— Мерзавец он. Больше ничего! — сам себе сказал Турбин, в одиночестве через комнату и переднюю от Елены. Мысли Елены передались ему и жгли его уже много минут. — Мерзавец, а я действительно тряпка. Если уж не выгнал его, то, по крайней мере, нужно было молча уйти. Поезжай к чертям. Не потому даже мерзавец, что бросил Елену в такую минуту, это, в конце концов, мелочь вздор, а совсем по-другому. Но вот почему? А черт, да понятен он мне совершенно. О, чертова кукла, лишенная малейшего понятия о чести! Все, что ни говорит, говорит, как бесструнная балалайка, и это офицер русской военной академии...
В романе «Белая гвардия» Михаил Афанасьевич Булгаков представил Сергея Тальберга отрицательным героем: человеком, нечистоплотным во взглядах, карьеристом, нечестным со своей семьей, и в первую очередь — с Еленой Васильевной Турбиной, вышедшей за него замуж всего полтора года назад. Тальберг, по сути, антипод Турбиных. Открытые, прямодушные, честные, они не принимают в свою семью этого лицемера. Внешне все выглядит нормально. Они разговаривают, вместе обедают. Но между ними лежит огромная пропасть.
Тальберг — человек, лишенный моральных устоев и нравственных принципов. Он может поменять свои убеждения, лишь это было бы выгодно для его карьеры. После Февральской революции он первым нацепил красный бант, принимал участие в аресте генерала Петрова. Во время всех последующих смен власти в Городе Тальберг не успевал в них разобраться. Уж на что казалось ему прочным положение гетмана, поддержанного немецкими штыками, но и это вчера такое незыблемое сегодня распалось, как прах. И вот Тальбергу надо бежать, спасаться. Он бросает свою жену Елену на произвол судьбы, «по-крысиному» убегая от опасности. Через некоторое время до Турбиных доходит известие, что Тальберг благополучно устроился за границей, где женился во второй раз.
Предполагаемый прототип Тальберга
Капитан Сергей Тальберг, муж Елены Тальберг-Турбиной, имеет много общих черт с мужем Варвары Афанасьевны Булгаковой, Леонидом Сергеевичем Карумом (1888—1968), немцем по происхождению, кадровым офицером, служившим вначале Скоропадскому, а потом большевикам. Карум написал мемуары «Моя жизнь. Рассказ без вранья», где описал в том числе события романа в собственной интерпретации. Карум писал, что он очень рассердил Булгакова и других родственников своей жены, когда в мае 1917 года надел на собственную свадьбу мундир с орденами, однако с широкой красной повязкой на рукаве. В романе братья Турбины осуждают Тальберга за то, что он в марте 1917 года «был первый, — поймите, первый, — кто пришел в военное училище с широченной красной повязкой на рукаве... Тальберг как член революционного военного комитета, а не кто иной, арестовал знаменитого генерала Петрова».
Карум действительно был членом исполкома Киевской городской Думы и участвовал в аресте генерал-адъютанта Н.И. Иванова. Карум отконвоировал генерала в столицу. Впоследствии служил у Деникина и в РККА. Карум дожил до появления «Белой гвардии» в советской печати в 60-е годы и написал в связи с этим, кроме самоапологетических мемуаров, заметку о Булгакове под названием «Горе от таланта», в которой среди прочего обвинял Булгакова в том, что «его талант не был проникнут интересом к народу, марксистско-ленинским миросозерцанием, строгой политической направленностью».
Человек по фамилии Тальберг действительно служил в гетманском правительстве, но — вице-директором департамента полиции (впоследствии видный духовный писатель Николай Тальберг). Его дядя, действительный статский советник и видный деятель монархического движения в Киеве Владимир Германович Тальберг (1850 — после 1917) — полный тезка булгаковского героя.
Цитатная характеристика Тальберга
Полное имя героя — Сергей Иванович Тальберг:
«...а грозила она самому Сергею Ивановичу Тальбергу».
Возраст Тальберга — 31 год (на декабрь 1918 г.):
«Елене — двадцать четыре. Мужу ее, капитану Тальбергу — тридцать один...».
Он является дворянином и офицером:
«...это офицер русской военной академии...».
Тальберг женат на Елене Турбиной, одной из главных героинь романа. Супруги живут в Киеве в квартире Турбиных вместе с братьями Елены — Алексеем и Николкой. В начале романа, в декабре 1918 г., Елена и ее супруг уже состоят в браке полтора года:
«Но ни сейчас, ни все время — полтора года, — что прожила с этим человеком...».
О внешности Тальберга известно следующее:
«Во всяком случае, на фигуре Сергея Ивановича ничего не отразилось. Пояс широк и тверд. Оба значка — академии и университета — белыми головками сияют ровно. Поджарая фигура поворачивается под черными часами, как автомат. Тальберг очень озяб, но улыбается всем благосклонно».
«Он возвышался, попирая обрывки бумаги, у застегнутого тяжелого чемодана в своей длинной шинели, в аккуратных черных наушниках, с гетманской серо-голубой кокардой и опоясан шашкой».
«Тальберг уколол обоих братьев щетками черных подстриженных усов».
У Тальберга «двухслойные, двухэтажные глаза». Первый слой его глаз можно читать ясно, но самое глубокое всегда скрыто:
«Пожалуй, главная причина этому в двухслойных глазах капитана генерального штаба Тальберга, Сергея Ивановича... Эх-эх... Как бы там ни было, сейчас первый слой можно было читать ясно. В верхнем слое простая человеческая радость от тепла, света и безопасности. А вот поглубже — ясная тревога, и привез ее Тальберг с собою только что. Самое же глубокое было, конечно, скрыто, как всегда».
«...Тальберг уже целовал жену, и было мгновение, когда его двухэтажные глаза пронизало только одно — нежность».
Тальберг носит чин капитана:
«...дочь Елена повенчалась с капитаном Сергеем Ивановичем Тальбергом...».
«Пожалуй, главная причина этому в двухслойных глазах капитана генерального штаба Тальберга, Сергея Ивановича...».
Он является карьеристом:
«...блестящий брак между красивой, рыжей, золотой Еленой и генерального штаба карьеристом...».
Он закончил академию и университет. Он носит значки, которые об этом свидетельствуют:
«Оба значка — академии и университета — белыми головками сияют ровно».
«...это офицер русской военной академии...». (Алексей Турбин о нем)
Тальберг имеет прибалтийские корни:
«Елена знала, что значит это слово на припухших прибалтийских устах».
«Брак с генерально-штабным, осторожным прибалтийским человеком».
Сергей Иванович является резонным, рассудительным человеком:
«Она пробормотала, сощурила сухие глаза и задумалась. Мысли ее были непонятны ей самой. Уехал, и в такую минуту. Но позвольте, он очень резонный человек и очень хорошо сделал, что уехал... Ведь это же к лучшему...».
Тальбергу не свойственны никакие сентиментальные чувства:
«Даже Тальбергу, которому не были свойственны никакие сентиментальные чувства, запомнились в этот миг и черные аккорды, и истрепанные страницы вечного Фауста. Эх, эх... Не придется больше услышать Тальбергу каватины про бога всесильного, не услышать, как Елена играет Шервинскому аккомпанемент!»
По мнению Алексея Турбина, его зять Тальберг является мерзавцем, «чертовой куклой», лишенной понятия о чести, и «бесструнной балалайкой»:
«— Мерзавец он. Больше ничего! — сам себе сказал Турбин, в одиночестве через комнату и переднюю от Елены. Мысли Елены передались ему и жгли его уже много минут. — Мерзавец, а я, действительно, тряпка. Если уж не выгнал его, то по крайней мере, нужно было молча уйти. Поезжай к чертям. Не потому даже мерзавец, что бросил Елену в такую минуту, это, в конце концов, мелочь, вздор, а совсем по-другому. Но вот почему? А черт, да понятен он мне совершенно. О, чертова кукла, лишенная малейшего понятия о чести! Все, что ни говорит, говорит, как бесструнная балалайка...».
Известно, что Сергей Иванович владеет немецким языком:
«...сидел Тальберг против германского лейтенанта и говорил по-немецки».
Елена любит мужа и привязана к нему, но в то же время она не чувствует к нему самого главного в браке — уважения:
«— Что за такой человек? — Как будто бы она его полюбила и даже привязалась к нему. И вот сейчас чрезвычайная тоска в одиночестве комнаты, у этих окон, которые сегодня кажутся гробовыми. Но ни сейчас, ни все время — полтора года, — что прожила с этим человеком, и не было в душе самого главного, без чего не может существовать ни в коем случае даже такой блестящий брак между красивой, рыжей, золотой Еленой и генерального штаба карьеристом, брак с капорами, с духами, со шпорами, и облегченный, без детей. Брак с генерально-штабным, осторожным прибалтийским человеком. И что это за человек? Чего же это такого нет главного, без чего пуста моя душа? — Знаю я, знаю, — сама сказала себе Елена, — уважения нет. Знаешь, Сережа, нет у меня к тебе уважения, — значительно сказала она красному капору и подняла палец. И сама ужаснувшись тому, что сказала...».
Братья Елены, Алексей и Николка, не любят Тальберга, но терпят его ради счастья сестры:
«Поцеловаться-то они поцеловались, но ведь в глубине души они его ненавидят. Ей-богу. Так вот все лжешь себе, лжешь, а как задумаешься, — все ясно — ненавидят. Николка, тот еще добрее, а вот старший... Хотя нет. Алеша тоже добрый, но как-то он больше ненавидит». (мысли Елены о Тальберге и братьях)
Тальберг легко меняет свои политические убеждения, и это очень не нравится братьям Турбиным. Так например, сразу же после Февральской революции 1917 года Тальберг легко превращается в сторонника новой власти. Он первый в военном училище в Киеве надевает красную повязку на рукав (как символ новой власти):
«О, Елена знала! Елена отлично знала. В марте 1917 года Тальберг был первый, — поймите, первый, — кто пришел в военное училище с широченной красной повязкой на рукаве. Это было в самых первых числах, когда все еще офицеры в Городе при известиях из Петербурга становились кирпичными и уходили куда-то, в темные коридоры, чтобы ничего не слышать. Тальберг как член революционного военного комитета, а не кто иной, арестовал знаменитого генерала Петрова».
«Тальберг сказал, что те в шароварах — авантюристы, а корни в Москве, хоть эти корни и большевистские».
Тальберг понимает, что офицеру не пристало менять свои политические взгляды, но все же он поступает именно так. При этом он не любит, когда обсуждают его быстро меняющиеся политические взгляды:
«Николке и Алексею не о чем было говорить с Тальбергом. Да и говорить было бы очень трудно, потому что Тальберг очень сердился при каждом разговоре о политике и, в особенности, в тех случаях, когда Николка совершенно бестактно начинал: «А как же ты, Сережа, говорил в марте..." У Тальберга тотчас показывались верхние, редко расставленные, но крупные и белые зубы, в глазах появлялись желтенькие искорки, и Тальберг начинал волноваться. Таким образом, разговоры вышли из моды сами собой».
С тех пор как в 1917 году происходит революция, Сергей Тальберг все время пытается угадать, к какой политической силе ему примкнуть, чтобы выжить. В итоге ему так и не удается ничего предугадать, так как события в стране развиваются непредсказуемо:
«У каждого человека есть своя звезда, и недаром в средние века придворные астрологи составляли гороскопы, предсказывали будущее. О, как мудры были они! Так вот, у Тальберга, Сергея Ивановича, была неподходящая, неудачливая звезда. Тальбергу было бы хорошо, если бы все шло прямо, по одной определенной линии, но события в это время в Городе не шли по прямой, они проделывали причудливые зигзаги, и тщетно Сергей Иванович старался угадать, что будет. Он не угадал».
В начале романа, в декабре 1918 года, Тальберг служит в гетманском министерстве в Киеве, но в то же время называет это министерство «глупой и пошлой опереткой»:
«Гетманское министерство — это глупая и пошлая оперетка (Тальберг любил выражаться тривиально, но сильно, как, впрочем, и сам гетман. Тем более пошлая, что...».
«Скверно действовали на братьев клиновидные, гетманского военного министерства погоны на плечах Тальберга».
В ночь с 12 на 13 декабря 1918 года Тальберг объявляет жене, что он должен бежать из Украины, чтобы спастись от преследований. При этом жену он оставляет в Киеве:
«И Тальберг сказал:
— Нужно ехать сию минуту. Поезд идет в час ночи...».
«— Тебя, Елена, ты сама понимаешь, я взять не могу на скитанья и неизвестность. Не правда ли? Ни звука не ответила Елена, потому что была горда».
Тальберг сбегает из Украины, потому что предвидит вторжение войск Петлюры в Киев, что грозит его безопасности:
«— Пойми (шепот), немцы оставляют гетмана на произвол судьбы, и очень, очень может быть, что Петлюра войдет... а это, знаешь ли...»
«Далеко еще, верст сто пятьдесят, а может быть, и двести, от Города, на путях, освещенных белым светом, — салон-вагон. В вагоне, как зерно в стручке, болтался бритый человек, диктуя своим писарям и адъютантам. Горе Тальбергу, если этот человек придет в Город, а он может прийти! Горе. Номер газеты «Вести» всем известен, имя капитана Тальберга, выбиравшего гетмана, также. В газете статья, принадлежащая перу Сергея Ивановича, а в статье слова: «Петлюра — авантюрист, грозящий своею опереткой гибелью краю..."»
Тальберг объясняет жене, что он собирается пробраться через Румынию на Дон, он рассчитывает там присоединиться к Деникину. Тальберг уверяет Елену, что в течение нескольких месяцев он снова появится в Киеве:
«— Я думаю, что мне беспрепятственно удастся пробраться через Румынию в Крым и на Дон. Фон Буссов обещал мне содействие. Меня ценят. Немецкая оккупация превратилась в оперетку. Немцы уже уходят. (Шепот.) Петлюра, по моим расчетам, тоже скоро рухнет. Настоящая сила идет с Дона. И ты знаешь, мне ведь даже нельзя не быть там, когда формируется армия права и порядка. Не быть — значит погубить карьеру, ведь ты знаешь, что Деникин был начальником моей дивизии. Я уверен, что не пройдет и трех месяцев, ну самое позднее — в мае, мы придем в Город. Ты ничего не бойся».
Тальберг сбегает из Города, пользуясь своими связями с немцами. Он едет на поезде, который вывозит в Германию штаб генерала фон Буссова. Этот генерал хорошо относится к Тальбергу:
«На дальнем пути Города I, Пассажирского уже стоит поезд — еще без паровоза, как гусеница без головы. В составе девять вагонов с ослепительно-белым электрическим светом. В составе в час ночи уходит в Германию штаб генерала фон Буссова. Тальберга берут: у Тальберга нашлись связи...».
«Фон Буссов обещал мне содействие. Меня ценят». (Тальберг о немецком генерале)
В ночь с 12 на 13 декабря 1918 года Сергей Тальберг уезжает из Киева на немецком поезде:
«В час ночи с пятого пути из тьмы, забитой кладбищами порожних товарных вагонов, с места взяв большую грохочущую скорость, пыша красным жаром поддувала, ушел серый, как жаба, бронепоезд и дико завыл. <...> Следом за ним через десять минут прошел через Пост сияющий десятками окон пассажирский, с громадным паровозом. <...> А в третьем от паровоза вагоне, в купе, крытом полосатыми чехлами, вежливо и заискивающе улыбаясь, сидел Тальберг против германского лейтенанта и говорил по-немецки».
Отъезд мужа наносит Елене страшный удар. В эту ночь она на глазах стареет и дурнеет от своего горя:
«Елена рыжеватая сразу постарела и подурнела. Глаза красные. Свесив руки, печально она слушала Тальберга».
«Елена, похудевшая и строгая, со складками у губ, молча вкладывала в чемодан сорочки, кальсоны, простыни».
Сам Тальберг тоже тяжело переживает отъезд, его лицо стареет в эту ночь:
«Тут Тальбергу пришлось трудно. И даже свою вечную патентованную улыбку он убрал с лица. Оно постарело, и в каждой точке была совершенно решенная дума». Через полтора месяца после отъезда Тальберга, 2-ого февраля 1919 г., Елена получает письмо от знакомых из Варшавы. В письме сообщается о том, что Тальберг говорит всем, что он якобы развелся с Еленой. Кроме того, Тальберг уже успел жениться на некой Лидии Герц и вместе с ее семьей едет в Париж:
«...Тут только узнала, что ты развелась с мужем. Остроумовы видели Сергея Ивановича в посольстве — он уезжает в Париж, вместе с семьей Герц; говорят, что он женится на Лидочке Герц; как странно все делается в этой кутерьме. Я жалею, что ты не уехала. Жаль всех вас, оставшихся в лапах у мужиков. Здесь в газетах, что будто бы Петлюра наступает на Город. Мы надеемся, что немцы его не пустят...».
После этого письма Елене становится стыдно за своего мужа, который оказался подлецом и лжецом:
«Елена помолчала, ей было стыдно и тяжело. Но потом сейчас же овладела собой и подтолкнула листок Турбину: "От Оли... из Варшавы..."».
«— Сделай ты мне такое одолжение, — продолжал Турбин, — убери ты к чертовой матери вот эту штуку, — он рукоятью ткнул в портрет на столе. Елена подала, всхлипывая, портрет Турбину. Турбин выдрал мгновенно из рамы карточку Сергея Ивановича и разодрал ее в клочья. Елена по-бабьи заревела, тряся плечами, и уткнулась Турбину в крахмальную грудь».
Леонид Сергеевич Карум, муж Варвары Булгаковой. 1916 г. Прототип Тальберга в романе М. Булгакова «Белая гвардия». Из архива И.Л. Карум
Л.С. Карум и В.А. Булгакова. 1917 г.
Олег Басилашвили в роли Тальберга в фильме «Дни Турбиных» (1976)
Олег Басилашвили в роли Тальберга в фильме «Дни Турбиных» (1976)
Игорь Черневич в роли Тальберга в сериале «Белая гвардия» (2012)
Иллюстрации
