Проводив их взглядом, Гелла приготовилась к встрече с Мастером. Для начала она заполнила двухэтажную сервировочную тележку всякой аппетитной снедью для завтрака. На серебряном подносе лежали на выбор бутерброды с маслом и черной икрой, омлет и запеканка, покрытые золотистой корочкой, горячие сосиски в кастрюльке, пирожные, кофе и бутылка Токайского для поднятия духа. На тарелочке располагался шприц с успокоительным лекарством и пара таблеток снотворного. Все это покрывала белая хлопчатобумажная, тщательно выглаженная и накрахмаленная салфетка.
Затем ведьма занялась своей внешностью. Ее совершенно преобразил сияющий белизной медицинский халат до колен, кокетливая шапочка и туфельки на высоких каблучках. Уродливый шрам на шее закрывала кружевная, черная бархотка.
Находясь во всеоружии красоты, она покатила тележку туда, где под деревьями одиноко и неприкаянно бродил Мастер.
— Доброе утро, больной, — жизнерадостно поздоровалась Гелла, вживаясь в образ, — разрешите представиться. Я — Ваша новая медсестра. Меня зовут Ангелина. Вы что предпочитаете? Завтрак на траве, укольчик, или таблеточки для хорошего сна?
Мужчина остановился от неожиданности. Он уже года три не слышал человеческого голоса, кроме собственного бормотания. Веселый, звонкий смех девушки подействовал на него, как холодный душ. Мастер пришел в себя, огляделся по сторонам и заговорил.
— Доброе утро, Гелла. Вас ведь так зовут? Вы были вместе с Ним в той самой квартире, печатали на машинке какой-то документ, а потом несли наш чемодан с рукописями романа. Если Вы не возражаете, я бы позавтракал.
— Отличный выбор! Тогда помогите мне расстелить скатерть и расставить приборы. И давайте сразу выпьем на брудершафт, чтобы называть друг друга на «ты». «Вы» — звучит как-то слишком уж официально, по-военному. Обычно так говорил Великий князь Древней Руси Святослав Игоревич, обращаясь к врагам:
— Иду на Вы.
Они воздали должное еде и напиткам и разговорились.
— Я знаю, что Марго покинула меня. Она правильно поступила. Ей вообще не нужно было связывать свою жизнь с неудачником. Что касается романа о Понтии Пилате, думаю, что его автор кто-то другой. Я просто слышал в голове чей-то голос, и записывал все на бумагу. Так что никакой я не Мастер, — с этими словами он снял с головы черную шапочку с вышитой на ней буквой «М» и отбросил ее в сторону.
Мужчина проследил глазами за ее полетом и посмотрел на землю:
— Господи! Не могу поверить! Все это время я упивался своими вымышленными страданиями и не замечал, как потрескалась от зноя земля, как она хочет пить, как жаждут воды деревья. О Боги, Боги мои...
Гелла заволновалась, подумав, что Мастер снова может впасть в безумие.
— Я в порядке, — успокоил он ее, — просто привык за три года к этим словам. Прости за прерванный завтрак, спасибо тебе за все. А сейчас мне пора приниматься за дело.
Он встал, зашел в дом, вынес оттуда садовый инвентарь: лопату, грабли и тяпку, взял ведра и лейку и быстрым шагом направился к заводи.
Ведьма убрала остатки продуктов и посуду с импровизированного стола и с интересом стала наблюдать, как Мастер бегает туда — сюда и поливает иссохшую почву. А затем она услышала, как ожила земля, как благодарно вздохнули утолившие многодневную жажду деревья.
Незаметно подкрался вечер. Гелла оседлала метлу, поднялась в воздух и оглянулась, чтобы в последний раз посмотреть на сад. Она чуть не свалилась с метлы от удивления. С яблонь и вишен падал бело-розовый снег из осыпавшихся цветочных лепестков. Они укрывали волшебным покрывалом траву и уставшего человека, заснувшего прямо под ними. Где-то неподалеку запел соловей, ему ответил другой. Время сдвинулось с мертвой точки и начало свой размеренный, неторопливый шаг. В приют вечного покоя и тишины входила жизнь.
Ведьма торжествующе улыбнулась, пришпорила метлу и с сознанием выполненного долга полетела в Москву.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |