, вьюжит, штормит, подмораживает, непогодится, ненастится и т. п.
Позицию именного предиката в БП могут занимать следующие лексико-семантические группы слов категории состояния:
— слова категории состояния, называющие акустический, световой, температурный и др. признаки: холодно, тепло, жарко и т. п.
В предложениях второй группы отображаются физические (физиологические) и психические состояния человека или иного живого существа, стихийные действия людей и другие ситуации, в которых средой проявления признака является человек. Для предложений данного типа характерно функционирование предикатов ментальных, эмоциональных и физиологических процессов и состояний и указание на конкретное живое существо, которое расценивается как пространственная локализация признака. Человеческое тело, внутренний мир человека образуют специфическое, качественно особое «живое» пространство ощущений, мыслей и т. д.
Лексическое наполнение позиции субъекта.
Субъект в БП представлен двумя онтологическими типами: 1) неличный субъект — «силы», стихийные, физические (Снегом занесло дороги); 2) личный субъект — человек или иное одушевленное существо (Мне нездоровится; Собаке досталось от хозяина) [Ср.: Золотова Г.А. 1982].
Таким образом, в подпункте 3.3. нами кратко было рассмотрено лексическое наполнение позиций главного и зависимого члена безличных конструкций, были намечены лишь основные тенденции лексического наполнения широких семантических групп БП. Такое рассмотрение является обобщенным и требует дальнейшей разработки.
3.4. Парадигматическая характеристика структурного типа безличных предложений
Синтаксический анализ, направленный на выяснение системных видоизменений и соотношений формальных классов предложений, связан с идеей о необходимости анализа единиц языка в парадигматическом аспекте. В синтаксисе эта идея нашла свое выражение в учении о парадигме предложения.
Парадигматические отношения в синтаксисе могут пониматься или широко, как принадлежащие языковой системе отношения конструкций с близкими грамматическими значениями, или более узко, как формальные изменения самой конструкции [Современный русский язык 1989: 657].
Парадигма предложения в узком смысле основывается на понятии грамматической формы предложения и трактуется как система его (предложения) форм, противопоставленных по общему грамматическому значению — предикативности.
Говоря о парадигматических особенностях БП, следует отметить следующее:
1) парадигматические изменения БП связаны только с категориями модальности и времени, парадигма по линии лица отсутствует;
2) морфологические значения числа и лица главного члена БП являются беспризнаковыми, чисто формальными, служат не показателями лица и числа, а формируют значение безличного деятеля.
Модальная парадигма БП включает в себя формы изъявительного наклонения (Морозит, Морозило, Будет морозить / Светло, Было светло, Будет светло) и формы сослагательного наклонения (Морозило бы, Было бы светло). Формы повелительного наклонения отсутствуют у БП, что связано с их семантическими особенностями: выражение идеи отнесенности действия к высшей божественной, судьбоносной силе [Монина Т.С. 1993, 1995а, б].
Темпоральная парадигматика БП представлена оппозицией временная определенность / неопределенность. Показателем модальности и времени у предложений со статическим признаком является глагольная связка [Шаповалова Т.Е. 2000: 75—78, 81—82].
Изменения БП по линии модальности и времени предполагает включение в их состав компонентов с модальным и фазисным значением: Следует тщательно выполнять рекомендации врача; На улице стало светать; В помещении было темно.
Компоненты с фазисным значением в БП определяются морфологическим выражением главного члена: для главного члена с динамическим признаком характерны связки типа начинать, продолжать, перестать, а для главного члена со статическим признаком характерны связки типа стать, становиться, сделаться.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |