Есть, наконец, в стихотворении еще одна реминисценция, обращенная в отдаленное будущее: в реплике папаши одна строка заканчивается словом «намедни», а вторая начинается словом... «программа». Телевизионная программа «Намедни» с Леонидом Парфеновым: одна из наиболее заметных информационных программ десятилетия, последовавшего за крушением того политического режима, перспективы которого набросаны в стихотворении 1924 года «Мещане...»
Но этот мотив не столько важен для самого стихотворения, сколько служит прелюдией к еще одной соседней публикации номера, — публикации, которая носит отчетливо булгаковский характер. Она и называется созвучно с названием отразившегося в стихотворении рассказа Булгакова «Воспоминание...» Это рассказ Е. Толкачева (имя, которым подписан один из встретившихся нам «свинских» материалов журнала) «Воспоминатель». Срв. с фамилией Толкачев — от слова «толкач» — псевдоним в журнале «Дрезина»: «Смазчик», в котором можно обнаружить игру с жаргонным выражением «подмазать» — подкупить, содействовать совершению какого-либо дела (что и происходило в стихотворении «Тайный ход» из предыдущего номера «Занозы»!) — и за которым, возможно, скрывается фигура В. Катаева.
Да и само заглавие стихотворения «Мещане на «Воробьевых»» имеет прямое отношение к герою рассказа. Он тоже мещанин, обыватель... описываемый в ситуации отдаленного будущего: «лет через 50», то есть в середине 1970-х годов. Здесь узнаваема ситуация будущей комедии Маяковского «Клоп» (само это слово, как мы помним, обыгрывается в самом первом выпуске «занозинского» «Вентилятора»). Эта ситуация использовалась еще в фельетоне «Красного перца» за подписью некоего Флавия Окусова (то есть: «Ф. Окусова») «Один день подпольщика. Из рассказов о будущем» в № 7 от 15 июня 1923 года. Только в этом случае комедия Маяковского разгружалась от своих фантастических мотивировок благодаря тому, что изображался современный автору человек, доживший до старости и в 1967 году рассказывающий молодежи будущего о своем времени.
Почти так же построен и рассказ «Воспоминатель», герой которого говорит о себе: «я единственный доживший до вашей эпохи. Много было нас, титанов, но все сгорели в бурном, пламени революционной борьбы». Специфика ситуации в данном случае в том, что рассказчик не реально, а лишь в своем воображении переносится в предстоящее ему будущее: «Лет через 50, когда мои волосы будут белы и зубы черны, я буду счастлив: у меня будет хорошая, радостная, обеспеченная старость.
Почетная старость.
Потому что я буду воспоминателем».
Рассказ Булгакова
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |