Предисловие

Только в тяжелой раме истории все становится на свое место.

Гилберт Кит Честертон

Работа, предлагаемая вашему вниманию, была написана пять лет назад. Тогда для нее не нашлось места на страницах сборника, для которого она делалась.

Необходимо сказать несколько слов, как-то проясняющих форму и способ подачи нижеследующего. Сами материалы — служебная переписка, дневниковые записи и газеты тех лет — настолько красноречивы, что почти не нуждаются в комментариях. Труды высококвалифицированных специалистов также явились, с одной стороны, подспорьем, а с другой — стимулом для создания своей собственной версии обстоятельств работы Михаила Булгакова в кинематографе в середине 1930-х годов. Имеются в виду статьи М. Чудаковой «Архив М.А. Булгакова» в 37-м выпуске «Записок отдела рукописей» Государственной библиотеки СССР имени В.И. Ленина (в дальнейшем — М. Чудакова) и Б. Егорова «М.А. Булгаков — «переводчик» Гоголя» в «Ежегоднике рукописного отдела Пушкинского дома» на 1976 год (в дальнейшем — Б. Егоров).

Мне показалось, что, привлекая новые исходные материалы, удастся раскрыть то, что ускользнуло от ученых, далеких от реального кинопроизводства, хотя бы и сегодняшнего.

К слову, если бы проблемы, с которыми сталкиваются герои «Киноромана», имели только исторический интерес... Снимите даты и фамилии, и многие серьезные писатели, наши современники, неосторожно вступившие в киномир, скажут: это про нас.

Лучше всего начинаешь понимать, как надо было снимать картину, сразу после того, как она уже снята. Так и здесь. На эссе Гилберта Честертона «Истории против историков» я наткнулся через три года, когда и надежды напечатать «Кинороман Михаила Булгакова» исчезли вполне.

Я поразился нечаянному совпадению мыслей знаменитого англичанина с тем способом, которым пользовался во время работы. Он писал: «Можно читать не историков, а историю. Попробуем год, или месяц, или две недели читать о Кромвеле только то, что писалось при его жизни... Перестаньте хоть на время читать то, что пишут живые о мертвых; читайте то, что писали о живых давно умершие люди...».

Не надо думать, будто я настолько наивен, что считаю свое повествование объективным и сугубо научным. Как раз наоборот. Хотя и монтирую отобранные мною материалы с максимально возможной полнотой. Поэтому я заранее благодарен всем тем, кто найдет время для уточнений и возражений. Лишь бы эти уточнения и возражения также были основаны на фактах.

Самое время перейти к герою наших заметок и предоставить слово ему самому. Используем для этого «Предисловие для слушателей», написанное М.А. Булгаковым для «Записок покойника», так как роман о театре был создан сразу после окончания «романа с кинематографом».