В настоящий том включены дневники и письма Михаила Булгакова, а также наиболее важные документы, отражающие жизненный и творческий путь писателя. По сути, представленные материалы есть не что иное, как жизнеописание, составленное преимущественно самим Булгаковым. Разумеется, документы эти создавались для иных целей — каждый раз они фиксировали какую-то конкретную жизненную ситуацию, — но в совокупности, расположенные в хронологическом порядке, они отражают жизнь и творчество писателя наиболее объективно.
Конечно, не все эпистолярное наследие Булгакова собрано, не найдены пока записные книжки и часть дневников, далеко не все булгаковские материалы выявлены в недрах кремлевских архивов и учреждений бывшего политического сыска, наверняка немало интереснейших писем и других документов содержат пока недоступные для исследователей личные архивные фонды выдающихся деятелей культуры (речь прежде всего идет о знаменитых режиссерах, актерах и художниках МХАТа, Большого и Вахтанговского театров) и литературы (видимо, в ближайшем будущем читатели смогут познакомиться с письмами Булгакова и материалами о нем, хранящимися в архивных коллекциях Леонида Леонова, Алексея Толстого, Александра Фадеева). Не исключены яркие находки подлинных документов писателя в архивах газеты и издательства «Накануне». Не все булгаковские материалы сданы в государственные архивы родственниками писателя... Перечень владельцев булгаковских рукописей достаточно велик (значительное число автографов писателя хранится, например, у коллекционеров — отечественных и зарубежных), но тем не менее с уверенностью можно утверждать, что основной массив эпистолярного наследия Булгакова уже выявлен и является вполне представительным.
Большая часть ранее неизвестных писем писателя была опубликована нами в книге: Булгаков М. Письма. Жизнеописание в документах. М., 1989. В последующие годы в печати появлялись отдельные находки из эпистолярного наследия писателя, многие из которых были весьма важными.
И в настоящее издание включены (помимо уже известных) ранее не публиковавшиеся письма, представляющие, на наш взгляд, немалый интерес (прежде всего речь идет о письмах Булгакова своему товарищу по работе в Художественном и Большом театрах Я.Л. Леонтьеву). В издание вошли также письма и другие документы, публиковавшиеся ранее в местной или ведомственной печати и не получившие широкой известности. Упомянем в связи с этим очень важное письмо Булгакова к Сталину от 10—11 июня 1934 г., которое в полном объеме (все варианты, хранящиеся в НИОР РГБ, РО ИРЛИ и архиве Сталина) публикуется впервые.
Материалы данного тома публикуются в сопровождении обширного историко-политического комментария, основанного на редких архивных и других источниках (назовем, например, газеты русского зарубежья 1920-х и 1930-х гг., в которых печатались материалы, касавшиеся непосредственно личности Булгакова: «Возрождение», «Дни», «Накануне», «Народная мысль», «Новая русская жизнь», «Новое время», «Общее дело», «Последние новости», «Руль», «Русь», «Сегодня» и др.), которые до настоящего времени недостаточно изучены современными исследователями. Кроме того, привлечен широкий круг недавно открытых материалов из архивов ГПУ и бывших правительственных учреждений, раскрывающих деятельность этих учреждений по нейтрализации творческой активности писателя, которая представлялась им политически крайне опасной.
Еще раз подчеркнем, что включенные в настоящее издание документы содержат колоссальную информацию о творческом и жизненном пути писателя, о его взглядах, интересах, сильных и слабых сторонах характера, о его отношении к происходившим событиям, к новому общественному строю в России, к своему народу и отдельным его слоям, к писательскому и театральному миру, к ближайшему окружению.
Следует отметить, что представленные материалы весьма разнородны и их специфика чаще всего определяется временем и обстоятельствами жизни писателя. Так, его письма к родственникам 1917—1921 гг. из Вязьмы и Владикавказа помогают осветить очень важный этап вхождения Булгакова в жизнь, в гущу событий (врачебная практика в госпиталях и земских больницах), понять его отношение к свершившимся в России революциям, представить его участие в театральной и литературной жизни Владикавказа и ощутить его колебания в стремлении радикально решить свою судьбу (покинуть ли Россию или остаться?).
Ключом к пониманию многих жизненных и творческих установок писателя является его небольшой и далеко не полный дневник, в котором в основном фиксируются события 1923—1924 гг. Главная особенность дневника состоит в том, что он носит больше политический (само название говорит об этом — «Под пятой»), нежели литературный или семейный, характер. И если в 1923 г. записи несколько сдержанны и аккуратны, хотя общий отрицательный настрой к новой власти явно прослеживается, то в 1924 г. и особенно в начале 1925 г. Булгаков дал волю своим настроениям. И становится совершенно понятным появление именно в этот отрезок времени повестей «Роковые яйца» и «Собачье сердце»: писатель был убежден, что на чаше весов — судьба России, и он стремился в это колеблющееся время сделать все от него возможное, чтобы содействовать изменению политической физиономии страны.
Дневники Булгакова позволяют точно установить многие важные факты из его творческой биографии. Так, из дневниковых записей отчетливо видно, что писатель стал целенаправленно собирать материал для романа о дьяволе, получившего впоследствии название «Мастер и Маргарита», с начала 1925 г. (активно собирались публикации о богоборчестве и др.). Работа над «Собачьим сердцем», как видно из дневника, велась и в 1924 г., а в начале 1925 г. получила свое завершение. В дневнике даны очень ясные авторские оценки таким произведениям, как «Богема», «Записки на манжетах», «Псалом», «Дьяволиада», «Роковые яйца». Отражены и авторские колебания в оценке романа «Белая гвардия».
Впрочем, о дневниках писателя можно написать не одно исследование. Но не меньшее, а даже большее значение имеют его письма конца 1920-х гг. Мы не будем разбирать их подробно, но отметим лишь, что своими заявлениями и обращениями к правительству и Сталину Булгаков подводил итог важнейшему этапу в своей творческой жизни, посвященному России и ее трагической судьбе. С начала 1930-х гг. на первый план в творчестве писателя выдвигается иная тема, которая с потрясающей глубиной раскрывает трагедию личности — одаренной, свободолюбивой и честной — в условиях диктатуры. Писатель к тому времени уже ясно понимал, что в России «возвратной операции» не будет, а ему самому определена участь инакомыслящего узника.
Среди булгаковского эпистолярного наследия 1930-х гг. исключительную ценность представляют письма В.В. Вересаеву, часто выступавшему в отношении Булгакова в роли доброго покровителя и старшего друга, и П.С. Попову (своему товарищу и биографу). Эти письма не только в высшей степени содержательны, но зачастую представляют собой самостоятельные художественные миниатюры самой высокой пробы.
Несомненную ценность имеют и письма Булгакова Е.С. Булгаковой, посланные летом 1938 г. в Лебедянь. В них Булгаков приоткрыл завесу над тайнами романа «Мастер и Маргарита».
Почти все творчество художника автобиографично... И чем же тогда объяснить его горчайшее сожаление незадолго перед смертью по поводу того, что он не успел написать и оставить потомкам собственное жизнеописание?.. Не тем ли, что за всю свою подневольную жизнь на родине ему не удалось высказать многое из того, что вмещала в себе его богатейшая, впечатлительная, гениальная натура...
Виктор Лосев
<2001 г.>
| К оглавлению | Следующая страница |