Антирелигиозная пропаганда

Когда в 1917 г. в России возникло новое государство со своей новой «религией», оно стало ожесточенно бороться с религией прежней, лицемерно утверждая, что борется с религиозным сознанием и предрассудками как таковыми. Даже относительно недавно, в восьмидесятые годы, в Философском энциклопедическом словаре декларировалась такая задача: «Освобождение от религ. предрассудков является одним из проявлений историч. миссии социализма, составной частью коммунистич. воспитания народа, осуществляемого партией на всех этапах социалистич. строительства» (Философский энциклопедический словарь. С. 41).

В соответствии с этой задачей в стране был образован Союз воинствующих безбожников (1925). Он имел ряд печатных органов: газета и журнал «Безбожник» (в ранних редакциях романа он упомянут под прозрачным именем «Богоборец» и Берлиоз является его главным редактором), а также журналы «Антирелигиозник», «Воинствующий атеизм», «Безбожник у станка», «Деревенский безбожник», «Юные безбожники» (указано В. Лосевым). Но и помимо них массовая антирелигиозная литература получила в годы советской власти широкое распространение.

Демьян Бедный

Видное место в литературе этого рода занимала продукция Демьяна Бедного, который в 20-е годы слыл главным пролетарским поэтом (был даже рапповский лозунг: «Одемьянивание поэзии!»); уже к 1926 году антирелигиозные сочинения Демьяна составили целый том в собрании его сочинений (Демьян Бедный. Полн. собр. соч.).

М. Чудакова полагает, что в рождении замысла романа о Боге и дьяволе «сыграло свою роль стихотворное богоборчество Демьяна Бедного, широко развернувшееся в начале 20-х годов. За его публикациями Булгаков следил, в архиве его сохранилась даже небольшая папка с газетными вырезками» (Чудакова. О мемуарах и мемуаристах... С. 489).

В апреле—мае 1925 г. Демьян Бедный опубликовал в «Правде» «Новый завет без изъяна евангелиста Демьяна», написанный, как утверждал автор, в «страстную седмицу». В «Послесловии» к нему Демьян пишет: «Я взял канонические евангелия, какие они есть, и попытался, точно придерживаясь этих евангелий, показать, что Иисус выглядит совсем иначе, чем принято изображать. Я настаиваю, что на основании евангелий только такой образ Иисуса и может быть дан: лгун, пьяница, бабник и т. д. <...> Это — первый этап антирелигиозной работы. — "Посмотри, сколь твой бог жалок и омерзителен!" Второй этап. "Ни хорошего, ни плохого бога не было. Выдумка!" Насчет того, как люди богов выдумывали, а в их числе и Иисуса Христа, ясно и убедительно рассказано во многих антирелигиозных книгах и книгах по истории человеческой культуры». Об этом же говорят и заключительные строки «Нового завета» по Демьяну:

Точное суждение о Новом завете:
Иисуса Христа никогда не было на свете.
Так что некому было умирать и воскресать,
Не о ком было Евангелия писать.

Именно такого подхода и добивается Берлиоз от Ивана Бездомного, у которого Иисус «получился, ну, совершенно живой, некогда существовавший Иисус, только, правда, снабженный всеми отрицательными чертами Иисус».

Использовал Булгаков и критическую рецензию С.М. Городецкого на пьесу С.М. Чевкина «Иешуа Ганоцри. Беспристрастное открытие истины», где, в частности, есть такой пассаж: «Автор так определяет свою задачу: вскрыть, наконец, подлинную жизнь раввина Иешуа. Автор не отвергает астрономическую теорию, выводившую евангелия из вавилонских мифов о луне и звездах, и признает историческую личность Иисуса. Но как раз в этом подходе к теме кроется и главный недостаток пьесы, лишающий ее полного влияния на массы и мешающей ей стать орудием в борьбе с религиозными предрассудками. Заметно увлекаясь личностью Христа, автор из его жизни делает историю врача-неврастеника, а не этап борьбы рабов против господ» (Фиалкова. К генеалогии романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита»).

Берлиоз хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош ли, а в том, что «Иисуса-то этого как личности вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нем — простые выдумки, самый обыкновенный миф».

Нельзя не вспомнить и стихотворение Маяковского «Наше воскресенье» (1923), тем более что с ним перекликается ответ Бездомного на вопрос Воланда («Кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?»): «Сам человек и управляет!» Думается, Булгаков помнил строки Маяковского, уж очень напоминают они разговор на Патриарших прудах.

Еще старухи молятся,
в богомольном изгорбясь иге,
но уже шаги
    комсомольцев
гремят о новой религии.
О религии,
    в которой
нам
  не бог начертал бег,
а, взгудев электромоторы,
миром правит сам
  человек. <...>

Не господу-богу
      сквозь воздух
разгонять
    солнечный скат.
Мы сдадим
    и луны,
      и звезды
в Главсиликат.
И не будут,
    уму в срам,
люди
  от неба зависеть —
мы ввинтим
    лампы «Осрам»
небу
  в звездные выси.

Приурочение публикации подобных вещей к церковным праздникам было обычным приемом антирелигиозной пропаганды. Именно к наступающей Пасхе и заказал Берлиоз Бездомному поэму.

Враждебное отношение Булгакова ко всякого рода советской антирелигиозной литературе было заявлено еще в дневниковой записи от 5 января 1925 г.: «Когда я бегло проглядел у себя дома вечером номера "Безбожника" был потрясен. Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно — безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее: ее можно доказать документально — Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника, именно его. Нетрудно понять, чья это работа. Этому преступлению нет цены» (цит. по: Шенталинский. Рабы свободы... С. по).

Б. Соколов (Расшифрованный Булгаков. С. 459—461), описывая антирелигиозную кампанию на Страстной неделе 1929 года, приводит несколько газетных публикаций. В «Вечерней Москве» 29 апреля появились статьи М. Шеина «Маскарад. Классовый враг под флагом религии» и Э. Гарда «Зарисовки с натуры в бывшем божьем особняке». В последней рассказывалось о том, как в здании церкви разместилась выставка Наркомздрава. «Это вызвало недоумение у старушек, по привычке зашедших в храм, где на стенах вместо постных святых — картины и музейные экспонаты на боевую тему "Как быть всегда здоровым"». В том же 1929 году 12 июня, отмечает Б. Соколов, в Москве проходил Всесоюзный съезд безбожников, на открытии которого с докладами выступали Н.И. Бухарин и секретарь ЦКК Емельян Ярославский.

«Большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о боге» — это утверждение Берлиоза для того времени, когда оно было сделано, действительности не соответствовало. По официальным данным (но позднейшим!), «в сер. 30-х гг. в городах ⅓ взрослого населения, а в деревне ⅔ были верующими» (Философский энциклопедический словарь). Но грандиозное преувеличение своих «успехов» всегда было присуще советской статистике, и тот же словарь, который в 1983 г. невольно опровергал ложь Берлиоза, явно давал ложную статистику для своего времени: он сообщал, что «в конце 70-х гг. <...> активные (?) верующие составляют 8—10% взрослого населения».