Впервые королевой Франции назвала Маргариту Николаевну служанка Наташа в главе 21-й («Полет»). Они встретились в полете на Великий бал. Хозяйка летела на метле, а служанка на борове, в которого превратился их сосед Николай Иванович.
«— Душенька! — будя своими воплями заснувший сосновый лес, отвечала Наташа, — королева моя французская, ведь я и ему намазала лысину, и ему!»
«— Венера! Венера! — победно прокричала Наташа, подбоченившись одной рукой, а другую простирая к луне, — Маргарита! Королева! Упросите за меня, чтоб меня ведьмой оставили. Вам все сделают, вам власть дана!»
Затем в той же 21-й главе уже сама Маргарита ощутила себя иной, и с этим согласился случайный встречный.
«Увидев Маргариту, толстяк стал вглядываться, а потом радостно заорал:
— Что такое? Ее ли я вижу? Клодина, да ведь это ты, неунывающая вдова? И ты здесь? — и тут он полез здороваться.
Маргарита отступила и с достоинством ответила:
— Пошел ты к чертовой матери. Какая я тебе Клодина? Ты смотри, с кем разговариваешь, — и, подумав мгновение, она прибавила к своей речи длинное непечатное ругательство. Все это произвело на легкомысленного толстяка отрезвляющее действие.
— Ой! — тихо воскликнул он и вздрогнул, — простите великодушно, светлая королева Марго! Я обознался. А виноват коньяк, будь он проклят! — толстяк опустился на одно колено, цилиндр отнес в сторону, сделал поклон и залопотал, мешая русские фразы с французскими, какой-то вздор про кровавую свадьбу своего друга в Париже Гессара, и про коньяк, и про то, что он подавлен грустной ошибкой».
Далее на противоположном берегу реки Маргарите Николаевне вновь воздают королевские почести.
«Нагие ведьмы, выскочив из-за верб, выстроились в ряд и стали приседать и кланяться придворными поклонами. Кто-то козлоногий подлетел и припал к руке, раскинул на траве шелк, осведомляясь о том, хорошо ли купалась королева, предложил прилечь и отдохнуть».
После трех нареканий Маргариты Николаевны королевой, уточнения — королевы Франции и наименования королевой Марго странным выглядит ее удивление в главе 22-й («При свечах»): «— Почему королевской крови? — испуганно шепнула Маргарита, прижимаясь к Коровьеву», когда Коровьев сообщил ей, что «Да и притом вы сами — королевской крови».
Однако, с точки зрения сюжета все понятно. Писатель использовал «притворное» удивление героини, чтобы объяснить читателю, причину такого ее величания.
«— Ах, королева, — игриво трещал Коровьев, — вопросы крови — самые сложные вопросы в мире! И если бы расспросить некоторых прабабушек и в особенности тех из них, что пользовались репутацией смиренниц, удивительнейшие тайны открылись бы, уважаемая Маргарита Николаевна. Я ничуть не погрешу, если, говоря об этом, упомяну о причудливо тасуемой колоде карт. Есть вещи, в которых совершенно недействительны ни сословные перегородки, ни даже границы между государствами. Намекну: одна из французских королев, жившая в шестнадцатом веке, надо полагать, очень изумилась бы, если бы кто-нибудь сказал ей, что ее прелестную прапрапраправнучку я по прошествии многих лет буду вести под руку в Москве по бальным залам».
Итак, в романе Маргариту Николаевну другие персонажи воспринимают прямой родственницей королевы Франции Марго. О какой же королеве XVI века идет речь? О Маргарите де Валуа (1553—1615), получившей известность с легкой руки Александра Дюма как королевы Марго? Или же о Маргарите Наваррской (1492—1549)?
Обе жили в XVI веке. Однако, Маргарита Наваррская была королевой, но не Франции, а Наварры. Кроме того, толстяк, встретившийся Маргарите Николаевне на озере, называл ее королевой Марго и упоминал «кровавую свадьбу». Именно за Маргаритой де Валуа закрепилось наименование королева Марго, и во время ее свадьбы произошла «Варфаломеевская ночь» или «парижская кровавая свадьба».
Также королевой и Марго называл Маргариту Николаевну Воланд.
«Наконец Воланд заговорил, улыбнувшись, отчего его искристый глаз как бы вспыхнул:
— Приветствую вас, королева, и прошу меня извинить за мой домашний наряд».
«— Итак, Марго, — продолжал Воланд, смягчая свой голос, — чего вы хотите за то, что сегодня вы были у меня хозяйкой?»
Таким образом, Маргарита Николаевна является родственницей королевы Франции Маргариты де Валуа (1553—1615).
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |