— Ур-ра! Ур-ра! Ур-ра-а!! — трижды в грохоте пронеслось по столовой.
Василиса вскочил внизу в холодном поту. Со сна он завопил истошным голосом и разбудил Ванду Михайловну.
— Боже мой... бо... бо... — бормотала Ванда, цепляясь за его сорочку.
— Что же это такое? Три часа ночи! — завопил, плача, Василиса, адресуясь к черному потолку. — Я жаловаться, наконец, буду!
Ванда захныкала. И вдруг оба окаменели. Сверху явственно, просачиваясь сквозь потолок, выплывала густая масляная волна, и над ней главенствовал мощный, как колокол, звенящий баритон:
...си-льный, де-ержавный
царрр-ствуй на славу...Сердце у Василисы остановилось, и вспотели цыганским потом даже ноги. Суконно шевеля языком, он забормотал:
— Нет... они, того, душевнобольные... Ведь они нас под такую беду могут подвести, что не расхлебаешь. Ведь гимн же запрещен! Боже ты мой, что же они делают? На улице-то, на улице слышно!!
Роман «Белая гвардия»
* * *
Николка. Все равно. Пусть император мертв, да здравствует император! Ура!.. Гимн! Шервинский! Гимн! (Поет.)
Боже, царя храни!..
Шервинский, Студзинский, Мышлаевский.
Боже, царя храни!
Лариосик (поет).
Сильный, державный...
Николка, Студзинский, Шервинский.
Царствуй на...
Елена, Алексей. Господа, что вы! Не нужно этого!
Пьеса «Дни Турбиных»
* * *
Министр. Что угодно будет вашему величеству повелеть относительно Джугашвили? (Закашлялся.) Преступление, подобное совершенному Джугашвили, закон карает высылкой в Восточную Сибирь.
Николай. Мягкие законы на святой Руси.
В это время донеслась из Петергофа военная музыка. Канарейка вдруг оживилась, встопорщилась и пропела тенором: «…жавный!..», потом повторила: «…жавный ца…», засвистела и еще раз пропела: «си… жавный!»
Николай. Запела! Целое утро ничего не мог от нее добиться! (Очень оживившись, подходит к клетке и начинает щелкать пальцами и дирижировать.)
Канарейка засвистела.
Николай Валерианович, не в службу, а в дружбу… ей надо подыграть на органчике… будьте так добры, там, на столике… повертите ручку!
Министр подходит к шкатулочке, вертит ручку, шкатулочка играет. Канарейка начинает петь: «Боже, царя храни!», свистит, потом опять поет то же самое: «…Боже, царя храни…»
Министр. Поразительно!
Военная музыка уходит.
Что же это за такая чудесная птица?
Николай. Ее презентовал мне один тульский почтовый чиновник. Год учил ее.
Министр. Потрясающее явление!
Николай. Ну, правда, у них там, в Туле, и канарейки какие! (Щелкает пальцами.)
Канарейка: «…Бо… ря… ни… ца…», свистит, потом опять налаживается: «храни!.. Боже, царя храни…» и наконец, запустив руладу, наотрез отказывается дальше петь. Министр перестает крутить ручку.
Опять что-то в ней заело!
Министр. Все-таки какое же искусство!
Пьеса «Батум»
В романе «Белая гвардия» и пьесе «Дни Турбиных» во время застолья после разговоров о смерти императора Николая II Турбины и их гости поют государственный гимн Российской империи «Боже, Царя храни!». В пьесе «Батум» гимн поет канарейка, подаренная императору Николаю тульским чиновником. «Боже, Царя храни!» (слова В.А. Жуковского, музыка А.Ф. Львова) — официальный государственный гимн Российской империи. Впервые был исполнен в декабре 1833 года под названием «Молитва русского народа». А с 31 декабря 1833 года стал официальным гимном Российской Империи, под новым названием «Боже, Царя храни!» и просуществовал до Февральской революции 1917 года.
Всего шесть строк текста из стихотворения В.А. Жуковского и 16 тактов мелодии легко запоминались и были рассчитаны на куплетный повтор — трижды.
Боже, Царя храни
Боже, Царя храни
Сильный, державный,
Царствуй на славу,
На славу нам!
Царствуй на страх врагам,
Царь православный.
Боже, Царя, Царя храни!
Национальный гимн России «Боже, Царя храни». Запись 1915 года
Молитва русского народа
(В.А. Жуковский)Боже! Царя храни!
Славному долги дни
Дай на земли!Гордых смирителю,
Слабых хранителю,
Всех утешителю
Все ниспошли!Перводержавную
Русь православную
Боже, храни!Царство ей стройное
В силе спокойное! —
Все ж недостойное
Прочь отжени!Воинство бранное,
Славой избранное,
Боже, храни!Воинам-мстителям,
Чести спасителям,
Миротворителям —
Долгие дни!Мирных воителей,
Правды блюстителей,
Боже, храни!Жизнь их примерную,
Нелицемерную,
Доблестям верную
Ты помяни!О, Провидение!
Благословение
Нам ниспошли!К благу стремление,
В счастье смирение,
В скорби терпение
Дай на земли!Будь нам заступником,
Верным сопутником
Нас провожай!Светлопрелестная,
Жизнь наднебесная,
Сердцу известная,
Сердцу сияй!(1814)