Уже 26-го ноября Михаил Афанасьевич пишет письмо в Киев, где, в частности, говорится: «Мы с М.С. Каростиным очень хорошо столковались по поводу «Ревизора», и я прошу, чтобы ставил Каростин. Полагаю, что будет толк. А он необходим всем нам при этой очень серьёзной работе». (Стало быть, первая встреча Каростина с Булгаковым состоялась между 18 и 26 ноября 1934 года! — В.С.).
10-го декабря следует ещё одна запись Елены Сергеевны: «Были: Загорский, Каростин и Катинов. Загорский сквозь дремоту (чего он всё спит?) говорил, чтобы это была сатира... Такие разговоры действуют на М.А. угнетающе».
22-го декабря: «У М.А. — Каростин, работа над «Ревизором». М.А. боится, что не справится: «Ревизор», «Иван Васильевич» и надвигается «Пушкин». А его тянет к роману».
Встречаются Булгаков и Каростин теперь не часто, так как Михаил Степанович основное время проводит в Киеве, где, оформив свои отношения со студией, начинает активную подготовку к съёмкам. Довольно быстро им была сформирована съёмочная группа. В неё вошли: Н.П. Топчий — оператор, Н.А. Тряскин — художник по костюмам и художники-постановщики А. Бобровников и М. Уманский. Вся группа с энтузиазмом взялась за дело. Топчий и Тряскин выезжают на выбор натуры в Миргород, Бобровников и Уманский разрабатывают эскизы декораций, сам же Каростин пытается решить проблему подбора актёров для фильма. Однако найти актёра, который типажно подходил бы для роли, обладал комическими способностями и при этом говорил на украинском и русском языках одновременно, было задачей почти не разрешимой.
Но Каростин справляется с этой задачей. На роль Хлестакова уже был приглашён замечательный актёр Сергей Мартинсон, который, к сожалению, внешне не соответствовал образу, задуманному Каростиным. Осипа должен был сыграть актёр театра им. Комиссаржевской Иван Штраух, Городничего — Геннадий Мичурин, актёр Ленинградского театра им. Пушкина, Добчинского — Гнат Юра.
«Во время съёмочного периода мы были единым коллективом, единым творческим организмом, — вспоминал А.В. Бобровников. — Очень экспансивный Михаил Каростин вынашивал множество идей, которые выплёскивал на съёмочной площадке. Жаль, что многое из того, что он придумывал, не вошло в картину и забылось. Помню предложенный им эпизод появления Добчинского и Бобчинского. Городничий играет в кегельбане. Брошенный им шар сбивает кегли в конце зала, и в тот же миг из-за сбитых кеглей появляются, как подброшенные, Добчинский и Бобчинский. Прекрасен был и Сергей Мартинсон, не повторявший на съёмках того, что он делал у Мейерхольда. Каростин и Мартинсон всё время придумывали новые решения. Помню репетицию сцены появления Городничего у Хлестакова в гостинице. Оба испуганы встречей. В комнате, у поломанной лестницы, — две колонны. Вокруг одной от страха должен был трижды обвиться Мартинсон. Обвиться спиралью, как требовал режиссёр. Несмотря на всю свою великолепную пластику, актёр не смог выполнить задание Каростина. Мы все подсказывали и даже показывали, как это нужно сделать, что вызывало общий смех. Многое ушло из памяти, но навсегда остались в ней прекрасные дни работы над «Ревизором»».
К сожалению, утрачены отснятые эпизоды: первый визит Городничего к Хлестакову и финальная сцена, а также эскизы декораций и костюмов, остались лишь фотографии, письма, воспоминания.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |