Вернуться к Мировая литература в произведениях Булгакова

Стихотворение «В больнице» Н.А. Некрасова

А! Это другое дело. Ваше здоровье. Братья писатели!.. Семь раз солянка по-московски!

Фельетон «Дни нашей жизни»

* * *

Братья писатели, в вашей судьбе...

Повесть «Записки на манжетах»

* * *

Братья-писатели! в нашей судьбе
Что-то лежит роковое.

Стихотворение «В больнице»

В фельетоне Михаила Булгакова «Дни нашей жизни» упоминается обращение «Братья писатели!», возможно, это цитата из стихотворения «В больнице» Николая Алексеевича Некрасова (1821—1877/1878). В повести «Записки на манжетах» в главе, посвященной злоключениям писателей в годы гражданской войны, цитируется немного измененная строчка из этого же стихотворения Некрасова.

В больнице

Вот и больница. Светя, показал
‎В угол нам сонный смотритель.
Трудно и медленно там угасал
‎Честный бедняк сочинитель.
Мы попрекнули невольно его,
‎Что, зануждавшись в столице,
Не известил он друзей никого,
‎А приютился в больнице…

«Что за беда, — он шутя отвечал: —
Мне и в больнице покойно.
Я всё соседей моих наблюдал:
‎Многое, право, достойно
Гоголя кисти. Вот этот субъект,
‎Что меж кроватями бродит,—
Есть у него превосходный проект,
‎Только — беда! — не находит
Денег… а то бы давно превращал
‎Он в бриллианты крапиву.
Он покровительство мне обещал
‎И миллион на разживу!

Вот старикашка актер: на людей
‎И на судьбу негодует;
Перевирая, из старых ролей
‎Всюду двустишия сует;
Он добродушен, задорен и мил
‎Жалко — уснул (или умер?) —
А то бы верно он вас посмешил…
‎Смолк и семнадцатый нумер!
А как он бредил деревней своей,
‎Как, о семействе тоскуя,
Ласки последней просил у детей,
‎А у жены поцелуя!
Не просыпайся же, бедный больной!
‎Так в забытьи и умри ты…
Очи твои не любимой рукой —
‎Сторожем будут закрыты!
Завтра дежурные нас обойдут,
‎Саваном мертвых накроют,
Счетом в мертвецкий покой отнесут,
Счетом в могилу зароют.
И уж тогда не являйся жена,
‎Чуткая сердцем, в больницу —
Бедного мужа не сыщет она,
‎Хоть раскопай всю столицу!

Случай недавно ужасный тут был:
‎Пастор какой-то немецкой
К сыну приехал — и долго ходил…
‎«Вы поищите в мертвецкой»,—
Сторож ему равнодушно сказал;
‎Бедный старик пошатнулся,
В страшном испуге туда побежал,
‎Да, говорят, и рехнулся!
Слезы ручьями текут по лицу,
‎Он между трупами бродит:
Молча заглянет в лицо мертвецу,
‎Молча к другому подходит…

Впрочем, не вечно чужою рукой
‎Здесь закрываются очи.
Помню: с прошибленной в кровь головой
К нам привели среди ночи
Старого вора — в остроге его
‎Буйный товарищ изранил.
Он не хотел исполнять ничего,
‎Только грозил и буянил.
Наша сиделка к нему подошла,
‎Вздрогнула вдруг — и ни слова…
В странном молчаньи минута прошла:
‎Смотрят один на другого!
Кончилось тем, что угрюмый злодей,
Пьяный, обрызганный кровью,
Вдруг зарыдал — перед первой своей,
‎Светлой и честной любовью.
(Смолоду знали друг друга они…)
‎Круто старик изменился:
Плачет да молится целые дни,
‎Перед врачами смирился.
Не было средства, однако, помочь…
‎Час его смерти был странен
(Помню я эту печальную ночь):
Он уже был бездыханен,
А всепрощающий голос любви,
‎Полный мольбы бесконечной,
Тихо над ним раздавался: «Живи,
‎Милой, желанной, сердечной!..»
Всё, что имела она, продала —
‎С честью его схоронила.
Бедная! как она мало жила!
‎Как она много любила!
А что любовь ей дала, кроме бед,
Кроме печали и муки?
Смолоду — стыд, а на старости лет —
‎Ужас последней разлуки!..

Есть и писатели здесь, господа.
‎Вот, посмотрите: украдкой,
Бледен и робок, подходит сюда
‎Юноша с толстой тетрадкой.
С юга пешком привела его страсть
‎В дальнюю нашу столицу —
Думал бедняга в храм славы попасть —
‎Рад, что попал и в больницу!
Всем он читал свой ребяческий бред —
‎Было тут смеху и шуму!
Я лишь один не смеялся... о нет!
‎Думал я горькую думу.
Братья-писатели! в нашей судьбе
‎Что-то лежит роковое:
Если бы все мы, не веря себе,
‎Выбрали дело другое —
Не было б точно, согласен и я,
Жалких писак и педантов —
Только бы не было также, друзья,
‎Скоттов, Шекспиров и Дантов!
Чтоб одного возвеличить, борьба
‎Тысячи слабых уносит —
Даром ничто не дается: судьба
‎Жертв искупительных просит».

Тут наш приятель глубоко вздохнул,
‎Начал метаться тревожно;
Мы посидели, пока он уснул,—
И разошлись осторожно…

(1855)

Портрет Н.А. Некрасова. Художник Н. Ге, 1872 г.