Глава 4. Погоня

Аркан 4.

Наименование: Император.

Буква евр. алф. (двойная): ד Далет.

Иероглиф: Грудь (кормящая).

Числовое значение: 4.

Гностический символяриум: Форма; Огонь; Власть; Покровительство; Доминация; Патронаж; Суверенитет; Самостоятельность; Независимость.

Графические символы: Квадрат, Крест.

Астральный знак: Юпитер.

Орденское описание. Вся полнота смыслов русского понятия «владыка» и европейского «суверен». Четвёртая сущность в Божественной Иерархии — сотворённый мир. Творение есть фиксация в пространстве и во времени, неуловимый по отношению к физическим характеристикам принцип формы, оформленности. Выражается идеографически крестом пересечения осей координат, что составляет суть и дух обряда крещения (в его изначальном — Иоанновском смысле), которым человек помечается в мировом пространстве. Пастырский посох Иоанна Крестителя с привязанной сухой травинкой сверху горизонтальной веткой есть подлинный царственный скипетр повелителя пространства.

Полнота четверной системности: мир-квадрат; мандала с воротами четырёх стран света; полнота и упорядоченность во взаимодействии четырёх стихий, фиксированных в эзотерической графике фигурами четырёх символических животных: Лев — Огонь, Вол — Земля, Человек — Вода, Орёл — Воздух. Сфера, венчающая крестообразный скипетр в руке Императора и образующая вместе с ним астральный знак Венеры, соединяет 4-й аркан с 3-им в космическую седьмерицу (3 + 4 = 7), создавая базисную структуру системы Таро: △ + ▢ = ⍍ (сумма Больших и малых арканов), что мистически отражено в названии 4-го аркана: Импе-РА-ТОР (каскад РОТА-ТОРА-ТАРО-ОТАР) с именем бога Солнца РА и нордического ТОРа внутри. Накрест поставленные ноги сидящего¹ или стоящего у трона самодержца доводят тотальное «крестчендо» аркана до мировой полифонии.

В Четвёртой главе проявляется в полноте всемогущество «иностранного специалиста».

Первым Триипостасное Божество порождает при миротворении Старшего Брата из двух Перводвигателей Вселенной, Главу Ведомства Справедливости, Светоносца-Люцифера (символический Юпитер земной мифологии Неба). Это Он должен заботливо «спрямить путь и проторить тропы» грядущему в Мир Метатрону. Таково вышнее достоинство Воланда.

Он появляется на Патриарших, реагируя на разговор о Христе, и из его уст звучит правда о Планетарном Логосе, преподнесённая с величайшем терпением и тактом. Что не мешает ему дать понять своим собеседникам: делает он это исключительно Христа ради, а отнюдь не снуя и пламенея по поводу их ликбеза. Лишь с включением в мистическую процедурность общения 16-ого и 20-ого арканов (Молния с неба и Отрезанная голова) до единственного живого, и потому оставшегося в живых собеседника «консультанта», доходит затрепологическая серьёзность прозвучавшего и, как в свете юпитеров, становятся видны все царственные достоинства визави.

«Козлёночек» мечется вдоль пруда, правда, бормоча почему-то не имя Алёнушки, а какой-то никому не известной Аннушки.

И тут самое время коснуться темы масла.

В одном из ритуальных действ уже упомянутых дионисий т. н. асколии «для потехи зрителей скакали на одной ноге по наполненным мехам, вымазанным маслом, возбуждая смех падением, а не упавший получал бурдюк, полный вина»².

Берлиоз, сплясавший жигу у турникета, как в конце концов выяснилось, без вина не остался, хотя виновником происшествия, безусловно, был. Достаточно с него дальнейшего присутствия в Романе без роли. Он не использовал свой шанс по сю сторону бытия, потому и по ту сторону получил, что сам и напророчил.

Оставшийся по сю босяк оказался в полном раздрае. Жизнь мистериальна — вдруг до него это дошло. Но вот вопрос: почему «профессор» воровато не смылся, пока Иван поправлялся головой?

И рано фонари (зеркало сумерек) зажглись, и «показалось, что тот (Тот, безусловно) стоит, держа под мышкою не трость, а шпагу». Величественно, как Иоанн Креститель со своим посохом-жезлом. Полная луна (знак Нулевого аркана) гармонично вписывалась в эзотерическую семантику картины. Всё это, конечно, мимоиванное, 'телигентское, песня пенсне.

Сдвинутый по фазе (т. е. «фазан») Николаич-Недвораич «с холодеющим (от трусости) сердцем» надвинулся на профессора. Начинается фонтанирование бдительности и разъяснение «иностранца» подручными средствами.

Не тут-то было!

И гер и регент (не гер) заняли против круглого дурака круговую же оборону, образовав вкупе с полной луной Рериховское «знамя мира», сиречь масонское трёхточие, или знак итого.

Следует россыпь выразительных знаков препинания в препирательстве с регентом; впрочем, весь этот мелкий карнавальный дребезг нужен только для того, чтобы начать отмеривание погонных метров погони, в которую вовлекли, выводя на орбиту, с вывороченными из орбит в озверении от Нави глазами Ивана трое (к двум уже засветившимся присоединился «громадный, как боров, кот») сомнительных псевдограждан.

Строенный фантазм расстроил нагонялу ещё больше.

Между тем вся эта кота-васия, свернув на Спиридоновку, перешла в область чистого духа, что выразилось в полной ненастигаемости членов шайки. Сцена в «Аннушке»³ (уже без масла) особенно потрясла Ивана. А то, как паскудный (паскуджий⁴) кот, выставленный из трамвая, «лапой вцепился в какую-то кишку (сделав обидчикам кукиш), выходящую из стенки, и укатил, сэкономив таким образом гривенник (предназначавшийся как плата за пользование гривой железного коня)», повергло Ивана просто-таки в состояние грогги. Преследование «профессора» так же ни к чему не привело, два-три поворота — и тот исчез.

Странно, у Бездомного вдруг прорезалось мистическое чутьё: он «сообразил, что профессор непременно должен оказаться в доме № 13 и обязательно в квартире 47».

13 — понятно, чёртова дюжина; а 47 здесь при чём? — Как при чём? 13 + 47 = 60 — числовое значение 15-ого аркана Сатанаил! Так что Иван, уже в совершенно сказочной атмосфере почти без усилия отрывается, оттолкнувшись пятой от бытового позитивистского здравомыслия, и вольно парит в пространстве мифа.

Начинается россыпь пентаграмм: дверь ему открывает «девочка лет пяти»; в ванне «в чёрных страшных пятнах» стояла некая разоблачённая, как Изида, мадам вся в мыле и паре, кокетливо поминая Шаляпина (Мефистофеля) в качестве своего мужа; затем следователь-преследователь оказывается в кухне, где «в полумраке стояло безмолвно около десятка потухших примусов» (10 = 5 + 5); прихватив там бумажную иконку и свечу, Иван бросается вспять...

И тут мелькнувший было в образе «профессора» облик ангела пустыни Иоанна Предтечи вновь всплывает в Ивановом мозгу, и он бросается ближе к купели, на набережную Москва-реки.

На фоне гранитных ступеней амфитеатра⁵ спуска к воде начинается обряд крещения, Иван ласточкой кидается в воду. «Дух перехватило у него», и нырец почти распрощался с жизнью, да ничего, отлегло, отпустило. «Изломанные зигзаги фонарей» — это молнийные атрибуты 16-го аркана; и становится ясно, что неофит принимает посвящение в пределах 15-го, о чём и свидетельствует «пахнущая нефтью чёрная вода», в какой происходит крещение.

Далее следует реализация на деле одного из христианских принципов — блаженны нищие, причём одежду новообращённого попёр некий ветхозаветного вида бородач, под чьей охраной он её оставил. Как будто сам Лев Николаевич, распрощавшись по нужде со своим барским юродством, решил прибегнуть к декарнавальному переодеванию, оставив на месте происшествия лишь «полосатые кальсоны да рваную толстовку». Главное: иконка и свеча ему (фарисей!) так и не пригодились, мохнатоликий граф на деле оказался далеко не дурак.

Дураку же этот мусор пришёлся в самую пору — живи не тужи! (Затянувшись потуже.)

И тут Иван смекнул, что адский профессор (да, да, да) уж точно в Грибоедове, ведь если есть на свете преисподня, то она, естественно, в массолитовском блиндаже типа «блинная в былинном духе». — Даже смешно сомневаться!

От громкоговорителей в раскрытых окнах пахнуло серным запахом онегинских баков; два Александра Сергеевича неслись в сатанинском полонезе Петра Ильича, а в ветхой сети арбатских переулков бился золотой рыбкой крестный ход в составе одного человека.

Примечания

1. К сожалению, в рисунке Памелы Смит это не отражено.

2. Цит. по 60; 53. Выше уже приводилось развёрнутое описание ритуала.

3. Фольклорное название трамваев (устар.) — «А» — «Аннушка», «Б» — «Букашка» и т. д.

4. Гепардообразное существо с крыльями, род дэва ирано-кавказской мифологии. В 1937 году искусствовед и мифолог К.В. Тревер выпустила о нем интереснейшее исследование «Сенмурв-паскудж...» Л., 1937.

5. Это почти лишнее в структуре предложения слово-звонок — напоминание о любимом Булгаковым писателе А.В. Амфитеатрове, авторе капитальнейшего исследования «Дьявол».