Пречистенцы

Чтобы именоваться пречистенцем (или, в сокровенном смысле, чертольцем), конечно, не обязательно было входить в ГАХН или даже жить на Пречистенке. Пречистенцами, например, были не причастные Академии Топлениновы, Леонтьевы, Арендты, Долгоруков. Пречистенцем называли жившего в Ленинграде, но часто бывавшего у пречистенских друзей Евгения Замятина (ЭММ, с. 111).

Пречистенка — это стиль жизни, образ мышления, срез бытия.

Чистилище? Не знаю. Может быть. Но точно знаю, что это дорога между Кремлем и Монастырем.

Еще я знаю, что если бы Булгаков написал о пречистенцах пьесу, то начиналась бы она списком действующих лиц и краткими замечаниями для господ актеров. Например, такими, какими вспоминает их Любовь Евгеньевна:

«остроумного и веселого Сергея Сергеевича Заяицкого»;

«красивого с диковатыми глазами Михаила Михайловича Морозова, известного шекспироведа»;

«громогласного Федора Александровича Петровского, филолога-античника, преподавателя римской литературы в МГУ»;

«Сергея Васильевича Шервинского, поэта и переводчика»;

«режиссера и переводчика Владимира Эмильевича Морица и его обаятельную жену Александру Сергеевну»;

искусствоведов Андрея Александровича Губера, Бориса Валентиновича Шапошникова, Александра Георгиевича Габричевского;

писателя Владимира Николаевича Владимирова (Долгорукого);

Николая Николаевича Волкова, философа и художника;

Всеволода Михайловича Авилова, сына писательницы Лидии Авиловой;

Анну Ильиничну Толстую, внучку Льва Толстого, и ее мужа Павла Сергеевича Попова;

Николая Петровича Шереметьева («симпатичный человек»);

Наталию Алексеевну Венкстерн... (МВ, с. 109—110).

Наш обаятельный Вергилий рассказывает:

«Прелесть нашего жилья состояла в том, что все друзья жили в этом же районе. Стоило перебежать улицу, пройти по перпендикулярному переулку — и вот мы у Ляминых...

Еще ближе — в Мансуровском переулке — Сережа Топленинов, обаятельный и компанейский человек, на все руки мастер, гитарист и знаток старинных романсов.

В Померанцевом переулке — Морицы; в нашем М. Левшинском — Владимир Николаевич Долгорукий (Владимиров), наш придворный поэт Вэдэ, о котором в Макином календаре было записано: «Напомнить Любаше, чтобы не забывала сердиться на В.Д.»...

Шагнуть через Остоженку — и вот они, чета Никитинских, кузина и кузен Коли Лямина.

В подвале толстовского музея жила писательница Софья Захаровна Федорченко с мужем Николаем Петровичем Ракицким. Это в пяти минутах от нашего дома, и мы иногда заходим к ним на чашку чая...» (Л.Е. Белозерская, МВ, с. 121—122).

И еще несколько подробностей;

«Жили они в тесном кругу, общаясь друг с другом.

Квартиры их, уплотненные в одну, реже в две комнаты, превратившись в коммунальные — самый распространенный вид жилища тогдашнего москвича, — напоминали застывшие музеи предреволюционной поры. В их комнатах громоздились красное дерево, старые книги, бронза, картины. Они были островитянами в мутном потоке нэпа...» (С.А. Ермолинский, ЗРЛ, с. 38).