Женитьба и университет (1912—1915)

Михаил Булгаков и Татьяна Лаппа, несмотря на явное неодобрение родителей, поженились в 1913 году. В 1911 году, после встречи с Михаилом, она хотела остаться в Киеве, но родители ей этого не разрешили, и осенью она была вынуждена вернуться домой. Там по настоянию отца она устроилась на должность классной надзирательницы в женское ремесленное училище. Со своими воспитанницами девушка не находила общего языка: «Там девушки были в два раза больше и толще меня. Преподаватель Закона Божьего спрашивает однажды: Где ваша классная дама? — Вот она. — Ну вы скажете! Ха-ха-ха... Домой я после занятий приходила совсем без голоса». «Вели они себя ужасно. И потом, они же ничего не слушают! Я им говорю, что "знаете, вот вы... не надо так себя вести". Никакого внимания». Промучившись с ними год, Татьяна уехала в Киев на учебу, она выбрала историко-филологические курсы при Фребелевском институте.

В августе 1912 года за ней приехал Михаил. «Миша вернулся en deux с Тасей; она поступает на курсы в Киеве. Как они оба подходят друг другу по безалаберности натур», — записала сестра Михаила Надежда летом 1912 года, а в 1940 году, просматривая свои дневники, зачеркнула «безалаберность», заменив его нейтральным «по стилю и вкусам». Надежда Афанасьевна вообще очень любила комментировать свои ранние записи. Так, в 1912 году она писала о своем брате и его подруге: «Любят они друг друга очень, вернее — не знаю про Тасю, — но Миша ее очень любит...», а четыре года спустя сделала комментарий: «Теперь бы я написала наоборот».

Летом 1912 года Булгакову грозило отчисление из университета, его будущее было неопределенно. Известно, что в это время он посещал актерские курсы и учился вокалу: «Вообразив, что у меня голос, я решил поставить его по всем правилам вокального искусства. Сказано — сделано. Записался приходящим в консерваторию, толкаюсь по профессорам, извожу домашних бесконечными вокализами». Особых успехов не добился и засел за книги, благополучно сдал экзамены за второй курс и перешел на третий. Перевод на третий курс давал возможность жениться. «Теперь Мише нужно хлопотать о всяких бумагах; и я хочу, чтобы в матрикуле был зачтен его переход на 3-й курс, а тогда уже и венчаться можно», — писала в одном из писем его мать. Все время молодые проводили вместе. Татьяна снимала комнату на Рейтарской улице в доме № 25. Михаил там если не поселился, то бывал так часто, что фактически они уже были мужем и женой.

Мать Михаила грустила, но на свадьбу согласилась: «Дела обстоят так, что все равно они повенчались бы, только со скандалом и разрывом с родными; так я решила устроить лучше все без скандала, — писала она дочери, уехавшей к тому времени учиться в Москву. — Пошла к отцу Александру Александровичу (можешь представить, как Миша с Тасей меня выпроваживали поскорее на этот визит!), поговорила с ним откровенно, и он сказал, что лучше, конечно, повенчать их, что "Бог устроит все к лучшему"».

Через много лет Татьяна Николаевна вспоминала о своей свадьбе: «Фаты у меня, конечно, никакой не было, подвенечного платья тоже — я куда-то дела все деньги, которые отец прислал. Мама приехала на венчание — пришла в ужас...». По всей видимости, деньги были потрачены на аборт. Татьяна Николаевна сделала эту операцию незадолго до свадьбы. «Никак нельзя было оставлять...» — говорила она много лет спустя.

Свадьба состоялась 26 апреля 1913 года. Во время венчания, как вспоминала Татьяна Николаевна, «почему-то хохотали под венцом ужасно». После церкви сели в карету и отправились на Андреевский спуск пить донское шампанское, есть фрукты с конфетами и читать приветственные телеграммы. Жизнь налаживалась. Сначала молодые жили на Рейтерской, потом переехали в собственный дом Ивана Павловича Воскресенского, располагавшийся на Андреевском спуске. Обедать ходили в зависимости от того, как позволяли средства, то в ресторан, то в студенческую столовую, а то и к матери, которая ругала молодую невестку за неумение вести хозяйство и безмерную трату денег на развлечения, лихачей и авто. По свидетельству сестры Веры Булгаковой, относящемуся к 1914 году, «Мишка с Тасей» «живут настоящим семейным домом. Устраивают субботы, винтят».

Михаил взялся за учебу, он исправно ходил на занятия, много читал, писал, размышлял и, как вспоминал позднее его однокурсник Константин Степанковский, держался на курсе «дружески и в то же время замкнуто, как бы находясь в мире своих мыслей, собственной философии». Его кругом общения по-прежнему оставались родные и двоюродные братья и сестры, друзья детства Александр и Платон Гдешинские, а также одноклассник по гимназии Борис Богданов. «Я все время провожу за книжкой. Экзаменов уже часть сдал к маю, вероятно перейду на 4-й курс», — успокаивал сестру Надежду Михаил Афанасьевич, а Татьяна Николаевна рассказывала много лет спустя: «Я следила, чтобы он не пропускал». Сама она бросила учебу и нигде не работала. Когда они с Михаилом ходили в читальный зал городской библиотеки в Царском саду, то он брал книги по медицине, ей давал читать «беллетристику — разные там французские романы и приключения».

Именно в это время Булгаков, судя по всему, написал один из своих первых рассказов. «Я помню, что очень давно (в 1912—1913 годах), когда Миша был студентом, а я первокурсницей-курсисткой, он дал мне прочитать рассказ "Огненный змей"» — об алкоголике, допившемся до белой горячки и погибшем во время ее приступа: его задушил (или сжег) вползший к нему в комнату змей.

В 1914 году началась Первая мировая война. Булгаковы тогда были в Саратове, гостили у родителей Татьяны Николаевны. Патриотический настрой, охвативший страну, не миновал и семью статского советника Лаппа. Его супруга, дама-патронесса города Саратова, Евгения Викторовна организовала при казенной палате госпиталь, в котором предложила поработать зятю. Именно так началась врачебная деятельность будущего автора «Записок юного врача». В конце сентября 1914 года студент вернулся в Киев, ему надо было продолжать учиться, а его молодая жена устроилась работать в госпиталь, «...мне давали два огромных ведра, и я тащила их на пятый этаж. Потом кормила раненых, писала письма или что-то еще. Возвращалась домой совершенно измученная. Михаил посмотрел, посмотрел и говорит: "Хватит, поработала».

В марте 1915-го Булгаков подал прошение о зачисление в список студентов, пожелавших нести службу зауряд-врачами 1-го разряда на подводных лодках, однако ему было отказано по состоянию здоровья. Летом Михаил Афанасьевич работал в Киеве в лечебном госпитале в Печерске, находившемся под патронажем Красного Креста; и в это же время, когда ситуация на фронте стала угрожающей ввиду наступления австрийцев, он отправил Татьяну Николаевну в Саратов. Однако уже 1 октября Тася вернулась в Киев, «не будучи в силах выносить дольше разлуку с Мишей». А у Михаила Афанасьевича меж тем подходила к концу учеба. 3 января 1916 года он получил свидетельство об окончании медицинского курса с выставленными за годы учебы оценками, при этом из 32 оценок у студента Булгакова оказалось 18 троек, 9 пятерок и 5 четверок. Тем не менее сами выпускные экзамены, которые проходили в феврале—марте 1916 года, Булгаков сдал весьма успешно и был удостоен степени лекаря с отличием.

«Когда сдали экзамены, целое празднество было! Они где-то собирались, что-то пили, куда-то ходили, что-то орали... Михаил пришел домой пьяный и говорит: "Я пьяный сегодня пришел"», — вспоминала Татьяна Николаевна. Судя по исключительности этого события и состояния, что такое алкоголизм, Булгаков не знал; пил умеренно и редко и в молодости. Но другой, более страшный недуг, нежели пьянство, ожидал через год после окончания учебы. Это произошло в селе Никольском в Смоленской губернии, но прежде чем Булгаков попал туда по мобилизации, он поступил на работу в Красный Крест.