Квартира Геккерена в посольстве. Богато и обильно убранная комната. Картины мастеров, ковры, коллекция оружия. Геккерен сидит и слушает музыкальную шкатулку. Дантес входит. Он в сюртуке.
Дантес. Добрый день, отец.
Геккерен. А, мой дорогой мальчик, здравствуй. Ну, иди сюда, садись. Я давно тебя не видел и соскучился.
Дантес садится. Геккерен гладит его волосы.
Отчего у тебя недовольное лицо? Откройся мне. Своим молчанием ты причиняешь мне боль.
Дантес. J'étais très farigue ces-jours-ci...1 У меня сплин. Вот уже третий день метель. Мне кажется, что ежели бы я прожил здесь сто лет, я бы не привык к этому климату. Летит снег, и все белое.
Геккерен. Ты хандришь. А, это дурно.
Дантес. Снег, снег.
Геккерен. А я привык за эти четырнадцать лет. Il n'y a pas d'autre endroit au monde qui me donne comme Petersbourg le sentiment d'être è la maison, un sentoment de tendresse, de calme et de paix...2 Когда мне становится скучно, я ухожу сюда, запираюсь от людей, любуюсь, ведь это сокровища. Послушай, какая музыка. (Пускает в ход музыкальный ящик.)
Дантес. Мне скучно, отец.
Геккерен. Зачем ты это сделал, Жорж? Как хорошо, как тихо мы жили вдвоем!
Дантес. Это смешно! Ты-то знаешь, что я не мог не жениться на Екатерине.
Геккерен. Вот я и говорю — твои страсти убьют меня! Зачем ты разрушил наш очаг? Лишь только в дом вошла женщина, я стал беспокоен, как будто я потерял свой угол. Я потерял тебя. В дом вошла беременность, шум, улица. Я ненавижу женщин.
Дантес. Ne croyez pas de grace, que j'aie oublie cela3. Я это знаю очень хорошо.
Геккерен. Ты неблагодарен. Ты растоптал мой покой.
Дантес (глядя в окно). Это несносно. Смотри, все смешалось и исчезло.
Геккерен. Ну, а теперь на что ты можешь жаловаться? Отчего ты тоскуешь? Ведь ты увидишь ее? Твои желания исполнены. Ну, а о моих никто не думает. Нет, другой бы давно отвернулся от тебя.
Дантес. Я хочу увезти Наталью в Париж.
Геккерен. Что такое? О Боже! Этого даже я не ожидал. Да ты подумал ли о том, что ты говоришь? Стало быть, мало того что ты лишил меня покоя, но ты хочешь еще и разбить жизнь. Да обо мне-то ты подумал? Вся карьера, все кончено! Ведь все это погибнет! Да нет, нет, я не верю!.. Ты жестокий человек, ты хочешь убить меня.
Стук.
Да, да.
Слуга (входит, подает письмо). Вашему превосходительству. (Выходит.)
Геккерен (вскрывая письмо). Ты позволишь?
Дантес. Пожалуйста.
Геккерен читает письмо, роняет его.
Что такое?
Геккерен. Я говорил тебе. Читай.
Дантес (читает).
Пауза.
Так. Так.
Геккерен. Как смеет! Мне! Он забыл, кто я! Я уничтожу его! Мне!
Пауза.
Беда. Вот пришла беда. Что ты сделал со мной?
Дантес. Ты меня упрекаешь за чужую гнусность?
Геккерен. Это бешеный зверь. Жорж, ты отдал меня в руки бретера.
Дантес. О, не спеши. (Смотрит в окно.) Снег, снег. (Читает.) Речь идет не о тебе. У этого господина плохой стиль. Я всегда спорил в обществе и еще раз повторяю — у него плохой стиль.
Геккерен. Не притворяйся. Зачем ты проник в его дом? Какую роль ты меня заставил играть? Он уже бросался один раз на нас. И с ноября у меня в памяти лицо с оскаленными зубами! Зачем ты хочешь соблазнить ее?
Дантес. Я люблю ее.
Геккерен. Не повторяй, не повторяй.
Пауза.
Что же мне теперь делать? Вызвать его? Как я гляну в лицо королю? Да даже если каким-либо чудом мне удалось бы убить его... Что делать?
Открывается дверь, и в ней появляется Строганов (в темных очках). Слуга ведет Строганова под руку, потому что тот слепой. Слуга скрывается.
Строганов. Приношу вам тысячу извинений, дорогой барон, что я опаздываю к обеду, но я не был уверен в том, что кучер вообще доставит меня к вам. Я не помню такой метели.
Геккерен. Во всякую минуту, граф, вы мой желанный гость. (Обнимает Строганова, усаживает в кресло.)
Дантес подходит к Строганову.
Строганов (нащупав руку Дантеса). Это молодой барон Геккерен. Узнаю вашу руку. Но она ледяная. Вас что-нибудь обеспокоило?
Геккерен (в дверь). Никого не принимать. (Закрывает дверь.) Граф, у нас случилось несчастье. Помогите нам советом. Только что я получил ужасное письмо от человека, который ненавидит меня и Жоржа.
Дантес. Я против того, чтобы оглашать это письмо.
Геккерен. Ах, нет, Жорж, ты не смеешь вмешиваться. Письмо адресовано мне. Граф — мой друг. A raconter ses maux souvent on les soulage4. Письмо написано Пушкиным.
Строганов. Александром?
Геккерен. Да, да. Злокозненные слухи распустили враги моего сына, и это причина мерзкой выходки. Бешеный ревнивец вообразил, что барон Дантес обращает внимание на его жену. Чтобы усугубить оскорбление, он пишет бранное письмо мне!
Строганов. Племянница моя была красавицей. Сейчас я не могу, к сожалению, судить, хороша ли она.
Геккерен (берет письмо). «...Подобно старой развратнице, вы подстерегали мою жену в углах, чтобы говорить ей о любви вашего незаконнорожденного сына...» Граф, я, я якобы подстрекал моего сына! Далее он пишет, что Жорж болен дурной болезнью! Он осыпает его площадной бранью! Он угрожает!.. Нет, я не могу читать больше.
Строганов. И это пишет русский дворянин.
Геккерен. Что же? Я, полномочный представитель короля, должен вызвать его?
Строганов. О, нет.
Геккерен. Но он бросается, как ядовитая собака! Жорж не подавал повода к этому!
Строганов. Теперь уже не имеет значения, после этого письма, подавал ли барон Дантес ему повод или же нет. Но вам с ним драться нельзя. Про барона Дантеса могут сказать, что он послал отца...
Дантес. Что могут сказать про меня?
Строганов. Но не скажут, я полагаю. (Геккерену.) Вы должны написать письмо, что его вызывает барон Дантес. А о себе напишите, что вы сумеете внушить ему уважение к вашему званию.
Дантес. Так будет.
Геккерен. Да, будет так. (Обнимает и целует Строганова.) Благодарю вас, граф. Пойдемте. Стол готов. Мы слишком злоупотребили вашим вниманием и терпением. Но оцените всю тяжесть оскорбления, которое нам нанесли. (Уводит Строганова в соседнюю комнату.)
Дантес — один, вдруг сбрасывает музыкальную шкатулку на пол. Та отвечает ему стоном. Дантес берет со стены пистолет, стреляет в картину.
(Выскакивает из дверей в ужасе.) Что ты делаешь?
Дантес. Я хочу только одного, чтобы он дожил до завтрашнего дня.
Темно. ...Багровое солнце на закате. Тихо. Ручей в сугробах. Через ручей — горбатый пешеходный мост. Рядом с мостом — дача. Воронцов-Дашков и Воронцова-Дашкова в шубах поднимаются на мост.
Воронцов-Дашков. Охота пуще неволи. Дальше не пойду, хоть убей меня, Сашенька, не пойду.
Воронцова-Дашкова. А дальше и нет надобности. (Поворачивает Воронцова лицом к солнцу.) Гляди.
Воронцов-Дашков. Очень красиво. Только поедем, Сашенька, домой.
Воронцова-Дашкова. Да смотри уж, ежели я тебя привезла.
Воронцов-Дашков. Душенька, я не люблю солнца. И снег в сапоги набился. Признаюсь тебе, я озяб. Долго ли простудиться?
Воронцова-Дашкова. Ох, какой ты скучный! Посмотри, как хорошо, людей нет.
Воронцов-Дашков. Нет, что же. Ну, полюбовались, пора и честь знать. Как это нет людей? Кто-то подъехал.
Смотрят.
Вот еще... Странно. Дантес? Кто это, Сашенька, с ним? Д'Аршиак? Постой. Еще кто-то... Какой-то военный...
Воронцова-Дашкова. Пушкин!.. Они с ящиками... (Всмотревшись.) Иван, бежим туда, остановим их!
Воронцов-Дашков (схватив ее за руку). Ты ополоумела, матушка! Едем домой, я тебе говорю! Как это в это вмешаться, они в другое место пойдут.
Воронцова-Дашкова. Я знала, я знала, что это будет! Пусти руку, мне больно!
Воронцов-Дашков. Одумайся, кучера смотрят! Едем! (Увлекает Воронцову-Дашкову.)
Воронцова-Дашкова. Я тебя презираю!
Воронцов-Дашков. Замолчи, дура, дура! Девчонка, дура! Ты знаешь, чего это стоит? Дура! (Увлекает ее с мостика.)
Воронцова-Дашкова. Все равно, я в город... я к Бенкендорфу...
Скрываются.
Сторож (пьяненький, выходит на мост, напевает, смотрит вдаль). Чего это [офицеры] пошли? И карета подъехала. (Скрывается.)
Пауза. Очень негромко вдали щелкнул выстрел. Геккерен выходит из-за сторожки на мост, смотрит вдаль. Вцепляется руками в перила. Далеко щелкнуло второй раз. Бледнеет, поникает. Пауза. [На мост] входит Дантес. Шинель его наброшена на одно плечо и волочится. Сюртук в крови и в снегу. Рукав сюртука разрезан. Рука обвязана платком.
Геккерен (бросается к Дантесу). Небо, небо! Благодарю тебя! (Бормочет что-то.) Обопрись о мое плечо.
Дантес. Нет. (Берется за перила, отплевывается кровью.)
Геккерен. Грудь, грудь цела?
На мост выбегает Данзас [без шинели]. Козыряет Геккерену.
Данзас. Это ваша карета?
Геккерен. Да, да.
Данзас. Благоволите уступить ее другому противнику.
Геккерен. О, да, о, да.
Данзас (кричит с мостика). Кучер!.. Эй, ты, в карете! Объезжай низом, там есть дорога! [Жердь сними!] Что ты глаза вытаращил, дурак? Низом поезжай! (Убегает с мостика.)
Геккерен (тихо). А тот?
Дантес. Он больше ничего не напишет.
Темно.
Занавес.
...Зимний день к концу. У кабинетного камина, в кресле Никита в очках, с тетрадкой.
Никита (читает). На свете счастья нет... Да, нету у нас счастья. Горькая участь, нету. ...Но есть покой и воля... Вот уж чего нету, так нету! По ночам не спать, какой уж это покой! ...Давно, усталый раб, замыслил я побег... Куды побег? Что это он замыслил? Давно, усталый раб, замыслил я побег... Не разберу.
Битков (тихо выходит из передней в кабинет). ...В обитель дальнюю трудов и чистых нег. Здорово, Никита Андреевич.
Никита. Ты откуда знаешь?
Битков. А я вчерась в Шепелевском дворце был, у господина Жуковского. Трубу подзорную починял. Читали эти самые стихи.
Никита. А. Ну?
Битков. Одобрительный отзыв дали. Глубоко, говорят.
Никита. Глубоко-то оно глубоко... (Кладет тетрадь на камин.)
Битков (беспокойно). А сам-то он где?
Никита. Кататься поехал с Данзасом. Надо быть, на горы.
Битков. Зачем с Данзасом? Это с полковником? Отчего же его до сих пор нету?
Никита. Что ты чудной какой сегодня? Выпивши, что ли?
Битков. Я к тому, что поздно. Обедать пора.
Никита. Чудно, ей-богу. К обеду он тебя, что ли, звал?
Битков. Я полагаю, камердинер все знать должен.
Никита. Ты лучше в кабинете часы погляди. Что ж ты чинил? Час показывают, тринадцать раз бьют.
Битков. Поглядим. Всю механику в порядок поставим. (Уходит в глубь кабинета.)
Колокольчик. Никита идет в гостиную. Из дверей, идущих из столовой в гостиную, входит Жуковский.
Никита. Ваше превосходительство, пожалуйста.
Жуковский. Как это поехал кататься? Его нету дома?
Никита. Одна Александра Николаевна и детишки с нянькой... Они к княгине...
Жуковский. Что это такое, я тебя спрашиваю?
Гончарова (выходит из внутренних комнат). Бесценный друг! Здравствуйте.
Жуковский. Здравствуйте, милая Александра Николаевна. Позвольте вас спросить, что это такое? Я не мальчик, Александра Николаевна!
Гончарова. Что вас взволновало, Василий Андреевич? Садитесь, как ваше здоровье?
Жуковский. Ma santé est gâtée par les attaques de nerfs5. И все из-за него.
Гончарова. А что такое?
Жуковский. Да помилуйте! Вчера, как полоумный, скачет на извозчике, кричит, заходи ко мне завтра, я откладываю дела, скачу сюда сломя голову, а он, изволите видеть, кататься уехал!
Гончарова. Ну простите его, я за него прошу. Ну я вас поцелую, Василий Андреевич.
Жуковский. Не надобно мне никаких поцелуев... простите, забылся. Отрекаюсь! Отрекаюсь навеки веков! Из чего хлопочу, позвольте спросить? Из чего? Только что-нибудь наладишь, а он тотчас же испакостит! Поглупел он, что ли? Драть его надобно!
Гончарова. Да что случилось, Василий Андреевич?
Жуковский. А то, что царь гневается на него, вот что-с!
Битков показался у камина в кабинете.
Извольте-с: третьего дни на бале государь... и что скажешь, ну что скажешь... я сгорел со стыда! Не угодно ли-с, стоит у колонны во фраке и в черных портках! Извините, Александра Николаевна. Никита!
Битков скрывается в глубине кабинета. Входит Никита.
Ты что барину на бал подал позавчера?
Никита. Фрак.
Жуковский. Мундир надобно было подать, мундир! Никита. Они велели, не любят они мундир.
Жуковский. Мало ли чего он не любит? А может, он тебе халат велит подать? Эти твое дело, Никита! Ступай, ступай.
Никита. Ах ты, горе... (Уходит.)
Жуковский. Скандал! Не любит государь фраков, государь фраков не выносит! Да он и права не имеет! Непристойно, неприлично! Да что фрак! Он что, опять начал об отставке разговаривать? Нашел время! Ведь он не работает, Александра Николаевна! Где же история Петра Великого, которую он обещал? (Шепчет.) Опять про какие-то [вольные] стихи заговорили, помните? А у него доброжелателей множество, поверьте, натрубят завистники в уши!..
Гончарова. Запутались мы в Петербурге совсем, Василий Андреевич.
Жуковский. Распутаться надобно! Блажь! Блажь! У государя добрейшее сердце, но искушать нельзя. Смотрите, Александра Николаевна, Наталье Николаевне скажите, оттолкнет от себя государя, потом не поправишь!
Гончарова. Несравненный, лучший, прекрасный друг. (Целует Жуковского.)
Жуковский. Да что вы меня все целуете. А я ему не нянька! Вредишь? Вреди, вреди, себе вредишь. Прощайте, Александра Николаевна.
Гончарова. Останьтесь, подождите, он сейчас приедет.
Жуковский. И видеть не намерен. Да мне и некогда.
Гончарова. Смените гнев на милость, он исправится.
Жуковский. Полно, Александра Николаевна. En cette dernière chose je ne compte guère!..6 (Идет к дверям столовой. Видит лежащие стопкой книги на фортепиано. Останавливается.) Я этого еще не видел. (Берет книгу.) А, хорошо...
Гончарова. Сегодня из типографии принесли.
Жуковский. Хорошо...
Гончарова. Я уже гадала сегодня по книге.
Жуковский. Как это по книге? Погадайте мне.
Гончарова. Какая страница?
Жуковский. Сто сорок четвертая.
Гончарова. А строка?
Жуковский. Ну, пятнадцатая.
Битков выходит из кабинета.
Гончарова (читает). Познал я глас иных желаний...
Жуковский. Мне? Верно.
Гончарова. ...познал я новую печаль...
Жуковский. Верно, верно...
Гончарова. ...для первых нет мне упований...
Битков (скрываясь в дверях столовой, говорит шепотом). ...а старой мне печали жаль...
Гончарова. ...а старой мне печали жаль.
Жуковский. Ах, ах!.. Ведь черпает мысль внутри себя! И как легко находит материальное слово, соответственное мысленному! Крылат! Крылат! О, неблагодарный глупец! Сечь! Драть!
Ползут сумерки в квартиру. Из передней донеслись глухие голоса.
Гончарова. А теперь вы мне.
Жуковский. Страница?
Гончарова. Сто тридцать девятая.
Жуковский. А строчка?
Гончарова. Тоже пятнадцатая.
Жуковский (читает). Приятно дерзкой эпиграммой... Нет, что-то не то.
Пушкина показалась в дверях.
Приятно дерзкой эпиграммой взбесить оплошного врага, приятно зреть, как он упрямо... Нет, что-то не вышло. Склонив бодливые рога... Не попали. А, простите, Наталья Николаевна, шумим, шумим, стихи читаем.
Пушкина. Добрый день, Василий Андреевич, рада вас видеть. Читайте на здоровье. Я никогда не слушаю стихов. Кроме ваших.
Жуковский. Наталья Николаевна, побойтесь Бога!
Пушкина. Кроме ваших. Votre dernière ballade ma fait un plaisir infini et je lai relue a toutes les personnes que sont venues me voir...7
Жуковский. Не слушаю, не слушаю.
Бьют часы.
Батюшки! Мне к цесаревичу... Au revoir, chere madame, je m'apcois que je suis trop bavard!..8
Пушкина. Обедайте с нами.
Жуковский. Благодарю покорнейше, никак не могу. Au revoir, mademoiselle. Извольте сказать ему... (Уходит.)
Сумерки. Пушкина отходит к окну, смотрит в него.
Гончарова. Таша! Василий Андреевич приезжал сказать насчет неприятности на бале из-за фрака...
Пушкина. Как это скучно! Я предупреждала.
Гончарова. Что с тобою?
Пушкина. Оставь меня.
Гончарова. Я не могу понять тебя. Неужели ты не видишь, что он несчастлив? И ты с таким равнодушием относишься к тому, что может быть причиной беды!
Пушкина. Почему никто и никогда не спросил меня, счастлива ли я? С меня умеют только требовать. Но кто-нибудь пожалел меня когда? Что еще от меня нужно? Я родила ему детей и всю жизнь слышу стихи, только стихи! Ну и читайте стихи! Счастлив Жуковский, и ты счастлива!.. И прекрасно!.. Оставь меня!
Гончарова. Вижу: не к добру расположена твоя душа, не к добру. Ты его не любишь, Таша, все от этого.
Пушкина. Большей любви я дать не могу.
Гончарова. Боже мой, Боже мой, что ты говоришь! Я знаю твои мысли!
Пушкина. Ну и знай! Знай! Что и сегодня должна была его увидеть, а он не пришел! И мне скучно!
Гончарова. Ах, вот ты на какой путь становишься!
Пушкина. А что тебя в этом волнует? Он не одинок. Ты ухаживаешь за ним, а я смотрю вот так... (Подносит пальцы к глазам.)
Колокольчик слышен.
Гончарова. Ты с ума сошла? Не смей так говорить! Мне жаль его! Его все бросили!
Пушкина. Не лги.
Никита (в дверях). Полковник Данзас просит вас принять.
Пушкина (тихо). Откажи, не могу принять.
Данзас (входит, в шинели). Приношу мои извинения, вам придется меня принять. Я привез Александра Сергеевича. Он ранен.
Пауза.
(Никите.) Ну, что стоишь? Помогай вносить его, только осторожнее смотрите!
Никита. Владычица небесная! Александра Николаевна! Беда! (Убегает в столовую.)
В глубине кабинета вспыхивает свет.
Данзас. Не кричи. Не тряхните его. Велите дать огня.
Пушкина сидит неподвижно.
Гончарова. Огня, огня!
Битков с зажженным канделябром в руке появляется в дверях кабинета.
Данзас (берет у него канделябр). Беги, помогай его вносить.
Битков убегает в столовую. Из внутренних дверей выбегает горничная девушка с канделябром. Со стороны передней шаги, негромкие голоса. Видно, как прошел в глубь кабинета Никита со свечой. Вслед за ним в сумерках кого-то пронесли. Слышны глухие голоса. Данзас закрывает дверь в кабинет.
Пушкина (устремляется к двери кабинета). Пушкин! Что с тобой?
Данзас. Non, madame, n'entrez pas9. Он не велел. Не кричите, вы его встревожите. (Гончаровой и девушке.) Ведите ее к себе, я приказываю.
Пушкина (упав на колени перед Данзасом). Я не виновата! Клянусь, я не виновата!
Данзас. Тише. Ведите ее.
Гончарова и девушка подхватывают Пушкину, увлекают ее из гостиной. На улице послышалась веселая военная музыка. Битков выбегает из кабинета.
Данзас (вынув деньги). Лети, не торгуйся с извозчиком!.. Первого доктора, какого найдешь, вези сюда!
Битков. Слушаю, ваше высокоблагородие. (Бросается к окну.) Господи, гвардия идет! Я черным ходом, проходным двором... (Убегает во внутренние комнаты.)
Гончарова (выбежав из внутренних комнат). Дантес?.. Говорите правду, что с ним?
Данзас (холодно). Он ранен смертельно.
Темно.
Занавес.
Примечания
1. Я очень устал за эти дни. (фр.)
2. На свете нет другого места, кроме Петербурга где бы я чувствовал себя как дома, испытывал умиротворенность и покой. (фр.)
3. Ради Бога, не думайте, что я об этом забыл. (фр.)
4. Рассказать о неприятностях — часто значит утешиться. (фр.)
5. Мое здоровье испорчено нервными приступами (фр.)
6. Я на это уже не надеюсь! (фр.)
7. Ваша последняя баллада доставила мне истинное наслаждение, и я всякий раз читала ее всем, кто меня навещал... (фр.)
8. До свидания, мадам, я чувствую, что заболтался!.. (фр.)
9. Нет, мадам, не входите! (фр.)
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |