Мы сейчас, конечно, не можем себе представить, какая борьба велась за кулисами видимого нам пространства журнала. О том, что внедрение Верхотурского вызвало стойкое сопротивление, свидетельствует следующий июньский № 18, где, наряду с новой фамилией редактора, фигурирует уже «Секретариат» в составе Свэна, А. Андреева и К. Елисеева: очевидно, эти представители коллектива в редакции должны были составить противовес Верхотурскому и ограничить его деспотическую власть. О той же закулисной борьбе иносказательно повествует стихотворение М. Андреевской (так!) «Тайный ход» (стр. 3):
Один нэпман имел свой собственный завод
И потому... нуждался в тресте...
И вот, работая с личсекретаршей вместе,
К предтреста он... открыл подземный ход...
Вполне законченный... Не нужны и раскопки...
Купается нэпман и в топливе и в хлопке...
Взмолился к нэпману завистливый сосед:
— Не поскупись!.. открой секрет,
В те дни, когда мы все... торгуем, чуть не плача,
Откуда у тебя столь дивная удача?..
— Оттуда... — отвечал нэпман, пожав плечом,
— Что отпираю ход я... золотым ключом...Мораль для всех, имеющих заводы:
Почтенные, не пойте трын-траву:
Дотоле хороши таинственные ходы,
Пока о них... не знает Гепеу...
Уже вошло в систему, что создатели «Занозы», иносказательно рассказывая о своей борьбе, выводят себя самих под отрицательными, не внушающими симпатии персонажами. Так же и в этом случае. Несомненно, что, если врагом был Зиновьев, то издатели журнала должны были опираться на какое-то иное высокопоставленное лицо, которое ограждало бы их от немедленного уничтожения. Так что Булгаков, изображая в своей повести высокопоставленного покровителя, оберегающего профессора Преображенского от фанатичных членов домкома, — опирался на свой собственный опыт! В приведенном стихотворении мы, кажется, наткнулись на след этих «опасных связей».
В разворачивающейся борьбе за власть противникам Зиновьева выбирать не приходилось, они группировались вокруг одной стремительно набиравшей силу фигуры. Интересно отметить, что с майского № 13 под заголовком «Заноза» стала печататься странная фраза: «Отделение в Юзовке: «Диктатура Труда»». Это означало, что приложение к московской газете распространялось в шахтерском городе Юзовка и окрестностях через редакцию тамошней газеты «Диктатура Труда». Однако это произошло как раз... перед переименованием города, и с июньского № 17 надпись несколько видоизменилась: «Отделение в Сталине: «Диктатура Труда»».
При этом Юзовка была не единственной базой для распространения журнала в провинции. В объявлениях о подписке, например в том же № 17, стр. 8, «Заноза» определялась как: «Приложение к газетам: «Диктатура Труда» (Сталино), «Советская Мысль» (В. Устюг), «Трудовой Батум», «Путь Революции» (Черкассы) и др.» Выбирать было из чего, и, таким образом, вынесение в подзаголовок именно названия «Сталино» играло роль «охранной грамоты», показывая, к какому из формирующихся политических лагерей присоединяются журналисты «Занозы».
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |