Повтор является одной важнейших категорий стилистики, однако «общей классификацией повторов мы, к сожалению, до сих пор не располагаем, что затрудняет анализ соответствующих языковых факторов» [Москвин 2000: 81]. Как известно, повторы подразделяются на «стилистически оправданные и стилистически неоправданные — тавтологические» [см. там же, стр. 81].
Повторы присущи любому уровню языка. Мы наблюдаем повторы фонетического, лексического, морфемного и синтаксического уровней.
Существует широкое и узкое понимание повтора. В узком смысле мы говорим о повторе лишь двукратного воспроизведения одной и той же словоформы. Широкое понимание повтора допускает частичное совпадение повторяющихся единиц, на том или ином уровне, т. е. от повтора звуков на фонетическом уровне до повторения целых предложений на синтаксическом уровне. В нашей работе мы придерживаемся широкого понимания повтора.
Как уже упоминалось, общей классификации повторов на сегодняшний день не существует. В лингвистических и других литературах можно найти предлагаемые классификации.
Например, Г.Н. Поспелов говорит, что «в лингвистической и грамматической литературе чаще упоминаются лексический или словесный повтор, который подразумевает... повтор слова в простых и сложных предложениях» [Поспелов 1974: 104]. Необходимо отметить, что данные повторы он понимает как повтор слова в простых и сложных предложениях. Г.Н. Поспелов, говоря о повторах целых сложных предложений и больших обособленных групп слов, которые «создают эмоциональную значимость» [Поспелов 1974: 147], выделяет, во-первых, повторы словосочетаний, а во-вторых, повторы предложений. Необходимо отметить, что он уделяет особое внимание такому виду повтора, как параллелизм.
В.И. Чуглов в статье «Повтор словоформ» говорит о том, что лексический повтор «...в предложении относится к достаточно распространенному явлению» [Чуглов 2004: 85]. В данной статье В.И. Чуглов разграничивает повтор слова с одной стороны и повтор словоформ с другой стороны. Повтор слова возникает, по мнению В.И. Чуглова в образованиях с однородными, поясняющими и уточняющими членами, в то время как повтор словоформ возникает там, где мы не наблюдаем ни однородных, ни поясняющих и ни уточняющих членов [Чуглов 2004: 85].
Н.Ю. Шведова в «Очерках по синтаксису русской разговорной речи» пишет о том, что «лексические повторения возникают не в системе слова, а в строе предложения» [Шведова 1960: 29]. Она объясняет это тем, что «интонирование, присущее при повторах, диктуется именно синтаксической, а не морфологической природой данных сочетаний» [Шведова 1960: 28].
Л.А. Новиков предлагает классифицировать повторы на семантические, к которым он относит антитезу, оксюморон и градацию, а также на синтаксические, то есть параллелизм, анафора, эпифора, подхват, инверсия, бессоюзие [Новиков 1991: 84].
В стилистике Б.В. Томашевского мы можем рассмотреть количественную классификацию повторов, предложенную О.М. Брик. О.М. Брик делит повторы по количеству повторяемых звуков и по числу повторения одних и тех же звуков [Томашевский 1983: 94].
Особое внимание заслуживает, на наш взгляд, типология повторов В.П. Москвина. В своей статье «Типология повторов как стилистической фигуры» он рассматривает виды повторов в зависимости от уровня языка. Москвин В.П. утверждает, что проблема повтора «действительно выходит за пределы синтаксиса, поскольку повторяющаяся единица может принадлежать любому уровню языка — фонетическому, морфемному, лексическому, синтаксическому» [Москвин 2000: 81]. Если распределить повторы по уровням, то мы получим следующую картину. На фонетическом уровне, который традиционно называется звуковым, В.П. Москвин выделяет, во-первых, повтор согласных звуков, т. е. аллитерацию, например:
Alleins mit Wolke, Wald und Welt und Wind [Ремарк 1999: 24].
Во-вторых, В.П. Москвин выделяет на фонетическом уровне повтор гласных звуков — ассонанс, например:
Es kommt der Tag, wo sie Akkorde blühen;
Das Da — Sein zwingen, ob es noch hoch sich bäume[Ремарк 1999: 38].
В-третьих, В.П. Москвин выделяет повтор различного рода звукосочетаний, например:
Doch ob ich mich auch noch so einsam wiederfand,
Ich wich nicht! Ist das Leben endlos, bin ichs auch[Ремарк 1999: 40].
На морфемном уровне В.П. Москвин выделяет:
1. Префиксальные повторы;
2. Корневые повторы;
3. Суффиксальные повторы; [Москвин 2000: 81].
Синтаксические повторы включают в себя, по мнению В.П. Москвина:
1. Синтаксический параллелизм;
2. Повтор одной и той же грамматической формы;
3. Повтор словосочетания;
4. Фразовый повтор; [Москвин 2000: 83].
В.П. Москвин классифицирует повторы с точки зрения позиции повторяющегося компонента. Он называет данный вид классификации позиционной. Один из видов параллелизма, при котором вторая половина фразы построена в обратном порядке ее членов (в поэтике и стилистике). Из данной классификации мы видим, что повторяющийся компонент может «занимать одну и ту же позицию в нескольких речевых единицах; может занимать противоположные позиции в речевых единицах; два повторяющихся компонента могут при повторе меняться местами» [Москвин 2000: 83]. Исходя из вышеизложенного В.П. Москвин выделяет при квалификации позиционных повторов следующие виды:
Анафору — (греч. anaphora, букв. — вынесение) повтор начального элемента в ряде следующих друг за другом предложений. Данный вид повтора символизирует естественность речи в разговорном языке, а так же выступает средством изображения душевного состояния людей [Москвин 2000: 83].
Пример анафористического повтора мы рассмотрим на романе Э.М. Ремарка «На западном фронте без перемен». Сам автор пишет, что эта книга не является обвинением, ни исповедью. Это только попытка рассказать о поколении, которое погубила война, о тех, кто стал жертвой этой войны.
Der Leutnant sah uns an. Er wusste, was wir dachten. Auch sonst wusste er noch manches, denn er war zwischen uns groß geworden und als Unteroffizier zur Kompanie gekommen. Er hob den Deckel noch einmal vom Kessel und schnupperte. Im Weggehen sagte er: «Bringt mir auch einen Teller voll. Und die Portionen werden alle verteilt. Wir können sie brauchen» [Erich Maria Remarque 1998: 3].
Повторение личного местоимения er передает читателю нарастание душевного переживания. Он (лейтенант) понимает всю безвыходность сложившейся ситуации, ему по-человечески жаль этих мальчишек, которые со школьной скамьи попали на фронт. Жаль всех тех, кто в своей жизни ничего не видели кроме войны.
Приведем еще один пример анафористического повтора из романа «Возлюби ближнего своего». В данном отрывке мы видим Керна и Штайнера они вброд переходят реку, примостились под старым буком. И начали говорить:
Vielleicht finde ich auch meinen Vater, und er kann mir helfen. Ich habe gehört, er wäre da. [Erich Maria Remarque 2007: 39].
Данный пример подтверждает, что анафористический повтор выступает средством изображения душевного состояния. Керн предполагает, что возможно он сможет найти своего отца и не теряет надежды. С каждым повторением личного местоимения er автор передает волнение, которое охватывает главного героя.
В следующем примере повтор, на наш взгляд, передает эмоциональную напряженность, потому что от решения этого чиновника зависит очень многое, в том числе и жизнь главного героя.
Kern wartete. Es schien ihm, als wäre der Nagel des müden Mannes vor ihm das Wichtigste auf der Welt. Er wagte kaum zu atmen, um ihn nicht zu stören und ärgerlich zu machen. Er presste nur versohlen die Hände auf dem Rücken fest aneinander.
Die Spannung in Kern löste sich jäh. Er glaubte, er fiele, aber er atmete nur tief. Dann fasste er sich rasch. Er hatte gelernt, den Zufall festzuhalten. [Erich Maria Remarque 2007: 50—51].
Следующим видом позиционного повтора является эпифора.
Эпифора — (от греч. epiphora — повторение) повтор конечного элемента в двух или нескольких следующих друг за другом предложениях. Данный вид повтора является специфическим приемом художественной и поэтической речи [Москвин 2000: 84].
Такие виды повторов характерны для естественной эмоциональной речи. Они широко используются в разговорной речи, в фольклоре, в ораторской речи, в драматических произведениях. Для усиления выразительности данного вида повторов используют следующие предлоги: und, auf, an и др.
Aber neben mir lag mein Freund. Nicht irgendein Freund. Mein Freund. [Erich Maria Remarque 2007: 45].
В приведенном отрывке говориться о том, что Керн — главный герой произведения Э.М. Ремарка «Возлюби ближнего своего» — немецкий эмигрант. Он вынужден скитаться по предвоенной Европе. Керн скрывается, голодает, тайком пересекает границы. Он знакомится со Штайнером, который рассказывает ему историю своей жизни. Штайнер воевал, был ранен, лежал в лазарете. Рядом с ним лежал его товарищ. Повторяя существительное Freund, Э.М. Ремарк показывает эмоциональную напряженность, которая сопровождает рассказ Штайнера. Читая дальше, мы понимаем, что человеку, который находится в такой ситуации как Штайнер, совершенно безразлично то, что происходит вокруг него. И это ужасно. Повторяя существительное Freund, Э.М. Ремарк пытается донести до нас то, что в любой ситуации люди должны оставаться людьми.
Еще одним видом позиционного повтора, по мнению В.П. Москвина, является симплока.
Симплока — (от греч. symploke — сплетение), стилистическая фигура повторения начальных и конечных слов в смежных стихах или фразах при разной середине или середины при разных начале и конце [Москвин В.П. 2000: 84].
Приведем пример данного вида повтора, который мы взяли из романа Э.М. Ремарка «Возлюби ближнего своего»:
Керна и Штайнера сопровождал чиновник. Они шли по улице, перед кафе стояли столики, за ними сидели люди, они разговаривали, и было чувство, что все как и раньше. Керн старался быстрее пройти кафе, чтобы не привлекать к себе внимания. Штайнер посмотрел на него и с добродушной улыбкой сказал:
— Ну как, малыш? Не про нас такая жизнь, верно?
— Нет, не про нас, — ответил Керн... [Ремарк Э.М. перевод Шрайбера 2007: 27].
В данном примере мы видим, что любит Э.М. Ремарк своих героев. Для Керна все то, что случилось с ним за последние четырнадцать дней, является настоящей катастрофой. Штайнер спрашивая «не про нас такая жизнь, верно?» и дает понять, что Керн не одинок в своем горе.
Следующим видом позиционного повтора, по мнению В.П. Москвина, является хиазм.
Хиазм — один из видов параллелизма, при котором вторая половина фразы построена в обратном порядке ее членов (в поэтике и стилистике) [Москвин 2000: 84].
Приведем пример данного вида повтора, который был взят нами из романа Э.М. Ремарка «Возлюби ближнего своего»:
Sie wussten, was Sie wollen, und ich wusste, was ich wollte. [Erich Maria Remarque 2007: 99].
В своей работе «Типология повторов как стилистической фигуры» В.П. Москвин упоминает и количественную классификацию повторов. Необходимо отметить, что данная классификация была разработана О.М. Брик. Суть данной классификации заключается в том, что повторы подразделяются:
1. В зависимости от количества повторений то или иной единицы повторы подразделяются на: двойные; тройные; четырехкратные и т. д. [Москвин 2000: 84].
2. По числу участвующих в повторе единиц можно выделить: однокомпонентные, двухкомпонентные, трехкомпонентные и т. д. [Москвин 2000: 84].
Можно предложить еще одну классификацию повторов, данную Куликовой [Куликова 2007: 39]. Как и В.П. Москвин З.П. Куликова выделяет повторы на всех уровнях языка:
1. Фонетический уровень:
аллитерация; ассонанс; повтор различного рода звукосочетаний; паронимия;
2. Морфологический уровень:
2.1. Словообразовательный повтор: корневой повтор; тавтологический повтор;
2.2. Аффиксальный повтор: префиксальный повтор; суффиксальный повтор; формообразующий повтор;
3. Лексический уровень:
3.1. По месту положения в тексте: контактный повтор; расширенный повтор; сочетание контактного и диктантного повторов; смежный повтор;
3.2. В зависимости от повтора слов одной части речи: повтор существительного; повтор прилагательного; повтор глагола; повтор местоимений; повтор числительных; повтор наречий; повтор служебных слов;
4. Лексико-синтаксический уровень:
повтор предлогов; повтор союзов; лексический повтор с синтаксическим распространением; анафора; сплетение; стык; кольцевой повтор; цепной повтор; хиазм;
5. Семантико-синтаксический уровень семантический повтор; градация;
6. Синтаксический уровень синтаксический параллелизм;
7. Семантический уровень:
7.1. Синонимический повтор: повтор языковых синонимов; повтор экспрессивно-стилистических синонимов; повтор косвенно-языковых синонимов; повтор контекстуальных синонимов; повтор синтаксических синонимов;
7.2. Антонимический повтор: повтор языковых антонимов; фигуры на основе антонимического повтора: антитеза, оксюморон, усиление;
7.3. Гиперо-гипонимический повтор: повтор, основанный на отношениях несовместимости; фигура на основе гиперо-гипонимического повтора; повтор в структуре сложноподчиненного предложения с придаточным предложением определительным; [Куликова 2007: 39].
Как видно, данные классификации схожи друг с другом, но на наш взгляд, классификация В.П. Москвина более полная, так как В.П. Москвин рассматривает повторы в трех «плоскостях» и выделяет три вида классификаций: уровневую, позиционную, количественную. В дальнейшем в нашей работе мы будем опираться на классификацию повторов В.П. Москвина.
Явление повтора часто обсуждается в современной научной литературе. Но о какой-либо завершенной теории повтора на данный момент говорить представляется не возможным.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |