Внесоциальная сторона провозглашённого Иешуа утверждения о всеобщей доброте людей состоит в том, что оно отрицает все без исключения вероучительные традиции, которым свойственно учение об аде, геенне огненной, как о месте, изначально предопределённо предназначенном для нескончаемого заключения и нескончаемых мучений без освобождения когда-либо не прощённых Богом грешников. Если все люди — добрые, то геенна, предназначенная для злых, в Предопределении бытия Мироздания — никчёмна. В частности, слова булгаковского Иешуа Га-Ноцри отрицают все вероучения, основанные на Библии и на Коране, а также и все кастовые социологические толпо-«элитарные» доктрины разнообразных (знахарских) ведических традиций.
Сура 5, хронологически последняя в истории обретения культурой человечества Корана, завершается эпизодом из событий Судного дня:
«116 (116). И вот сказал Бог: "О Иса, сын Марйам! Разве ты сказал людям: "Примите меня и мою мать двумя богами кроме Бога?" Он сказал: "Хвала Тебе! Как можно мне говорить, что мне не по праву? Если я говорил, Ты это знаешь. Ты знаешь то, что у меня в душе, а я не знаю того, что у Тебя в душе: ведь Ты — ведающий скрытое".
117 (117). Я не говорил им ничего, кроме того, о чём Ты мне приказал: "Поклоняйтесь Богу, Господу моему и Господу вашему!" Я был свидетелем о них, пока пребывал среди них, а когда Ты меня упокоил, Ты был наблюдателем за ними, и Ты — свидетель всякой вещи.
118 (118). Если Ты их накажешь, то ведь они — рабы Твои, а если Ты простишь им, то ведь Ты — великий, мудрый!"
119 (119). Сказал Бог: "Это — день, когда поможет правдивым их правдивость. Им — сады, где внизу текут реки, — вечно пребывающими они будут там". Бог доволен ими, и они довольны Богом. Это — великая прибыль!
120 (120). Богу принадлежит власть над небесами и землёй и тем, что в них, и Он мощен над всякой вещью!» (в переводе И.Ю. Крачковского).
Образ Иешуа из «Мастера и Маргариты» и образ Исы из Корана формируют у читателя взаимно исключающие представления о нравственно-этическом облике Христа. И всякий читатель обеих книг может вообразить, что Иешуа попал в ситуацию, описанную в приведённом кораническом фрагменте. Ответы и речи его, совпадающие с приведёнными в Коране, невозможны. Вся ситуация развивалась бы совершенно иначе:
И вот сказал Судия: «О Иса, сын Марйам! Разве ты сказал людям: "Примите меня и мою мать двумя богами кроме Бога?"»
Он ответил, улыбаясь просто и радостно: «Конечно, нет. Я никому не говорил таких глупостей: эти добрые люди придумали их сами. Но, как я пониманию, ты, добрый Судия, подумываешь о том, не послать ли многих из этих добрых людей в геенну на нескончаемые времена? Так ты бы, добрый Судия, опамятовался и одумался, прежде чем тебя охватит стыд: эти добрые люди учились только жизнью, их разумением на их же ошибках потому, что среди них мало кто может научить обрести истину и жить по ней. Согласись, ведь, если бы ты был Всевышним Всемогущим Богом, Творцом и Вседержителем, то изначально было бы крайне немилостиво с твоей стороны по отношению ко многим предопределить нескончаемые муки в геенне. Неправедно это, чтоб многие, совершив ошибки, неизбежность которых предопределена тобою же, нескончаемо мучились в ней по твоему же предопределению. Милостивый и Всемогущий даже и не помыслил бы так предопределить бытие Мироздания, а не то, что воплотить такое предопределение в жизнь. Согласись, что нельзя добродетельному Творцу быть хотя бы отчасти мстительным по отношению к творению, как бы эту мстительность ни назвали другими именами, чтобы придать ей благообразность и соблюсти приличия».
Возможно, что М.А. Булгаков, если бы он обратился к затронутому нами кораническому описанию Судного дня, описал бы эту ситуацию в каких-то других словах, но никак невозможен в устах Иешуа из «Мастера и Маргариты» канонический коранический ответ:
«Если ты их накажешь, то ведь они — рабы Твои, а если Ты простишь им, то ведь Ты — великий, мудрый!»
Отождествление ниспославшего Коран в его исторически реальном виде, а также и авторов библейских «откровений» (на лживость которых многократно указует Коран), с Богом Истинным для булгаковского Иешуа невозможно.
Но придя к этому выводу, необходимо продолжить рассмотрение сюжета, завершающего хронологически последнюю суру Корана: что последует за такого рода возражением и упрёком в немилостивом для многих предопределении бытия? — основных, предельных вариантов развития ситуации представляется три:
• «Милостивый»: «И даже тебе, Иса, не понять истинной праведности Моего наилучшего предопределения необходимости предусмотреть нескончаемо существующий ад как составную часть поистине благоустроенного Мироздания: но Я всех прощаю, Я, поистине, — великий, мудрый»;
• «Воздаятельный»: «И ты, Иса?.. — и это после всего, чем Я облагодетельствовал тебя в жизни?.. Ты — такой же раб мой, как и все, о чём Я говорил в Откровениях, однако и ты оказался никчёмным и неблагодарным, как и многие другие, с кем ты будешь пребывать в геенне нескончаемо»;
• РУССКИЙ: Наваждение суда под воздействием Правды-Истины, изречённой праведником, начнёт трепетать подобно воздуху над горячей землёй и развеется как кошмарный сон, потерявший власть над пробуждающимися людьми. Все узрят Бога Истинного, Который действительно не предопределял нескончаемого воздаяния муками в геенне за неправедную жизнь в сотворённом Им по Своему Предопределению Мироздании. Но... одни узрят Бога с окрыляющей радостью, освобождающей их от прежде свойственных им искренних заблуждений, а у других к освобождающей радости добавится ещё и нестерпимый стыд1 за умышленно совершённое ими разнородное зло, и от охватившего их стыда им будет некуда деться, но Бог сам обратится к ним и поможет выдержать это последнее испытание — очищение стыдом, — после чего свершится преображение всех и вся, не выразимое ныне словами и далеко выходящее за пределы возможного ныне для людей понимания, а бытие Мироздания обретёт новое качество.
Но и это не все разногласия «Мастера и Маргариты» с Кораном, библейскими и ведическими священными писаниями2.
* * *
Иешуа живёт в мире, где Бог, будучи всемогущим, никогда не оставляет никого из людей и обращается сокровенно к каждому, соответственно его пониманию Жизни, предоставив всем без исключения возможность свободы выбора ими ответа на вопрос «что есть истина?». И потому в этом мире все без исключения по их сути — посланники Всевышнего к их окружающим, в чём-то праведные, в чём-то ошибающиеся искренне, а в чём-то, возможно, и лицемерящие либо из алчности, либо из страха. Вследствие этого Бог не избирает никогда и никого для того, чтобы исключительно избранный Им вещал истину всем остальным, кому Бог якобы отказал в Своём непосредственном обращении к ним. Бог не отказывает никому, но не каждый выросший в неправедной культуре способен принять и донести до других Его обращение; а из способных принять и донести — далеко не каждый согласен принять и донести, вследствие пороков в развитии своих нравственности и этики.
Но не получив праведного воспитания в не вызревшей пока ещё культуре человечности, многие под воздействием гнёта культурной среды, культивирующей в их психике всевозможные страхи, предубеждения и ущербность, под воздействием разнородных привязанностей, сами уклоняются от сокровенных (недоступных для других) обращений к ним Бога непосредственно через их совесть; они не внемлют опосредованным обращениям к ним Бога через других людей, через памятники культуры и жизненные обстоятельства. И по этим же причинам они отмахиваются от даваемых Свыше непосредственно им крупиц истины как от назойливо лезущих в глаза мошек, давят их, и не видят необходимости поделиться доставшимися им крупинками с окружающими. Либо они трусят внятно согласиться с известными им истинами даже в своём внутреннем мире, а не то чтобы огласить их открыто в обществе, когда они противоречат сложившейся или только формирующейся3 общественной традиции, поддерживаемой всеми средствами неправедной культуры, поддерживаемой так или иначе всеми и каждым в обществе (за редкими исключениями), поскольку, — по их убеждению, — выступить против культового мнения или господствующей традиции — значит, возможно, обречь себя на жестокую смерть или на длительную жизнь отверженного и гонимого всеми. Поэтому в ныне длящуюся историческую эпоху у одних (и таких подавляющее большинство) миссия наместничества Божиего и посланничества Его к другим людям исчезает из их смысла жизни либо извращается до неузнаваемости; другие же смогли её выполнить более или менее успешно, придав определённую направленность к лучшему течению локальных и глобального исторического процесса на многие века (таких единицы, и о некоторых из них человечество помнит как о пророках — якобы монополистах на оглашение истины: и многие из их числа сами были искренне убеждены в таковом своём исключительном значении монополистов в обладании истиной — по крайней мере в современном им обществе).
Но Богу принадлежит вечность, и потому Он может ждать до тех пор, пока культура цивилизации вызреет до человечности, пока все освободятся от страхов, и настанет царство Правды-Истины вследствие того, что каждый будет без страха с Любовью и по совести наместником Божиим на Земле. Об этом Пилату и другим персонажам романа толковал Иешуа, но все были напуганы и озлоблены и даже, если не отвергали без рассмотрения, то не могли принять этого, не извратив сказанного им для того, чтобы приспособить к страхам, привычным для образа жизни каждого из них.
* * *
И соответственно «Мастер и Маргарита» — не Откровение в форме литературного художественного произведения, и не праздный вымысел, выдаваемый за Откровение, а богословие Русского человека, ищущего истину с беззаветной верой и доверием Богу своей жизни и посмертного бытия; богословие, выраженное в иносказательно-притчевой форме. Это истинное богословие Русской культуры в целом в XX веке, определившее во многом дальнейшую судьбу региональной цивилизации России и всего остального человечества.
Но нет принуждения в выборе веры и религии, которую каждый человек осознанно и бессознательно строит на основе выбранной им веры, выражающей его реальную нравственность. И почитающим себя истинными мусульманами следует не вскипать злобой в возмущении от сказанного здесь всего того, что по существу отрицает ниспослание Корана Богом, Милостивым, Милосердным в той форме, как об этом учит мусульманская вероучительная традиция. Как должно быть им известно, всё предопределено Богом, в том числе и написание «Мастера и Маргариты» М.А. Булгаковым и настоящий комментарий к этому роману, выражающий самоосознание Русской цивилизации, частью которой стала и культура народов, исповедующих исторически реальный ислам. И все мы ответим перед Богом за уклонение от ответа на вопрос «что есть истина?», либо так, как об этом повествует Коран, либо как-то иначе, возможно что и так, как подразумевается в «Мастере и Маргарите»: ответим так, как то предопределил Всемилостивый Творец. И до́лжно проявить терпение, чтобы Бог рассудил между нами по истине, и чтобы никто не посягнул подменить своей отсебятиной Его святую волю, чтобы не выкосить друг друга в порыве возмущения, проистекающего из предубеждений, унаследованных вместе с культурой от предков, некогда сделавших тот либо иной выбор вероучения.
Есть ещё один вариант продолжения коранической сцены судного дня: «По вере вашей, да будет вам». Но это утверждение, будучи промыслительным средством приведения людей к Правде-Истине в течение их жизни, с Русской точки зрения по отношению к посмертному бытию — выражение цинизма в наихудшем смысле этого слова. И, как показано в романе «Мастер и Маргарита», именно эту наиболее циничную позицию избрал Сатана, который посягнул отправить в небытие М.А. Берлиоза, поговорив в завершение первой части бытия Берлиоза о фактах жизни с его отрезанной головой на балу, каков итог был бы совсем бессмысленным предопределением бытия для заблудшего М.А. Берлиоза, а Бог не творит бессмыслиц (но поскольку дальнейшее посмертное бытие М.А. Берлиоза — вне сюжетных линий романа, многие его читатели решили, что отправить бессмертную душу в небытие — в компетенции Воланда).
Однако Русский ответ на причину отрицания Корана и других вероучений про нескончаемый ад после судного дня требует мотивировки. И она нравственно-этически необходима, прежде всего, по отношению к тому, кто ниспослал Коран, поскольку в самом Коране сказано:
«Если Коран ниспослан Богом, а вы отвергаете его, то понимаете ли, что те, которые отвергают его, в большем заблуждении, нежели те, которые в крайних разногласиях в каких-либо иных мнениях?» — вариация редакции перевода Г.С. Саблукова.
Или ещё один вариант перевода:
«Видите ли, если Коран от Бога, а вы его отвергаете, то как вы оправдаетесь в этом перед его Ниспославшим?» (Коран, сура 41, её название — «Разъяснены», аят 52).
Начнём с практического инженерного подхода к экспертизе всевозможных проектов, понятного ныне, по-видимому, большинству. Предположим, мы рассматриваем два проекта некоего устройства, предназначенного для осуществления некоего процесса. При прочих равных:
• один проект разработан так, что отходов производства и брака нет: 100-процентный выход продукции, отвечающей заданному стандарту в нём гарантирован; методы разработки и сам проект — безошибочны;
• другой проект разработан так, что в нём возникают отходы производства и некоторая доля принципиально неисправимого брака, и эти отходы и некондиционная продукция таковы, что не только представляют опасность для окружающих, но и неуничтожимы, не поддаются дальнейшей переработке, в силу чего возникает необходимость где-то и как-то их содержать нескончаемо долго изолированно ото всего прочего.
Понятно, что с инженерной точки зрения первый проект неоспоримо предпочтительней, а второй в сопоставлении с первым — неоспоримо ущербный, дефективный, возможно потому, что были неграмотно применены методы проектирования такого рода систем; а возможно, и потому, что порочны и сами методологические походы к решению такого рода задач.
По отношению к рассмотрению вариантов Предопределения бытия Мироздания, ад представляется именно как склад, предназначенный для нескончаемого хранения отходов процесса и производственного брака, представляющих реальную опасность для окружающих и не поддающихся переработке. То есть с инженерной точки зрения такое дефективное, порочное, ущербное Предопределение недостойно всемогущества и мудрости Всевышнего. Оно во многом напоминает затею человечества достичь процветания на основе ядерной энергетики: хранение жизненно опасных продуктов распада ядерных топлив и заражённых ими конструкций энергетического оборудования — технически неразрешимая задача, по какой причине подавляющим большинством здраво мыслящих людей ядерная энергетика, оставляющая после себя продукты распада, во всех её видах квалифицируется как сатанинское наваждение, которому отдалась цивилизация4.
К тому же выводу о дефективности и порочности Предопределения Мироустройства, в котором есть место нескончаемым мукам в геенне, приводит и нравственно-этическое рассмотрение двух вариантов предопределения Свыше бытия Мироздания, хотя и на основе другой логики.
Безусловно, простить всех грешников в судный день — значит явить великую милость. Но кроме намёка на это, в Коране сказано и другое, но уже о людях, а не о судном дне: «Богу они приписывают то, чем и сами тяготятся» <в смысле: те качества, которыми тяготятся в себе самих, они придают Богу> (Коран, 16:64). Чем люди сами тяготятся, и что вызывает их уважение? — Понимание этого доступно всем и каждому, даже если это не свойственно поведению их самих, — вот это и необходимо рассмотреть конкретно.
Люди в своём обществе всегда с уважением относились к скромности и порицали честолюбие. Предопределение бытия Мироздания, в котором есть место геенне, но от которой все избавлены всеобщим прощением в судный день, порождает двусмысленность: геенна предопределена для того, чтобы даровав прощение, Бог потом принимал нескончаемую хвалу избавленных от нескончаемых мук грешников и всех прочих, кого Он ещё при жизни вёл так, что вопрос об их помещении в геенну не вставал, и упивался этой хвалой?
Что, Бог — честолюбец? — Не напраслина ли это, возводимая на Бога Истинного Его имиджмейкерами, которые лепят Его образ в культуре так же, как лепят на потребу толпе образы эстрадных, спортивных и прочих «Суперзвёзд»5? Может всё же Бог не корчит из Себя «Суперзвезду», а деятельность такого рода имиджмейкеров, узурпаторов богословия и заблудших из паствы, протекает в пределах Божьего попущения в отношении них самих?
Но именно эта напраслина или двусмысленность, неотъемлемо свойственны ви́дению Предопределения бытия Мироздания, в котором есть место геенне, пусть даже и пустой. Что, Бог поддерживает двусмысленность ситуаций, в которых возможно превратное представление о Нём и Его Промысле? — либо Он освобождает людей от такого рода двусмысленностей, раскрывая перед ними многогранность и глуби́ны Своего Предопределения бытия?
Если же геенна после судного дня остаётся не пустой, то получается не лучше: Бог — честолюбец, упивающийся хвалой праведников и Им прощённых, всех тех, кто удостоен Им рая. Какой смысл существования не пустой геенны при этом? — быть пугалом для всей твари во всём дальнейшем бытии Мироздания, поскольку для удостоенных геенны нескончаемые муки не имеют никакого иного смысла, кроме как помучиться6. И в сопоставлении с этим, небытие, в которое отправил Воланд Берлиоза, для грешников предпочтительнее, нежели геенна, конечно, если грешники не обратятся в мазохистов, для которых геенна покажется местом получше рая.
Либо геенна предназначена для осуществления каких-то других неведомых и невообразимых нами целей, но люди сами залезают в неё вследствие уклонения от праведного образа жизни, в результате чего геенна употребляется вопреки её истинному предназначению? — Но тогда творение несовершенно, в том смысле, что геенна не снабжена «защитой от дураков», бытию которых в Предопределении также есть место.
Но так или иначе при наличии геенны в Предопределении бытия Мироздания возникает ещё не одна двусмысленность: имеет место предостережение людей Богом в Откровениях от Самого себя7? либо принуждение к добродетельности культом страха перед Богом и наказанием отступников нескончаемой геенной — один из инструментов построения Царствия Божиего во всём Мироздании8? Что такое геенна: воздаяние тем, кто действительно избрал для себя злодейство или мстительность неумелого творца по отношению к его же несовершенному творению?
И если людям так или иначе свойственна скромность и люди почитают милосердие от щедрот души, то не знаменуют ли все эти и прочие, не названные нами, двусмысленности:
• что непоказная скромность и щедрость души, свойственные добрым людям, — «слабый отблеск» непоказных скромности и щедрости Божией, и соответственно Богу ни в малейшей степени не свойственно честолюбие и жажда похвал и славословий? — и потому 3-я книга Царств (гл. 19:12) и указывает на явление Себя Богом Илии в веянии тихого ветра.
• что Ему чуждо являть Себя в двусмысленных ситуациях и поддерживать двусмысленные ситуации, в которых кто-то способен ошибиться и бросить Ему напраслиной упрёк в нескромности и честолюбии?
• что Ему не нужны культы славословия и просьб, а тем более и обряды, жертвоприношения «умилостивления» или самоистязания — физического или морального, отождествись Он с которыми, Он бы предстал нескромным честолюбцем, к тому же не всегда и справедливым по отношению к другим (например в ситуации расплаты за свои грехи жертвоприношением праведников)?
• что в душе человека всегда должно быть место явлению Божиему, а нравственные мерила (нравственные стандарты) человека должны быть в ладу с Промыслом?
• что Богу неприемлемы рабское холуйство людей из страха перед Ним так же, как противны и рабское холуйство людей перед другими людьми и иными сотворёнными Им сущностями?
• что Бог просто входит в непосредственное общение с каждым по жизни сообразно обстоятельствам, не забывая никого и не отступаясь ни от кого, как бы тот ни заблудился, как бы ни упорствовал в заблуждениях и ни извратился от безверия Ему, под воздействием страхов и вожделений, недостойных человека?
• что — в конце концов и начале начал — Богу свойственно Предопределение бытия, в котором все без исключения, так или иначе, но неизбежно придут к пониманию Его Правды-Истины и будут пребывать в ладу с Ним свободно и без страха, не унижая в своих представлениях о Боге Его истинное достоинство возводимой на Него напраслиной?
• что, если в Предопределении бытия и есть некий особый день, то это будет никак не «Судный день» в общеизвестном из учений про рай и ад смысле, а Постыдный день для грешников, в который последует преображение Мироздания к новому качеству всеобщего бытия.
Иными словами Единственному Всевышнему Богу — Русскому Богу всех людей, Всемогущему Творцу всего и вся, Вседержителю — свойственна всеобъемлющая совокупность совершенства — Любовь — и Милость к Своему творению, исходящая изначально от стадии Предопределения Им бытия всего сотворённого. И эта Милость распространяется на всех, и особая милость, не предназначенная растлевать общество безнаказанностью, — падшим.
И это Высшее Предопределение исключает какие-либо нравственно-этические двусмысленности, которых через край во всех культовых вероучениях без исключения, вследствие того, что всем им свойственно какое-то дефективное и ущербное ви́дение чего-то, что они называют «Предопределением бытия», в котором якобы есть место пустой (вследствие возможного прощения всех) или заполненной грешниками геенне.
И люди в Предопределении бытия — в его Русском понимании — не рабы даже Богу, они — по Предопределению — свободные добровольные сотрудники и помощники Ему.
Кто-то может настаивать, что искупление себя самого стыдом — слишком лёгкое воздаяние всевозможным злодеям за всё то, что они творили и творят на Земле. Многие жаждут увидеть жестокое воздаяние злодеям, а по существу жаждут — окончательного добивания падших и изгнания их в абсолютное небытие.
Но тема милости к падшим — неотъемлемо свойственна всей памятной Русской культуре:
• это и пушкинские слова: «И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал, что в мой жестокий век восславил я свободу и милость к падшим призывал»;
• душу Тамары в лермонтовском «Демоне», действительно соблазнённой демоном, ангел Божий всё равно не отдаёт демону, а уносит с собою9;
• лесковский попик-забулдыга, который — вопреки догматическому запрету — молится о душах самоубийц, и как явствует из рассказа, Бог принимает его молитвы;
• и опера Н.А. Римского-Корсакова и В.И. Бельского «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», в которой Феврония возится как с несмышлёным малым ребёнком с Гришкой Кутерьмой — средоточием почти всех возможных пороков: пьяницей, похабником, трусом, изменником и предателем — наводчиком завоевателей на город, оклеветавшем и её саму в совершении этого преступления.
* * *
Причём эта опера занимает особое место и в истории Русской культуры, и в истории России. Феврония в либретто оперы В.И. Бельского10 — единобожница-язычница, стоящая вне официальной церкви (это будет видно далее из приводимого ниже фрагмента либретто). И она уверяет ставшего одержимым после предательства Гришку Кутерьму в том, что и он — не пропащая душа, даже после всего, что совершил, только бы тот искренне покаялся Богу. И это её неизменная позиция, выражаемая сквозь всё действие оперы вплоть до финала:
Князь Всеволод:
Ай-же ты невеста верная!
Время нам во церковь Божию,
Во церковь Божию, ко злату венцу.Феврония (с ласковой просьбой):
Милый мой, жених желанный!
Там в лесу остался Гришенька;
Он душой и телом немощен,
Что ребёнок стал он разумом...
Как бы Гришеньку в сей град ввести?Князь Юрий:
Не приспело время Гришино:
Сердце к свету в нём не просится.Феврония:
Ах, хотя бы грамотку послать,
Утешенье Грише малое,
Меньшей братии благую весть!Князь Юрий:
Что же? Фёдор грамоту напишет,
Отрок малый Грише донесёт:
Пусть по всей Руси поведает
Чудеса велики Божии.Феврония (Поярку):
Ну, пиши. Чего же не сумею,
Люди добрые доскажут.Поярок кладёт на точёные перила княжья крыльца длинный свиток и готовится писать. Феврония и князья около неё.
Феврония (подсказывая Поярку, что писать):
Гришенька, хоть слаб ты разумом.
А пишу тебе сердечному.Поярок пишет.
Написал аль нет?
Поярок:
Написано.
Феврония:
В мёртвых не вменяй ты нас, мы живы:
Китеж град не пал, но токмо скрылся.
Мы живём в толико злачном месте,
Что и ум вместить никак не может.
Процветаем аки финики,
Аки крины благовонные;
Пенье слушаем сладчайшее
Сириново, Алконостово...(князю Юрию)
Кто-же в град сей внидет, государь мой?
Князь Юрий (подсказывая писцу):
Всяк, кто ум не раздвоён имея,
Паче жизни в граде быть восхощет.Феврония (продолжая послание):
Ну, прощай, не поминай нас лихом,
Дай Господь тебе покаяться!
Вот и знак: в ночи взгляни на небо,
Как столпы огнистые пылают.
Скажут: пазори11 играют... нет,
То восходит12 праведных молитва.(ко всем)
Так ли говорю я?
Народ:
Так, княгиня.
Феврония (снова Поярку):
Ино же к земли приникни ухом:
Звон услышишь благостный и чудный,
Словно свод небесный зазвенел
То во Китеже к заутрени звонят.
Написал, Феодор?Поярок:
Написал.
Феврония (княжичу):
Ну, идём теперь, идём, мой милый!
Княжич Всеволод берёт Февронию за руку и ведёт в собор.
Народ (провожая их):
Здесь ни плача,
Ни болезни,
Сладость, сладость
Безконечна,
Радость
Вечна...Двери Успенского собора распахиваются, являя неизреченный свет.
На этом опера завершается. Но нравственно-мировоззренческий пролог к такому её завершению показан был ещё в первом действии:
Княжич Всеволод:
Ты скажи-ка, красна девица, —
Ходишь ли молиться в церковь Божию?Феврония:
Нет, ходить-то мне далёко, милый...
А и то: ведь Бог-то не везде ли?
Ты вот мыслишь: здесь пустое место,
Ан же нет — великая здесь церковь, —
Оглянися умными очами(благоговейно, как бы видя себя в церкви)
День и ночь у нас служба воскресная,
Днём и ночью темьяны да ладаны;
Днём сияет нам солнышко (, солнышко)13 ясное,
Ночью звёзды, как свечки, затеплятся.
День и ночь у нас пенье умильное,
Что на все голоса ликование, —
Птицы, звери, дыхание всякое
Воспевают прекрасен Господень свет.
«Тебе слава во век, небо светлое,
Богу Господу чуден высок престол!
Та же слава тебе, земля-матушка,
Ты для Бога подножие крепкое!»Княжич Всеволод (смотрит на Февронию с изумлением):
Ай же ты, прекрасная девица!
Дивны мне твои простые речи,
Всё о радости, весельи красном.
Люди старые иначе молвят:
«Не зарись на радости земные,
На земле-то нам скорбеть, да плакать».
И уйти бы мне в пустыню вовсе, —
Эх, да удаль-молодость помеха:
Просит молодецкого веселья.Феврония (очень ласково и проникновенно, взяв его за руку и глядя в очи):
Милый, как без радости прожить,
Без веселья красного пробыть?
Посмотри: играют пташки все,
Веселится, скачет зверь рыскучий.
Верь, не та спасённая слеза,
Что с тоски-кручинушки течёт,
Только та спасённая слеза,
Что от Божьей радости росится,14
И греха мой, милый, ты не бойсь:
Всякого возлюбим, как он есть,
Тяжкий грешник, праведник-ли он;
В каждой душеньке краса Господня.
Всяк, кто стрелся15, того Бог прислал;
В скорби он, так нам ещё нужнее.
Приласкай, хотя был лиходей,
Радостью небесною обрадуй,(уносясь мыслью)
А и сбудется небывалое:
Красотою всё разукрасится,
Словно дивный сад процветёт земля,
И распустятся крины райские.
Прилетят сюда птицы чудные, —
Птицы радости, птицы милости, —
Воспоют в древах гласом ангельским,
А с небес святых звон малиновый,
Из-за облаков несказанный свет...
В приведённом диалоге через княжича Всеволода выразилось официальное церковное мировоззрение, а через Февронию — живая внеритуальная вера человека Богу по совести.
Благодаря открытому выражению обеих позиций опера обрела особую значимость в Русской культуре и оказалась знаменательной в истории России. Но российский правящий класс — основной потребитель оперного искусства — тогда оказался самонадеянно глуп и счёл оперу после её первых постановок «вялой», «чрезмерно серьёзной по содержанию», «холодно-рассудочной» или «елейно-мистичной», «недостаточно строгой по отношению к предателю Гришке-Кутерьме»16.
В.О. Ключевский в одном из афоризмов охарактеризовал своих «элитарных» современников — российский правящий класс — так:
«Он так изолгался, что не верит сам себе даже тогда, когда говорит правду. Кого он не предаст, когда ежеминутно предаёт самого себя: это — самоиуда» (т. 9, с. 377)17. «У них нет совестливости, но страшно много обидчивости: они не стыдятся пакостить, но не выносят упрёка в пакости» (т. 9, с. 398).
И те «самоиуды», кто не был удовлетворён милостью сюжета по отношению к падшему Гришке Кутерьме и желал жестокого воздаяния ему, — сами получили жесточайшее воздаяние в ходе революции и гражданской войны. Что знаменует: отказ и неумение осуществить милость к падшим, тем более после того, как на это указано прямо и неоднократно, не поддерживаются Свыше.
* * *
Мнение же о лёгкости воздаяния стыдом выражает некую мстительность и по сути своей — ошибочно и ложно. В живом Русском языке понятие стыда связано не с судом, имеющим место после свершения чего-либо, а с предосудительностью недостойного человека поведения. Предосудительность — одна из составляющих Божьего акта Предопределения бытия, и потому упреждает недостойное. Одно из значений слова «стыд», «студ» в Словаре В.И. Даля определяется так:
«Стыд (...) чувство или внутреннее сознание ПРЕДОСУДИТЕЛЬНОГО (выделено нами при цитировании), уничижение, самоосужденье, раскаянье и смиренье, нутреная18 исповедь перед совестью».
Среди пословиц и народных поговорок, приводимых В.И. Далем в этой статье, есть и такая:
«Людской стыд (т.е. чужой стыд: наше пояснение при цитировании) — смех, а свой — смерть». А по сути свой стыд для многих оказывается страшнее смерти, вследствие чего не вытерпев стыда в жизни, они избирают смерть и кончают собой в безосновательной надежде уйти от стыда по смерти, даже в тех культурах, где вероучение обещает нескончаемый ад в качестве воздаяния за самоубийство. Стыд представляется им более нестерпимым, чем ад.
В.Г. Перов. Портрет В.И. Даля
Мнение же о якобы незначительности и лёгкости искупления грехов, тем более совершённых по злому умыслу, познанием стыда — выражение некой мстительности и нравственно-этического беспамятства: те, кто думает так, забыли свои ощущения при первой волне стыда, которая накатила на них (скорее всего) в раннем детстве, когда они впервые почувствовали, что совершили что-то недостойное человека. Потом все мы научились уходить от стыда и подавлять его в себе. Но стыд «судного дня» — Постыдного дня, — на который обрекает сам себя каждый злоупотребляющий Божьим милостивым Предопределением, — подавить не сможет никто, и деться от него будет некуда. Поэтому, даже зная, что в Божьем Предопределении бытия нет места нескончаемому аду, не следует злоупотреблять милостью Божией даже в попускаемых Им пределах (для каждого своих). Причём следует знать и понимать, соотносить со своею жизнью, что тем, кто совершает недостойное человека по искренней ошибке, — позволено то, что пресекается в отношении тех, кому сообщено, что делаемое ими — ПРЕДОСУЖДЁННОЕ зло; и в пресечении их деятельности в жизни выражается один из видов защиты их же от нестерпимого стыда в Постыдный день.
И название «Постыдный день» — вызывает в душе куда более неприятные ощущения нежели привычные названия «Судный день», «Страшный суд», именно потому, что мы в жизни хотя и не боимся стыда так, как боимся какой-то опасности, но его невыразимого воздействия всегда стараемся избежать. Самый лучший способ избежать стыда — искренне стремиться к праведности, и тогда Бог поможет избежать неприятного, невыразимого, но облагораживающего, преображающего воздействия стыда.
Но ад, геенна всё же может существовать — как эгрегор (коллективный дух определённо-связанных между собою людей), который пленяет души грешников в силу принципов своего построения. Однако создан он и подпитывается энергией и информацией страхов, ужасов и злобных помыслов самих же людей. Рай, как антипод ада, — место нескончаемого услаждения чувств всевозможными «приятностями» может существовать на таких же принципах энергоинформационного обеспечения. Полезно знать, что система языческих верований Руси в докрещенские времена не включала в себя учений о вечном аде и рае, и русские были свободны от морального террора и морального подкупа такого рода; террора не анонимного, а осуществляемого духовными полицаями оккупантов — иерархами «православной» церкви.
Однако мы живём в эпоху, когда сказанное — одно из многих, не совместимых друг с другом мнений о Боге, о Его Предопределении и о Его Промысле, а не повседневная реальность нескончаемого благостного во всех отношениях и смыслах бытия всех и каждого без исключений. Но нет принуждения к вере и к религии.
Примечания
1. В этой связи для справки:
• В переводе Корана И.Ю. Крачковского слово «стыд» и однокоренные с ним встречаются всего три раза, а слово «геенна» встречается более шестидесяти раз (далее мы сбились со счёта).
• В синодальном переводе Библии слово «геенна» встречается около 20 раз, хотя Библия раза в три толще переводов Корана, а слово «стыд» и однокоренные с ним содержатся в гораздо большем количестве, чем в Коране слово «геенна»: мы прервали счёт слова «стыд» в синодальном переводе примерно на 70-ти в Ветхом Завете, а кроме того слово «стыд» и однокоренные с ним встречаются около 20 раз в Новом Завете.
2. Этот вопрос настолько значим, что его рассмотрение мы выделим в небольшой, хотя и не озаглавленный самостоятельный подраздел.
3. Либо целенаправленно формируемой.
4. Хотя с этой оценкой не согласятся все те, кто только и умеет, что проектировать и строить различные ядерные установки, и кормится от этого вида злодейства; те, кому слабо́ порвать с ним, выступить против него и освоить какую-либо иную полезную (или хотя бы менее вредную) для окружающих и потомков профессию.
5. Рок-опера «Иисус Христос — суперзвезда» — наиболее ошалелое выражение такого рода имиджмейкерства — западная альтернатива «Мастеру и Маргарите».
6. А что, если в истинном Предопределении есть место и пришествию «товарища Сухова», который возжелает «помучиться», после чего геенне и её обслуживающему персоналу мало не покажется, и вопрос о бытии геенны будет закрыт раз и навсегда?
7. «"Пусть верующие не берут себе близкими неверных помимо верующих. А кто сделает это, у того с Богом нет ничего общего, если вы только не будете опасаться их страхом. Бог предостерегает вас от самого Себя, и к Богу — возвращение". (29). Скажи: "Если вы скроете то, что в душах, или откроете это, узнает Бог: ведь Он знает то, что в небесах и что на земле. Бог над всякой вещью мощен!"» (Коран, сура 3:27 (28)).
8. «17 (15). Поклоняйтесь же, чему желаете, помимо Него! Скажи: "Поистине, потерпевшие убыток — те, которые нанесли убыток самим себе и своим семьям в день воскресения. О, вот это — явный убыток! 18 (16). Для них над ними навесы из огня и под ними навесы". Этим страшит Бог Своих рабов; о рабы Мои, бойтесь Меня!» (Коран, сура 39).
«Это только Сатана, который делает страшными своих близких. Но не бойтесь их, а бойтесь Меня, если вы верующие!» (Коран, 3:169 (175)). Последнее — предложение человеку избрать один из двух видов страха. И спрашивается: есть ли разница в таком подходе к людям между Богом и Сатаной?
«Мы низвели Тору, в которой руководство и свет; судят по ней пророки, которые предались, тех, кто исповедует иудейство, а раввины и книжники — сообразно с тем, что им дано на хранение из писания Бога, и они — об этом исповедники. Не бойтесь же людей, а бойтесь Меня! И не покупайте за Мои знамения малую цену! А кто не судит по тому, что низвёл Бог, то это — неверные» (Коран, 3:48 (44)).
И подобное в Коране встречается многократно.
9. Демон столкнулся с отпором своим притязаниям на душу Тамары:
«Исчезни, мрачный дух сомненья! / — Посланник Неба отвечал: — / Довольно ты торжествовал; / Но час суда теперь настал — / И благо Божие решенье! / Дни испытания прошли; / С одеждой бренною земли / Оковы зла с неё ниспали. / Узнай! Давно мы её ждали...».
Но в этом провозглашении милости к падшим нет и тени покорности демоническим притязаниям на власть над людьми, что можно понять из лермонтовской же «Песни про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова». Русский человек принимает на себя обязанность пресечь демонизм своею волей вопреки всей практике действующих социальных институтов и отвечать за это только непосредственно перед Богом:
«Как возго́ворил православный царь: / "Отвечай мне по правде, по совести, / Вольной волею или нехотя / Ты убил насмерть мово верного слугу, / Мово лучшего бойца Кирибеевича?" // "Я скажу тебе, православный царь: / Я убил его вольной волею, / А за что, про что — не скажу тебе, / Скажу только Богу единому..."».
И без принятия на себя такого рода обязанности перед Богом нет места русскости в душе человека.
10. Фрагменты либретто включены в состав второй редакции настоящей работы в 2004 г. Полный текст либретто «Сказания о невидимом граде Китеже и деве Февронии» помещён на сайте www.vodaspb.ru и представлен в составе Информационной базы ВП СССР на компакт-дисках. Это одно из наиболее глубокомысленных и добрых произведений русской литературы, вследствие чего от момента времени создания его не включают в общеобразовательный курс литературы.
11. Северное сияние.
12. В цитируемом издании текста либретто «восходи».
13. Тексте скобках добавлен по аудиозаписи постановки оперы.
14. Далее текст выделен курсивом нами при цитировании. Это — концентрированное выражение богословия Русской цивилизации.
15. «Стрелся» — это диалектное простонародное слово, эквивалентное «встретился».
Кроме того, «стрел м. вост. пострел, нечистый, диавол. Стрел тебя возьми! Стрел всё побери! <...> Стрелить, сев. ринуться, кинуться опрометью, побежать» («Словарь живого великорусского языка» В.И. Даля). Это значение в контексте либретто не главное, но допускает возможность того, что тот, «кто стрелся» не только встречный, но и заблудший.
16. Реплики из рецензий того времени (1907 г.).
17. Здесь и далее В.О. Ключевский цитируется по собранию сочинений в 9 томах (Москва, «Мысль», 1990 г.).
18. Слово «нутреная» — производное от «нутро».
«НУТРО ср. нутр м. нутрина, нутреносоть, нутрь ж. внутренность, внутренняя часть чего; внутри либо в глубине находящийся; недро, полость в чём-либо, простор, пространство, в чём-либо заключенное; противоп. наружное, наружность, внешность (...) Нутро человека, душа его, духовный человек, невидимая сущность его. Это дело мне по нутру, нравно, нравится, по вкусу, приятно. Возрожденный нутром своим, обновленный, духовный свет познавший» («Словарь живого великорусского языка» В.И. Даля).
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |