Игра с огнем

Однажды в присутствии святого праведного Иоанна Кронштадтского какой-то студент прикурил в храме прямо от лампады. Эпатировал публику, хотел доказать, что «Бога нет», что «вот он прикурит, а ему за это ничего не будет»... Обычно же прикуривают от другого огонька. Чирк — по коробку! Откуда запахло серой? Нет, не от спичек Калужской фабрики.

Курение напрасно считают пусть вредной, но не такой уж опасной для души привычкой. Все исторические примеры курения известны нам как элементы жреческих ритуалов. Догадываясь, какая стихия уготована им после смерти, колдуны стремятся породниться с огнем уже здесь. Сделать его «своим», «ручным», задобрить. Они даже пытаются уподобиться тому, кто извергает дым и пламень... Нынешние курильщики, не зная того, участвуют в весьма мрачном ритуале. И чаще всего не подозревают, что их также касается: «идите от Меня, проклятые, — скажет Праведный Судия на Страшном Суде грешникам, — в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его». Вот в какое пламя попадает человек «от неосторожно закуренной сигареты». О том, что курение опасно для здоровья, нас предупреждает не только Минздрав.

В этом контексте интересны размышления Мирчи Элиаде о происхождении «культуры философов». Ученый приводит этнографическое свидетельство одного самоедского шамана: «...он очутился у горы. Проникнув в нее через отверстие, он повстречал голого человека, который работал с кузнечными мехами у стоящего на огне огромного котла. Человек схватил его, отрезал ему голову, а тело расчленил на маленькие куски и все это бросил в котел. Он варил его три года, затем приковал его голову к наковальне. Под конец он выловил его кости, которые плавали в реке, Составил их вместе и покрыл плотью». Посвящение состоялось. Шаман обрел «новое тело» и «новые способности». Тысячелетиями колдуны считают, что временное пребывание в аду — это «школа». Учителя в ней — «души умерших шаманов» и демоны. Любая культура, за исключением христианской, начиналась именно так. «Шаман — это человек, который знает и помнит, то есть посвящен в тайну жизни и смерти... Он не только экстатик, но и созерцатель и мыслитель. В более поздних цивилизациях «философы» начнут появляться именно среди этих людей, страстно пытающихся разгадать тайны существования и по призванию склонных к экспериментальному познанию внутренней жизни». [95].

Огонь, о котором мы говорим, может охватить жаром ада уже в земной жизни. Именно такие раскаленные всполохи чувствовали Н. Федоров, Баал-Шем-Тов, Порфирий Иванов, учивший поклоняться «духу бугра», а также многие им подобные — и у нас в стране, и «за бугром».

Такие были всегда. Инфернальная магма клокотала боевым безумием скандинавских берсерков. «Сага о юном герое Кухулине великолепно иллюстрирует неожиданное возникновение «бурной и обжигающей энергии» [95], на остужение которой требуется три чана ледяной воды. Это и есть, пишет М. Элиаде, синдром сакральной одержимости. «Когда Марций обращался к своим войскам, пламя исходило из его головы и солдаты впадали в безумие (Тит Ливий, XXV, 39, 16). У латинян гнев или любая другая сильная страсть сопровождалась «жаром», «ожогом» в голове» [95].

«Есть основания полагать, что магически-религиозный «жар» является чрезвычайно древним явлением. Так, множество первобытных народов представляют себе магическую и религиозную силу как нечто «обжигающее» и пользуются для определения этого феномена терминами, которые означают «жар», «ожог», «очень горячий» и т. п. Вот почему знахари и шаманы пьют соленую или перченую воду и едят чрезвычайно острые растения и овощи — таким способом они пытаются усилить свой внутренний «жар». То, что магический «жар» реален, доказывает необыкновенная устойчивость к холоду шаманов в арктических районах Сибири и аскетов в Гималаях. С другой стороны, шаман считается «господином огня». Он глотает горящие угли, дотрагивается до раскаленного железа, он ступает по огню и т. д.

Демонстрация некоторых способностей факира во время сеансов, и особенно «игра с огнем», призвана убедить окружающих, что шаман приобрел способность становиться духом...

Таким образом, мы присутствуем при фундаментальном магическом, религиозном опыте, повсеместно засвидетельствованном на древних уровнях культуры: доступ к сакральному проявляется, помимо прочего, в чудесном усилении «жара»». [95].

«Став господином огня», посвященный считает, что ему и уготованный ад (Гадес в античной традиции) не страшен. (Не знает, если не христианин, что его пламени боятся и бесплотные демоны.) Такую иллюзию лукавый поддерживает у людей с древнейших времен. Софокл пишет об Элевсинских мистериях: «О, трижды счастливы те смертные, которые созерцали таинства и после этого уйдут к Гадесу; только они смогут там жить; для других все будет страданием»¹.

Практически все известные нам исторические и современные обряды посвящения, инициации имеют ключевой сюжет: «спуститься живым в Ад, смело выступить против адских демонов и чудовищ...» [95]. И якобы победить их. Бесы, однако, смеются над такой самонадеянностью. Сойти во ад победителем смог только Спаситель.

Примечания

1. Подобный смысл имеет и обряд масонского посвящения, когда адепт, подобно Хираму, «спускается в пламя» предка своего, подземного кузнеца, Тувалкаина. Подробнее — в моей книге «Пятый Ангел вострубил».