Понтий Пилат

Сразу следует сказать, что роман мастера о Понтии Пилате к тому, что изложено в библейских Евангелиях, имеет отношение весьма отдалённое. Скорее всего, это вольная фантазия на новозаветную тему. Иисус, о котором рассказывают Евангелия от Марка, Матфея, Луки и Иоанна, совершенно не похож на булгаковского Иешуа Га-Ноцри. И Понтий Пилат в «Мастере и Маргарите» совсем не такой, каким его представляет Библия.

Отметив это, зададимся вопросом: а чем вообще привлёк Булгакова могущественный властелин древней Иудеи, что именно он, прокуратор Понтий Пилат, а не Иисус Христос стал главным героем романа, написанного мастером? Неужели только заглавными буквами своего имени — «П» и «П», напоминающими столбы с перекладинами?

А может быть, Булгакову удалось увидеть нечто необычное в самом начертании имени Пилат?

Но что особенного можно в нём разглядеть?

Напишем имя прокуратора наоборот! Получится слово «ТАЛИП», состоящее из не очень понятной части — «ТАЛИ» и завершающееся всё той же буквой «П», так «любимой» Булгаковым. Что напоминает это загадочное «ТАЛИ»? Да ведь это же... срединная часть фамилии вождя: С-ТАЛИ-Н!

Значит, в имени диктатора Иудеи писатель разглядел часть перевёрнутой фамилии генсека? Но ведь сказал же А.З. Вулис в своём солидном исследовании:

«Эта теория: Сталин как прототип Пилата — документально недоказуема»!

Стало быть, нужно искать доказательства косвенные! И поэтому приглядимся к этому персонажу повнимательнее!

Если Булгаков хотел, чтобы мы увидели в Понтии Пилате большевистского вождя, прокуратор должен был быть наделён хоть какими-то сталинскими чертами! Писатель наделил его ими! Грозный прокуратор появляется одетым в белый плащ «с кровавым подбоем». И входит он «в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца» не просто так, а «шаркающей кавалерийской походкой».

Почему подбой у плаща «кровавый», долго объяснять не надо — руки у всех большевистских вождей были по локоть в крови. И то, что Сталин ходил в кавалерийской шинели, было известно всем. Но почему походка у него «шаркающая»? Не потому ли, что изучавший английский язык Булгаков знал, что слово «шарк» переводится как «акула»? Вот он и подарил своему Пилату (Сталину) характерные черты (а стало быть, и повадки!) морской хищницы!

Грозный прокуратор возникает на страницах романа для того, чтобы допросить бродягу галилеянина, которому Синедрион вынес смертный приговор. Пилат должен утвердить или отклонить это решение.

У властителя раскалывается голова, его тянет в прохладу, в уединение. А приходится о чём-то расспрашивать этого оборванца, который... Который к каждому обращается со словами «добрый человек»... И который дерзко заявляет тому, кто призван решать его судьбу:

«Мне пришли в голову кое-какие новые мысли, которые могли бы, полагаю, показаться тебе интересными, и я охотно поделился бы ими с тобой, тем более что ты производишь впечатление очень умного человека».

Обречённый арестант предлагает побеседовать с ним?.. Что ж, можно и поговорить!.. Зачем отказываться от разговора, который, возможно, немного отвлечёт?.. И который внесёт хоть какое-то оживление в однообразие жизни!..

И Понтий Пилат приступает к этой беседе, начав её с напоминания о том, что жизнь арестанта висит на волоске.

«— Не думаешь ли ты, что ты её подвесил, игемон? — спросил арестант. — Если это так, то ты очень ошибаешься.

Пилат вздрогнул и ответил сквозь зубы:

— Я могу перерезать этот волосок.

— И в этом ты ошибаешься, — светло улыбаясь и заслоняясь рукой от солнца, возразил арестант, — согласись, что перерезать волосок уж наверно может лишь тот, кто подвесил?»

Даже оказавшись на самом краю бездны, арестованный проповедник гордо демонстрировал свою независимость! Но именно это и пришлось по душе прокуратору — он улыбнулся. И решил, что отклонить явно необоснованный приговор Синедриона ему особого труда не составит...

Но Понтий Пилат не смог избавить Иешуа Га-Ноцри от мученической смерти. Слишком вызывающе дерзкие слова произнёс вдруг этот бродяга! Они были направлены против власти вообще! А стало быть, и против власти самого кесаря ! И Пилат объявил...

«...Пилат объявил, что утверждает смертный приговор...»

Эту фразу Булгаков повторит почти дословно, когда в ленинградской гостинице «Астория» почувствует приближение напророченного конца:

«Плохо мне, Люсенька. Он подписал мне смертный приговор».

Но и подписавшему «приговор» Пилату тоже плохо. На душе у него неспокойно. Он теряет покой. Его начинают мучить угрызения совести.

Точно так же, по мнению Булгакова, должен был чувствовать себя и Сталин. За то, что так и не встретился с опальным писателем. За то, что отдал его на растерзание критиков, реперткомовцев и прочих недоброжелателей. За то, что запретил последнюю булгаковскую пьесу и тем самым подписал драматургу «смертный приговор»...

В последний раз с Понтием Пилатом мы встречаемся в финальной главе «Мастера и Маргариты», которая называется «Прощение и вечный покой». Девятнадцать столетий минуло с той первой и единственной встречи с подследственным из Галилеи, но бывший прокуратор так и не обрёл покоя. Его мучают давние неоплаченные долги. Даже во сне он говорит об этом. Говорит сам с собой, потому что...

«...видит одно и то же — лунную дорогу, и хочет пойти по ней и разговаривать с арестантом Га-Ноцри, потому что, как он утверждает, он чего-то не договорил тогда, давно, четырнадцатого числа весеннего месяца нисана. Но, увы, на эту дорогу ему выйти почему-то не удаётся, и к нему никто не приходит. Тогда, что же поделаешь, приходится разговаривать с самим собой».

И сразу вспоминается другой разговор. Телефонный. Тот, что состоялся в апреле 1930 года. Тогда, как мы помним, потерявшему всякую надежду литератору позвонил человек, с которым он не был знаком и с которым никогда ранее не встречался. С этим незнакомым собеседником и пришлось вступить в беседу.

«Никогда не разговаривайте с неизвестными!» — так названа первая глава «романа о дьяволе». Слова в этой фразе подобраны так, что их начальные буквы выстраиваются в следующую цепочку: Н. Н. Р. С. Н. Вновь столбы, окружающие буквы «Р» и «С», только перекладины у столбов опущены чуть пониже. Что зашифровал таким образом Булгаков?

Над этим вопросом стоит поломать голову!

Мы помним, как опечалился писатель, когда понял, что обещанная беседа с вождём не состоится. В «Мастере и Маргарите» страдать и мучаться из-за несостоявшейся встречи он предоставил «сильной» стороне — Понтию Пилату. Однако в конце романа терзания эти всё-таки прекратил, простив прокуратора. И устроив ему долгожданную встречу с проповедником Га-Ноцри. Булгаков расстелил перед своими героями широкую лунную дорогу. И вот уже...

«...на эту дорогу поднимается человек в белом плаще с кровавым подбоем и начинает идти к луне. Рядом с ним идёт какой-то молодой человек в разорванном хитоне и с обезображенным лицом. Идущие о чём-то разговаривают с жаром, спорят, хотят о чём-то договориться».

Казалось бы, счастливый конец, которым Булгаков в очередной раз подсказывал вождю, как следует завершить многолетнее противостояние одинокого «литературного волка» и всесильного генсека. Вот только подсказка эта почему-то заключена в роман, где кишмя кишат дьяволы и черти.

Почему?

И почему так не похожи они на хрестоматийных обитателей ада? Почему такие незлые и совсем нестрашные?