В тетради Булгакова «Материалы к роману» приводятся разные типы крестов, на которых в древности могли распинать осужденных.
Отказываясь от традиции, Булгаков пишет не о пригвождении к кресту, а о «повешении на столбах», при котором осужденных на казнь привязывали веревками к «столбу» с «перекладинами» (в одном месте Евангелия тоже употреблено слово «повешение»: «Один из повешенных злодеев...» — Лк. 23: 39). При этом в романе Мастера до описания казни Иешуа вообще не употребляется слово «крест», как будто такого слова до этого события и не было (в одной из ранних редакций Воланд, говоря о предстоящей казни Иешуа, слово «крест» употребляет: «Все-таки помирать на кресте <...> никому не хочется») и лишь со времени этого события, под влиянием которого крест становится символом новой веры, слово это входит в употребление (так, убийцы Иуды «перекрестили» пакет «веревкой», причем и в московских главах «Василий Степанович упаковал деньги в газетную бумагу, бечевкой перекрестил пакет...», а на инфернальном уровне Фрида «простерлась крестом перед Маргаритой»).
См. также статью «Кухарка застройщика».
Антонелло да Мессина. Распятие. 1475
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |