Елена Сергеевна Булгакова

Елена Сергеевна Булгакова (урожденная Нюрнберг (Нюренберг), по первому мужу — Неелова, по второму мужу — Шиловская) (1893—1970), третья жена писателя и драматурга Михаила Булгакова (1932—1940). После его смерти замуж не выходила. По условиям завещания от 10 октября 1939 года осталась единственной наследницей имущества и авторского права Михаила Булгакова (впоследствии наследниками стали ее дети от предыдущего брака). Елена Сергеевна считается основным прототипом персонажа Маргариты в романе «Мастер и Маргарита».

Елена Сергеевна родилась 21 октября (2 ноября) 1893 года в Риге. Род Нюренбергов в России ведет свое происхождение от еврея-ювелира Нюренберга, приехавшего в Житомир в 1768 году в числе немецких переселенцев, приглашенных Екатериной II. Отец Елены Сергей Маркович (Шмуль-Янкель) Нюренберг (1871—1933) был сыном мелкого бердичевского торговца Мордко Лейба Нюренберга. В середине 1880-х годов Шмуль-Янкель перешел в лютеранство, а в 1889 году, накануне брака с Александрой Александровной Горской (в браке — Нюрнберг), дочерью православного священника, принял православие. В 1892-м он закончил гимназию в Дерпте (ныне — Тарту в Эстонии) и вскоре перебрался в Ригу. Там он работал учителем, а потом податным инспектором и активно сотрудничал с местными газетами. Елена Булгакова в Риге окончила гимназию, в 1915 году вместе с родителями переехала в Москву (после 1917 года родители вернулись в Ригу). В своей автобиографии она писала: «Я научилась печатать на машинке и стала помогать отцу в его домашней канцелярии, стала печатать его труды по налоговым вопросам».

В декабре 1918 года Елена вышла замуж за Юрия Мамонтовича Неелова (1894—1935), сына знаменитого артиста Мамонта Дальского (1865—1918). Неелов служил в центральном аппарате РККА, в июне 1920-го его отправили в 16-ю армию Западного фронта, где он стал адъютантом командующего Н.В. Сологуба. В сентябре 1919 года исполняющим обязанности начальника штаба 16-й армии стал бывший кадровый офицер Евгений Александрович Шиловский (1889—1952), он был знаком с Нееловым еще по Москве.

Через год, в сентябре 1920-го, Юрия Неелова отправили в штаб Западного фронта, а в декабре откомандировали на Южный фронт. Его жена Елена осталась в Минске с Евгением Шиловским. Осенью 1921 года в Москве они официально поженились. Елена Сергеевна вспоминала: «Это было в 1921 году в июне (или июле). Мы с Евгением Александровичем пришли к патриарху, чтобы просить разрешения на брак. Дело в том, что я с Юрием Мамонтовичем Нееловым (сыном Мамонта Дальского), моим первым мужем, была повенчана, но не разведена. Мы только в загсе оформили развод. Ну, и надо было поэтому достать разрешение на второй церковный брак у патриарха.<...> Когда Евгений Александрович высказал свою просьбу, — улыбнулся и рассказал какой-то остроумный анекдот не то о двоеженстве, не то о двоемужестве, — не помню, к сожалению. И дал, конечно, разрешение».

К тому времени Шиловский был назначен преподавателем оперативного искусства в Военной Академии РККА. В 1921 году у Шиловских родился сын Евгений (1921—1957), а в 1926 г. — Сергей (1926—1975). Евгений Шиловский успешно продвигался по служебной лестнице. В 1922—1928-х он был начальником учебного отдела, помощником начальника Военной академии имени Фрунзе, в 1928—1931-х — начальником штаба Московского военного округа, а с 1931 года — начальником штаба Военно-Воздушной академии имени Н.Е. Жуковского. В 1937-м был переведен на ту же должность в Академию Генштаба. В 1939 г. он получил звание профессора, а в 1940-м — генерал-лейтенанта.

В своей семейной жизни Елена Сергеевна, несмотря на внешнее благополучие, явно скучала, в письме сестре Ольге Бокшанской в ноябре 1923 года она писала: «Ты знаешь, я страшно люблю Женю большого, он удивительный человек, таких нет, малыш самое дорогое существо на свете, — мне хорошо, спокойно, уютно. Но Женя занят почти целый день, малыш с няней все время на воздухе, и я остаюсь одна со своими мыслями, выдумками, фантазиями, неистраченными силами. И я или (в плохом настроении) сажусь на диван и думаю, думаю без конца, или — когда солнце светит на улице и в моей душе — брожу одна по улицам».

В феврале 1929 года Елена Сергеевна познакомилась с Михаилом Булгаковым. Спустя много лет она рассказывала: «Я была просто женой генерал-лейтенанта Шиловского, прекрасного, благороднейшего человека. Это была, что называется, счастливая семья: муж, занимающий высокое положение, двое прекрасных сыновей. Вообще все было хорошо. Но когда я встретила Булгакова случайно в одном доме, я поняла, что это моя судьба, несмотря на все, несмотря на безумно трудную трагедию разрыва. Я пошла на все это, потому что без Булгакова для меня не было ни смысла жизни, ни оправдания ее... Это было в 29-м году в феврале, на масляную. Какие-то знакомые устроили блины. Ни я не хотела идти туда, ни Булгаков, который почему-то решил, что в этот дом он не будет ходить. Но получилось так, что эти люди сумели заинтересовать составом приглашенных и его, и меня. Ну, меня, конечно, его фамилия. В общем, мы встретились и были рядом. Это была быстрая, необычайно быстрая, во всяком случае, с моей стороны, любовь на всю жизнь.

Потом наступили гораздо более трудные времена, когда мне было очень трудно уйти из дома именно из-за того, что муж был очень хорошим человеком, из-за того, что у нас была такая дружная семья. В первый раз я смалодушествовала и осталась, и я не видела Булгакова двадцать месяцев, давши слово, что не приму ни одного письма, не подойду ни разу к телефону, не выйду одна на улицу. Но, очевидно, все-таки это была судьба. Потому что когда я первый раз вышла на улицу, то встретила его, и первой фразой, которую он сказал, было: "Я не могу без тебя жить". И я ответила: "И я тоже". И мы решили соединиться, несмотря ни на что. Но тогда же он мне сказал то, что я не знаю почему, приняла со смехом. Он мне сказал: "Дай мне слово, что умирать я буду у тебя на руках" ... И я, смеясь, сказала: "Конечно, конечно, ты будешь умирать у меня на...". Он сказал: "Я говорю очень серьезно, поклянись". И в результате я поклялась».

В сентябре 1929 года Булгаков посвятил Елене Шиловской повесть «Тайному другу». В 1931 году об их связи узнал ее муж. О разговоре Шиловского с Булгаковым вспоминает Марика Чмшкян: «Тут такое было! Шиловский прибегал, грозил пистолетом...» Шиловский заявил, что в случае развода детей не отдаст, и тем вынудил жену на время порвать с Булгаковым. Возобновление их отношений относится к сентябрю 1932-го. На последнем листе парижского издания «Белой гвардии» Булгаков зафиксировал: «А решили пожениться в начале сентября 1932 года. 6.IX.1932 г.»

Евгений Шиловский согласился дать жене развод. В начале сентября он написал ее родителям о разрыве: «Дорогие Александра Александровна и Сергей Маркович! Когда Вы получите это письмо, мы с Еленой Сергеевной уже не будем мужем и женой. Мне хочется, чтобы Вы правильно поняли то, что произошло. Я ни в чем не обвиняю Елену Сергеевну и считаю, что она поступила правильно и честно. Наш брак, столь счастливый в прошлом, пришел к своему естественному концу. <...> Мы хорошо прожили целый ряд лет и были очень счастливы. Я бесконечно благодарен Люсе за то огромное счастье и радость жизни, которые она мне дала в свое время. Я сохраняю самые лучшие и светлые чувства к ней и к нашему общему прошлому. Мы расстаемся друзьями». Официально брак с Шиловским был расторгнут 3 октября 1932 года, и на следующий же день был заключен брак с Михаилом Афанасьевичем, Елена Сергеевна взяла фамилию Булгакова. После развода старший сын Женя остался жить с отцом, а младший младший Сережа с матерью переехал в дом Михаила Булгакова, который принял его как родного. Позднее Шиловский помогал своей бывшей жене и сыну.

Елена Сергеевна с 1 сентября 1933 года начала вести дневник, который в настоящее время является одним из самых важных источников биографии Булгакова (сам он, после конфискации ОГПУ в 1926 году дневника, больше его не вел). Она вела его в течение семи лет, до самой смерти писателя. Она посвятила себя мужу и его работе. 14 марта 1933-го Булгаков передал жене доверенность на заключение договоров с издательствами и театрами по поводу своих произведений, а также на получение авторских гонораров. Елена Сергеевна печатала под диктовку все произведения писателя, редактировала их, составляла договоры с театрами, вела переговоры с нужными людьми, занималась корреспонденцией.

После смерти Булгакова Елена Сергеевна унаследовала квартиру в Нащокинском переулке и права на литературные и драматические произведения. Она настойчиво трудилась над публикацией произведений Булгакова, в связи с этим неоднократно обращалась в самые высокие инстанции, в том числе лично к И.В. Сталину. Помимо работы с творческим наследием Булгакова Елена Сергеевна занималась и переводами. Ей принадлежат переводы с французского романов Густава Эмара, Жюля Верна и книги Андре Моруа «Лелия, или Жизнь Жорж Санд».

«Несмотря на все, несмотря на то, что бывали моменты черные, совершенно страшные, не тоски, а ужаса перед неудавшейся литературной жизнью, если вы мне скажете, что у нас, у меня была трагическая жизнь, я вам отвечу: нет! Ни одной секунды. Это была самая светлая жизнь, какую только можно себе выбрать, самая счастливая. Счастливее женщины, какой я тогда была, не было...» — писала Елена Сергеевна в 1950-е годы.

В 1952 году Елена Сергеевна установила на могиле мужа большой черный камень «голгофа», лежавший на могиле Н.В. Гоголя в Даниловском монастыре. Из книги Елены Сергеевны «Воспоминания о Михаиле Булгакове»: «До начала 50-х годов на могиле Булгакова не было ни креста, ни камня — лишь прямоугольник травы с незабудками да молодые деревца, посаженные по четырем углам надгробного холма. В поисках плиты или камня Е.С. захаживала в сарай к гранильщикам и подружилась с ними (она вообще легко сходилась с простыми людьми — малярами, штукатурами). Однажды видит: в глубокой яме среди обломков мрамора, старых памятников мерцает огромный черный ноздреватый камень. "А это что?" — "Да Голгофа". — "Как Голгофа?" Объяснили, что на могиле Гоголя в Даниловском монастыре стояла Голгофа с крестом. Потом, когда к гоголевскому юбилею 1952 года сделали новый памятник, "Голгофу" за ненадобностью бросили в яму. "Я покупаю", — не раздумывая сказала Е.С. "Это можно, — отвечают ей, — да как его поднять?" — "Делайте что угодно, я за все заплачу... Нужны будут мостки, делайте мостки от сарая к самой могиле... Нужны десять рабочих — пусть будут десять рабочих..." Камень перевезли, и глубоко ушел он в землю над урной Булгакова. Стесанный верх без креста, со сбитой строкой из Евангелия, — он выглядел некрасиво. Тогда всю глыбу перевернули — основанием наружу».

В письме к брату писателя Николаю Афанасьевичу Булгакову от 7 сентября 1962 года Елена Сергеевна обещала: Я делаю все, что только в моих силах, для того, чтобы не ушла ни одна строчка, написанная им, чтобы не осталась неизвестной его необыкновенная личность. <...> Это — цель, смысл моей жизни. Я обещала ему многое перед смертью, и я верю, что я выполню все.

Первый сборник из двух булгаковских пьес, «Дни Турбиных» и «Александр Пушкин», Булгаковой удалось издать только после смерти Сталина в 1955 году. Она сохранила обширный булгаковский архив, большую часть которого передала в Государственную библиотеку СССР им. В.И. Ленина (ныне Российская Государственная библиотека), а меньшую — Институту русской литературы АН СССР (Пушкинскому Дому). Ей удалось добиться публикации «Театрального романа» и «Мастера и Маргариты», переиздания в полном виде «Белой гвардии», «Записок юного врача», издания большинства пьес.

Елена Сергеевна умерла 18 июля 1970 года на 77-м году жизни, пережив троих мужей и старшего сына Евгения. Похоронена она на Новодевичьем кладбище рядом с мужем под гоголевской «голгофой».