3-й Государственный авторемонтный завод
За все четыре с лишком года революции этот завод не останавливался ни разу, а теперь стремится к расширению производства.
Двор завода завален частями того, что когда-то было автомобилями. Среди потемневших сугробов мартовского снега торчат облезлые, ободранные кузова, шасси, испорченные моторы. Все эти разрушенные автомобильные трупы ждут своей очереди, чтобы обновиться и воскреснуть в цехах завода.
— Материалов, — говорит заведующий складами, — многих не хватает. Сталь, например, нужна хромоникелевая. Пушечная была у нас — вышла. В листовом железе тоже недостаток. Частей некоторых нет. Вон, лежат покардовские поршневые стаканы, а других нет, а они нам нужнее.
В цехах завода кипит работа. В механической жужжат приводные ремни, на станках точат, строгают, фрезеруют.
В кузовном и малярном отделении уже видны результаты работы. Блестят свежим лаком отремонтированные машины.
— Сколько машин выпускается из ремонта в месяц?
— Работа в этом отношении учету не поддается. Иной день и три машины выпустим, иной и ни одной, такой хлам присылают нам. Бьешься над ним, бьешься... То не хватает чего-нибудь для работы, а то из того, что прислано, ничего сделать нельзя. — Он указывает на ободранный, вдребезги изношенный и искалеченный кузов, из которого торчат гнилые пружины: — Из ничего, можно сказать, порой создаем.
Примечания
«Рабочий». 1922. 21 марта. Подпись: Михаил Булл.
...покардовские поршневые стаканы... — Судя по всему, имеются в виду двигатели автомобильной фирмы «Паккард».