Доверяй, но проверяй!

Господствует ли атеизм в романе «Мастер и Маргарита»?

После выхода четвертой беседы двух писательниц о романе «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, в комментариях состоялось обсуждение содержания разговора. Одна из писательниц, Ирина Щеглова, высказала мнение как литературовед, что взгляды москвичей тридцатых годов двадцатого века правильно отражены в ответе литераторов иностранному консультанту. Михаил Берлиоз тогда заявил, что в их стране уже никто не верит ни в бога, ни в дьявола.

«— Да, мы не верим в бога, — чуть улыбнувшись испугу интуриста, ответил Берлиоз. — Но об этом можно говорить совершенно свободно».

«— Да, мы — атеисты, — улыбаясь, ответил Берлиоз, а Бездомный подумал, рассердившись: «Вот прицепился, заграничный гусь!»»

«— В нашей стране атеизм никого не удивляет, — дипломатически вежливо сказал Берлиоз, — большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о боге».

А поэт Иван Бездомный подтвердил мнение старшего коллеги.

«— А дьявола тоже нет? — вдруг весело осведомился больной у Ивана Николаевича.

— И дьявола...»

Таким образом, оба литератора утверждали, что они атеисты и, кроме того, Михаил Берлиоз заявил, что большинство советских граждан не верит в бога и в дьявола.

Здесь необходимо одно уточнение. Писателя, читателя и литературоведа объединяют как наличие духовной потребности в познании окружающего мира, так и обладание разумом, дающего способность к такому познанию. Тем не менее, писатель, читатель и литературовед, чаще всего, отличаются разностью познания. Первый сочиняет роман, чтобы второй его прочитал, а вот третьему надлежит его исследовать. В чем же между ними различие в познании? Писатель в романе представляет свою картину мира через художественные образы. В его взгляде может присутствовать домысел и вымысел. Читатель же будет воспринимать роман, скорее, через обыденное (житейское) познание. Для него характерна опора на личный опыт для выявления отдельных фактов и их описания. А вот литературовед должен исследовать текст с помощью методов научного познания. Ведь литературоведение является частью филологии, которая в свою очередь есть область науки. А любая такая область должна стремиться получить теоретически систематизированные взгляды на окружающий мир, воспроизводящие его существенные стороны в абстрактно-логической форме и основанные на данных научных исследований. Так понимание литературоведом романа будет отличаться от художественного взгляда писателя и от обыденного (житейского) представления читателя.

С этим знакома Валерия Ходченкова, вторая собеседница. Разделы «познание» и «знание» она сначала проходила в школе на уроках Обществознания, а в настоящее время, вероятно, уже сама преподает студентам в рамках философии.

Теперь вернемся к утверждению, что литераторы ответили правду иностранному консультанту, и в СССР в тридцатые годы уже большинство не верило ни в бога, ни в дьявола. Мы специально сделали уточнение и показали связь литературоведения и науки, чтобы читателю было понятно, что с точки зрения науки такое заявление будет голословным и обязательно потребует подтверждения из текста романа. Поэтому предлагаем посмотреть содержание «Мастера и Маргариты» и выяснить, присутствует ли выражение атеизма во взглядах персонажей как главных, так и второстепенных.

Правда, нужно еще одно уточнение. Что такое атеизм? Это непросто неверие в бога, а отрицание его существования. Именно так переводится с греческого понятие «атеизм». И это Михаил Берлиоз наглядно показал, сначала в разговоре с Иваном Бездомным, а затем в беседе с Воландом. Литератор приводил один довод за другим, чтобы подкрепить свое мнение, что бога нет, и никогда не было, это все сказки.

Мастер и Маргарита

Рассмотрим отношение к вере главных героев.

При первой встрече с Маргаритой в главе 19-й («Маргарита») мы сталкиваемся с героиней, которая верит в вещие сны и предзнаменование.

«— Я верую! — шептала Маргарита торжественно, — я верую! Что-то произойдет!»

«Ах, право, дьяволу бы заложила душу, чтобы только узнать, жив он или нет!»

«— Молю: скажите только одно, он жив? Не мучьте. — Ну, жив, жив, — неохотно отозвался Азазелло. — Боже!»

Как видно из цитат, Маргариту нельзя назвать атеисткой. На протяжении всего романа она никогда активно не отрицала существование бога и дьявола. Поэтому утверждение Берлиоза об атеизме большинства к ней лично неприменимо, в эту группу она не входила.

При первой встрече с мастером в главе 13-й («Явление героя») мы сталкиваемся с тем, что тот по описанию сразу определил дьявола.

«— Несчастный поэт! Но вы сами, голубчик, во всем виноваты. Нельзя было держать себя с ним столь развязно и даже нагловато. Вот вы и поплатились. И надо еще сказать спасибо, что все это обошлось вам сравнительно дешево».

«— Ну, хорошо, — ответил гость и веско и раздельно сказал: — Вчера на Патриарших прудах вы встретились с сатаной.

Иван не впал в беспокойство, как и обещал, но был все-таки сильнейшим образом ошарашен.

— Не может этого быть! Его не существует.

— Помилуйте! Уж кому-кому, но не вам это говорить. Вы были одним, по-видимому, из первых, кто от него пострадал. Сидите, как сами понимаете, в психиатрической лечебнице, а все толкуете о том, что его нет. Право, это странно!

Сбитый с толку Иван замолчал.

— Лишь только вы начали его описывать, — продолжал гость, — я уже стал догадываться, с кем вы вчера имели удовольствие беседовать. И, право, я удивляюсь Берлиозу! Ну вы, конечно, человек девственный, — тут гость опять извинился, — но тот, сколько я о нем слышал, все-таки хоть что-то читал! Первые же речи этого профессора рассеяли всякие мои сомнения. Его нельзя не узнать, мой друг! Впрочем, вы... вы меня опять-таки извините, ведь, я не ошибаюсь, вы человек невежественный?

— Бесспорно, — согласился неузнаваемый Иван.

— Ну вот... ведь даже лицо, которое вы описывали... разные глаза, брови! Простите, может быть, впрочем, вы даже оперы «Фауст» не слыхали?»

Кроме того, мастер совершенно спокойно отнесся к сообщению о появлении сатаны в Москве, понимая какие могут наступить последствия.

«— Да ведь он тут черт знает чего натворит! Как-нибудь его надо изловить? — не совсем уверенно, но все же поднял голову в новом Иване прежний, еще не окончательно добитый Иван.

— Вы уже пробовали, и будет с вас, — иронически отозвался гость, — и другим тоже пробовать не советую. А что натворит, это уж будьте благонадежны. Ах, ах! Но до чего мне досадно, что встретились с ним вы, а не я! Хоть все и перегорело и угли затянулись пеплом, все же, клянусь, что за эту встречу я отдал бы связку ключей Прасковьи Федоровны, ибо мне больше нечего отдавать. Я нищий!»

Правда, в главах 24 («Извлечение мастера») и 30 («Пора! Пора!») автор сделал шаг назад от уверенного взгляда к взгляду с сомнением.

«— Вы знаете, с кем вы сейчас говорите, — спросил у пришедшего Воланд, — у кого вы находитесь?

— Знаю, — ответил мастер, — моим соседом в сумасшедшем доме был этот мальчик, Иван Бездомный. Он рассказал мне о вас.

— Как же, как же, — отозвался Воланд, — я имел удовольствие встретиться с этим молодым человеком на Патриарших прудах. Он едва самого меня не свел с ума, доказывая мне, что меня нету! Но вы-то верите, что это действительно я?

— Приходится верить, — сказал пришелец, — но, конечно, гораздо спокойнее было бы считать вас плодом галлюцинации. Извините меня, — спохватившись, прибавил мастер».

Сомнение мастера сохраняется, как уже было сказано, в главе 30-й («Пора! Пора!»).

«— Фу ты черт, — неожиданно воскликнул мастер, — ведь это, подумать только, — он затушил окурок в пепельнице и сжал голову руками, — нет, послушай, ты же умный человек и сумасшедшей не была. Ты серьезно уверена в том, что мы вчера были у сатаны?»

Тем не менее, в дальнейшем писатель дает хоть какое-то объяснение этому противоречию: уверенности в 13-й главе и сомнению в 24 и 30-й главах.

«Нет, Маргарита права! Конечно, передо мной сидит посланник дьявола. Ведь я же сам не далее как ночью позавчера доказывал Ивану о том, что тот встретил на Патриарших именно сатану, а теперь почему-то испугался этой мысли и начал что-то болтать о гипнотизерах и галлюцинациях. Какие тут к черту гипнотизеры!»»

Таким образом, и мастера тоже нельзя отнести к атеистам, лицам, кто активно отрицает существование бога и дьявола.

Второстепенные герои

Кроме главных героев нельзя отнести к атеистам и таких персонажей, как буфетчик Соков, Аннушка «Чума», кухарка застройщика, домоуправ Босой.

Андрей Фокич Соков

«Буфетчик что-то буркнул и быстро пошел вниз. Голове его почему-то было неудобно и слишком тепло в шляпе; он снял ее и, подпрыгнув от страха, тихо вскрикнул. В руках у него был бархатный берет с петушьим потрепанным пером. Буфетчик перекрестился. В то же мгновение берет мяукнул, превратился в черного котенка и, вскочив обратно на голову Андрею Фокичу, всеми когтями вцепился в его лысину. Испустив крик отчаяния, буфетчик кинулся бежать вниз, а котенок свалился с головы и брызнул вверх по лестнице».

Мы видим, что буфетчик верит в бога, т. к. осеняет себя крестным знамением. Можно предположить, что Соков верил и в дьявола. На это косвенно указывает его диалог с профессором Кузьминым, специалистом по болезни печени.

«— Что с вами? — спросил приятным голосом профессор Кузьмин и несколько тревожно поглядел на забинтованную голову.

— Сейчас из достоверных рук узнал, — ответил буфетчик, одичало поглядывая на какую-то фотографическую группу за стеклом, — что в феврале будущего года умру от рака печени. Умоляю остановить.

Профессор Кузьмин как сидел, так и откинулся на кожаную готическую спинку кресла.

— Простите, не понимаю вас... вы что, были у врача? Почему у вас голова забинтована?

— Какого там врача?... Видели бы вы этого врача!.. — Он вдруг застучал зубами. — А на голову не обращайте внимания, не имеет отношения, — ответил буфетчик, — на голову плюньте, она здесь ни при чем. Рак печени, прошу остановить.

— Да позвольте, кто вам сказал?

— Верьте ему, — пламенно попросил буфетчик, — уж он знает».

Кухарка застройщика

«Комната уже колыхалась в багровых столбах, и вместе с дымом выбежали из двери трое, поднялись по каменной лестнице вверх и оказались во дворике. Первое, что они увидели там, это сидящую на земле кухарку застройщика, возле нее валялся рассыпавшийся картофель и несколько пучков луку. Состояние кухарки было понятно. Трое черных коней храпели у сарая, вздрагивали, взрывали фонтанами землю. Маргарита вскочила первая, за нею Азазелло, последним мастер. Кухарка, застонав, хотела поднять руку для крестного знамения, но Азазелло грозно закричал с седла:

— Отрежу руку! — он свистнул, и кони, ломая ветви лип, взвились и вонзились в низкую черную тучу. Тотчас из окошечка подвала повалил дым. Снизу донесся слабый, жалкий крик кухарки:

— Горим!..»

В состоянии крайнего испуга кухарка застройщика попыталась совершить крестное знамение, как и буфетчик Соков. Так что и ее нельзя отнести к большинству атеистов в стране Советов.

Аннушка из квартиры 48 по прозвищу «Чума»

«Оставалось предположить, что сонная и странная личность улетела из дому, как птица, не оставив по себе никакого следа. Аннушка перекрестилась и подумала: «Да, уж действительно квартирка номер пятьдесят! Недаром люди говорят! Ай да квартирка!»... Аннушка забыла уже про цель своего похода и осталась на лестнице, крестясь, охая и сама с собою разговаривая».

Как видно и ее тоже нельзя отнести к большинству атеистов.

Никанор Иванович Босой

«— Бог истинный, бог всемогущий, — заговорил Никанор Иванович, — все видит, а мне туда и дорога. В руках никогда не держал и не подозревал, какая такая валюта! Господь меня наказует за скверну мою, — с чувством продолжал Никанор Иванович, то застегивая рубашку, то расстегивая, то крестясь, — брал!

<...>

— Вон он! Вон он за шкафом! Вот ухмыляется! И пенсне его... Держите его! Окропить помещение!

Кровь отлила от лица Никанора Ивановича, он, дрожа, крестил воздух, метался к двери и обратно, запел какую-то молитву и, наконец, понес полную околесицу.

Стало совершенно ясно, что Никанор Иванович ни к каким разговорам не пригоден. Его вывели, поместили в отдельной комнате, где он несколько поутих и только молился и всхлипывал».

Так кого же можно было отнести к атеистам в романе «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова?

Атеисты

Конечно же литераторов Берлиоза и Бездомного, которые так смело ответствовали за большинство граждан страны Советов. А кто еще?

По мнению А. Кураева, москвичи, посетившие сеанс черной магии в Варьете перед Пасхой, когда верующие держат Великий Пост, явно продемонстрировали свое безбожие. Но будут ли они атеистами? Выступали ли две с половиной тысяч зрителей активно против существования бога и дьявола? Этого в романе нет. К «большинству» атеистов можно отнести только двух.

Первым был сотрудник Варьете конферансье Жорж Бенгальский.

«...Бенгальский сделал паузу, ожидая, что произойдет взрыв смеха, но так как никто не засмеялся, то он продолжал: — ...Итак, выступает знаменитый иностранный артист мосье Воланд с сеансом черной магии! Ну, мы-то с вами понимаем, — тут Бенгальский улыбнулся мудрой улыбкой, — что ее вовсе не существует на свете и что она не что иное, как суеверие, а просто маэстро Воланд в высокой степени владеет техникой фокуса, что и будет видно из самой интересной части, то есть разоблачения этой техники, а так как мы все как один и за технику, и за ее разоблачение, то попросим господина Воланда!»

«— Вот, граждане, мы с вами видели случай так называемого массового гипноза. Чисто научный опыт, как нельзя лучше доказывающий, что никаких чудес и магии не существует. Попросим же маэстро Воланда разоблачить нам этот опыт. Сейчас, граждане, вы увидите, как эти, якобы денежные, бумажки исчезнут так же внезапно, как и появились».

Кроме конферансье атеизм проявил зритель из ложи № 2 — Аркадий Аполлонович Семплеяров, председатель акустической комиссии московских театров.

«— Все-таки желательно, гражданин артист, чтобы вы незамедлительно разоблачили бы перед зрителями технику ваших фокусов, в особенности фокус с денежными бумажками. Желательно также и возвращение конферансье на сцену. Судьба его волнует зрителей».

«— Пардон! — отозвался Фагот, — я извиняюсь, здесь разоблачать нечего, все ясно.

— Нет, виноват! Разоблачение совершенно необходимо. Без этого ваши блестящие номера оставят тягостное впечатление. Зрительская масса требует объяснения.

— Зрительская масса, — перебил Семплеярова наглый гаер, — как будто ничего не заявляла?»

В этом споре прав был Фагот. В театре находилось две с половиной тысячи зрителей. Из них только один Семплеяров требовал разоблачения. Публика в зале не поддержала его криками. Следовательно, из сотрудников театра и актеров, а также двух с половиной тысяч зрителей только двое, Бенгальский и Семплеяров, проявили свой атеизм.

Кто еще был замечен в атеизме в романе?

«Иван Николаевич смутился, но ненадолго, потому что вдруг сообразил, что профессор непременно должен оказаться в доме № 13 и обязательно в квартире 47. <...> — тут же зачем-то очутился на кухне. <...> Один лунный луч, просочившись сквозь пыльное, годами не вытираемое окно, скупо освещал тот угол, где в пыли и паутине висела забытая икона, из-за киота которой высовывались концы двух венчальных свечей. Под большой иконой висела пришпиленная маленькая — бумажная».

В этом отрывке из главы 4-й («Погоня») видно, что среди квартирантов коммунальной квартиры уже нет верующих. Автор указывает, что икона в кухне висела «забытая» и дополняет, что она не случайно кем-то забыта, а давно ей никто не пользуется, поэтому висит она «в пыли и паутине». Однако этот случай все равно не указывает на атеизм жильцов. Если бы среди них был хоть один борец с религией, то икону бы сняли.

Исполнение фокстрота «Аллилуйя!» (Глава 18 «Неудачливые визитеры») в ресторане «Грибоедов», где собирается писательский бомонд, тоже нельзя отнести к атеизму. Хотя по содержанию и по тому, что он исполняется на Великом балу сатаны, его можно рассматривать как богохульский, но никак не антирелигиозный.

Так где же еще демонстрация атеизма в романе?

В «Эпилоге» повествователь привел мнения двух групп советских людей.

Первая группа. «Культурные люди стали на точку зрения следствия: работала шайка гипнотизеров и чревовещателей, великолепно владеющая своим искусством».

Вторая группа. «Шепот «нечистая сила...» слышался в очередях, стоявших у молочных, в трамваях, в магазинах, в квартирах, в кухнях, в поездах, и дачных и дальнего следования, на станциях и полустанках, на дачах и на пляжах».

Если критерием разделения населения выбран уровень образования, то, следовательно, советское общество будет делиться на «культурных» и «малокультурных» граждан. Конечно же, вторая группа всегда будет преобладать над первой по численности. В 1970 году люди с высшим образованием составляли 3,4% от 241 млн советских граждан. А за сорок лет до этого, можно полагать таких «культурных» людей было еще меньше.

(Фурсова В.В., Ханнанова Д.Х. Социальная политика и российское образование в 20—30 гг. XX в. https://core.ac.uk/download/pdf/197386558.pdf)

Таким образом, четыре атеиста (Берлиоз, Бездомный, Бенгальский и Семплеяров) и группа «культурных» граждан — этого недостаточно, что подкрепить утверждение Михаила Александровича Берлиоза, что «большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о боге». К противоположной группе мы можем отнести шесть героев (Маргариту, мастера, Сокова, Босого, Аннушку, кухарку), кто проявил веру в бога и дьявола. К ним следует добавить «малокультурных» граждан, которые легко поверили в «нечистую силу». Во все времена и в любых странах они всегда будут составлять большинство общества. Так что заявление Михаила Берлиоза о большинстве атеистов в стране Советов в тридцатые годы будет большим преувеличением. А соглашение читателей или литературоведов с таким мнением будет, конечно же, ошибкой. Атеисты, как видно из романа, составляли абсолютное меньшинство в советском обществе.