М.А. Булгаков — Я.Л. Леонтьеву. 6 июля 1934 г.

Дорогой Яков Леонтьевич!

Последнее Ваше письмо также получили. И также неизменно Вас вспоминаем. И желаем Вам хорошего расположения духа. И чтоб в Москве Вас не изводила жара¹.

Здесь, в Ленинграде, стоит погода отвратительная — то душно, то накрапывает дождь².

Теперь выяснилось, что мы очень вовремя и правильно занялись электризацией³. Голова моя становится все свежее, отчего и взгляд на людей — яснее.

Танин⁴ на горизонте не появлялся. Но никакого ущерба этим, по-моему, он мне не нанес. Мы развили всю энергию, на которую были способны, вследствие чего нам удалось уже получить часть наших денег, конечно, за текущие гастроли.

Всероскомдрам вызывает во мне чувство восхищения. Я убедился в том, что он ровно ничего не делает.

Мы намерены вернуться в половине июля.

Много предстоит забот, хлопот, но я думаю не о них, а о том, чтобы как-нибудь обеспечить себе спокойствие и хорошее расположение духа.

Мы убеждены в том, что свидание с Вами и будет способствовать укреплению этого расположения, и стремимся Вас повидать, ибо любим Вас.

Оба Вас целуем. Пишите нам, и Вашей семье передайте привет.

Желаем вам самого лучшего, что есть в жизни, то есть здоровья.

Ваш [М. Булгаков.]

Примечания

Публикуется впервые (РО ИРЛИ, ф. 369, № 325, л. 2).

1. В своем письме Я.Л. Леонтьев жаловался на московскую жару.

2. В дневнике Е.С. Булгаковой: «В Ленинграде было очень душно».

3. Запись Е.С. Булгаковой (20 июля) в дневнике: «13-го мы поехали в Ленинград, лечились там у доктора Полонского электризацией».

4. Г.М. Танин. — См. комментарий к письму О.С. Бокшанской от 21 июня 1933 г.

Ровно через год Е.С. Булгакова записала в дневнике: «Танина выставили из Всероскомдрама. Двенадцать лет там работал. Два года назад праздновали его десятилетний юбилей работы там и благодарили. Он подавлен крайне».