Александр Рюхин

АЛЕКСАНДР РЮХИН, персонаж романа «Мастер и Маргарита», поэт, член МАССОЛИТа. Прототипом А.Р. послужил поэт Владимир Маяковский (1893—1930). С ним Булгаков нередко играл на бильярде. Об этом сохранились, в частности, воспоминания друга Булгакова, драматурга Сергея Александровича Ермолинского (1900—1984): «Если в бильярдной находился в это время Маяковский и Булгаков направлялся туда, за ними устремлялись любопытные. Еще бы — Булгаков и Маяковский! Того гляди, разразится скандал.

Играли сосредоточенно и деловито, каждый старался блеснуть ударом. Маяковский, насколько помню, играл лучше.

— От двух бортов в середину, — говорил Булгаков. Промах.

— Бывает, — сочувствовал Маяковский, похаживая вокруг стола и выбирая удобную позицию. — Разбогатеете окончательно на своих тетях манях и дядях ванях, выстроите загородный дом и огромный собственный бильярд. Непременно навещу и потренирую.

— Благодарствую. Какой уж там дом!

— А почему бы?

— О, Владимир Владимирович, но и вам клопомор не поможет, смею уверить. Загородный дом с собственным бильярдом выстроит на наших с вами костях ваш Присыпкин.

Слева направо: А. Сурков, А. Фадеев, В. Маяковский, В. Ставский

Маяковский выкатил лошадиный глаз и, зажав папиросу в углу рта, мотнул головой:

— Абсолютно согласен.

Независимо от результата игры прощались дружески. И все расходились разочарованные».

Те же бильярдные сражения в «Кружке» — Клубе работников искусств в Старопименовском переулке, — только гораздо менее идиллически, описала вторая жена Булгакова, Л.Е. Белозерская, объяснившая, почему Булгаков играл с Маяковским «с таким каменным, замкнутым лицом». Автор пьесы «Клоп» (1928) отнес Булгакова в «Словарь умерших слов» фантастического коммунистического будущего, призывал к обструкции булгаковских «Дней Турбиных» и утверждал в стихотворении «Лицо классового врага. Буржуй-Нуво» (1928), что нэпманский «буржуй-нуво»

...Наложу
  в окно
    театральных касс
  тыкая
    ногтем лаковым,
он
  дает
    социальный заказ
На «Дни Турбиных» —
      Булгаковым.

Впервые Булгаков отобразил Маяковского в образе развязно-фамильярного поэта Владимира Баргузина в неоконченной повести 1929 г. «Тайному другу», где Баргузин свысока критикует роман автобиографического героя повести. Революционное творчество Маяковского здесь ассоциируется с ураганным ветром — баргузином.

В «Мастере и Маргарите» ссора А.Р. с Иваном Бездомным пародирует действительные взаимоотношения Маяковского с поэтом Александром Безыменским, послужившим одним из прототипов Бездомного. Уничижительный отзыв о Безыменском есть в стихотворении Маяковского «Юбилейное» (1927): «Ну, а что вот Безыменский?! // Так... //ничего... //морковный кофе». В эпиграмме 1930 г. характеристика Безыменского была не менее резкой: «Уберите от меня //этого // бородатого комсомольца!..» Стихотворение А.Р., посвященное Первомаю, на которое нападает Бездомный, это, скорее всего, лозунговое стихотворение Маяковского к 1 мая 1924 г. Рассуждения А.Р. насчет Пушкина (Булгаков пародийно наделил героя именем великого поэта):

Памятник А.С. Пушкину в Москве, воздвигнутый в 1880 г. Скульптор А.М. Опекушин

«— Вот пример настоящей удачливости... — тут Рюхин встал во весь рост на платформе грузовика и руку поднял, нападая зачем-то на никого не трогающего чугунного человека, — какой бы шаг он ни сделал в жизни, что бы ни случилось с ним, все шло ему на пользу, все обращалось к его славе! Но что он сделал? Я не постигаю... Что-нибудь особенное есть в этих словах: «Буря мглою...»? Не понимаю!.. Повезло, повезло! — вдруг ядовито заключил Рюхин и почувствовал, что грузовик под ним шевельнулся, — стрелял, стрелял в него этот белогвардеец Дантес и раздробил бедро, и обеспечил бессмертие...» — это отзвук посвященного Пушкину стихотворения Маяковского «Юбилейное» (1924). У Булгакова спародировано стремление автора стихотворения фамильярно поздороваться с Пушкиным:

«Александр Сергеевич, // разрешите представиться. // Маяковский. // Дайте руку! // Вот грудная клетка. // Слушайте, // уже не стук, а стон». А. Р. тоже поднимает руку, встав во весь рост и обращаясь к памятнику Пушкина на Тверском бульваре, только рука у него поднята скорее не для рукопожатия, а в бессильной злобе, рожденной завистью, как бы для удара. Автор «Мастера и Маргариты» издевается над следующими словами Маяковского: «На Тверском бульваре // очень к вам привыкли. // Ну, давайте, // подсажу // на пьедестал. // Мне бы // памятник при жизни // полагается по чину. // Заложил бы // динамиту // — ну-ка, // дрызнь!». Слова же о «белогвардейце Дантесе» навеяны другим пассажем Маяковского:

«Сукин сын Дантес! // Великосветский шкода. // Мы б его спросили: // — А ваши кто родители? // Чем вы занимались // до 17-го года? // Только этого Дантеса бы и видели».

«Подвальчик Поповых», Плотников переулок, 12. Л.Е. Белозерская считает, что именно эта квартира описана в «Мастере и Маргарите»

В варианте 1929—1930 гг. Булгаков иронически давал понять, что Рюхин именно «левый поэт», как и Маяковский:

«Иванушка шел плача и пытался укусить за руку то правого Пантелея (вышибалу ресторана Дома Грибоедова. — Б.С.), то левого поэта Рюхина...»