Вернуться к И.Л. Галинская. Загадки известных книг

Глава 2. Криптография романа «Мастер и Маргарита»

В многодетной семье Булгаковых сын Михаил был первенцем и сочинять стал, по собственному его свидетельству, в юном возрасте. Это были «обличительные фельетоны» на манер сказок Салтыкова-Щедрина, из-за чего их автору «не однажды приходилось ссориться с окружающими и выслушивать горькие укоризны»1. Одна из знакомых Булгаковых вспоминала, что, когда Михаил был еще совсем маленьким, «все поражались его начитанности, знанию литературы, музыки и пр.»2. Сама обстановка в семье, члены которой были историками3, музыкантами, филологами, врачами, благоприятствовала становлению серьезных культурных и литературных интересов Булгакова-гимназиста и студента. Особую роль в расширении духовного и умственного кругозора юноши сыграло частое общение с другом отца — профессором Киевской духовной академии Н.И. Петровым (1840—1921), историком украинской литературы, ставшим впоследствии по этой специальности действительным членом украинской Академии наук4.

В материалах к биографии писателя, собранных А.С. Бурмистровым и Л.М. Яновской, находим подробные характеристики гимназических и университетских наставников Михаила Булгакова. Их перечень, по всей вероятности, стоило бы дополнить еще одним именем, поскольку дальние истоки некоторых ассоциаций и аллюзий романа «Мастер и Маргарита» берут свое начало, на наш взгляд, в том влиянии, которое в начале 900-х годов оказывали на гуманитарные интересы киевской студенческой и гимназической молодежи пользовавшиеся у нее немалой популярностью лекции и семинарские занятия по западноевропейской литературе приват-доцента Киевского университета св. Владимира графа Фердинанда Георгиевича де Ла-Барта (1870—1916).

Впервые об этих лекциях и семинарах мы услышали в конце 40-х годов (и вне всякой связи с юношескими культурными интересами Булгакова) от нашего профессора И.В. Шаровольского, преподававшего в те годы в Киевском университете германскую филологию и готский язык. И.В. Шаровольский, уже очень старый в ту пору человек, руководил занятиями студентов у себя на дому и здесь, оставляя нас иногда для чаепития, рассказывал в числе прочего о глубоких знаниях и незаурядном лекторском и переводческом таланте Ф.Г. де Ла-Барта, с которым они вместе в 900-е годы были в Киевском университете св. Владимира молодыми приват-доцентами историко-филологического факультета.

Ф.Г. де Ла-Барт, известный уже своим переводом «Песни о Роланде» (1897), удостоенным академической Пушкинской премии (и не утерявшим художественной ценности поныне), жил и работал в Киеве с 1903 по 1909 г.5 В этот период в Киеве был выпущен целый ряд его книг и брошюр по истории всеобщей литературы и искусства6, имевших у юных местных интеллектуалов такой же успех, как и лекции и семинарские занятия де Ла-Барта, где подробно комментировались средневековые провансальские литературные памятники, в том числе становившаяся во Франции в ту пору все более знаменитой эпическая поэма XIII в. «Песня об альбигойском крестовом походе»7. Упоминаем об этом только потому, что далее мы намерены показать, какую роль сыграли в работе Булгакова над «Мастером и Маргаритой» те импульсы приобщения к богатейшей провансальской средневековой литературе, которые будущий писатель первоначально ощутил, как нам представляется, в свои гимназические и студенческие годы благодаря культурно-педагогической и литературной деятельности в Киеве Фердинанда Георгиевича де Ла-Барта.

Довольно большая и, по свидетельству родных Булгакова, хорошо подобранная домашняя московская библиотека писателя была после его смерти почти «полностью распродана и частично раздарена»8. Из обширного собрания сегодня известны лишь немногим более восьмидесяти изданий. Но если бы даже имелся перечень всех томов исчезнувшей библиотеки, то и он вряд ли бы помог обрисовать круг чтения Булгакова сколько-нибудь полно, особенно «книжные интересы» писателя в 1928—1939 гг., когда, создавая в числе других произведений роман «Мастер и Маргарита», он трудился нередко в государственных библиотеках, и прежде всего в Ленинской9.

Сразу же оговоримся. Под словами «книжные интересы писателя» мы в данном случае подразумеваем в первую очередь не литературно-художественные аспекты чтения Булгакова (т. е. его включенность в отечественную и мировую литературную традицию), а контекст религиозный, философский и исторический. В этом плане М.О. Чудакова в 1976 г. показала, что Булгаков основательно проштудировал книгу М.А. Орлова «История сношений человека с дьяволом», выписки из которой он использовал при создании «демонологических» глав своего последнего романа, и что некоторые другие аксессуары из той же демонологической сферы «Мастера и Маргариты» были почерпнуты им из статей энциклопедии Брокгауза—Ефрона о демонологии, демономании, дьяволе, колдовстве и шабаше ведьм10.

В 1977 г. этот список был дополнен английской исследовательницей Лесли Милн, установившей, что из статьи в Брокгаузе о чародействе писателем было взято имя служительницы Воланда — Геллы11.

В 1981 г. Л.Л. Фиалкова показала, что Булгаков использовал в тексте романа опубликованную в 1923 г. в «Красной ниве» рецензию поэта Сергея Городецкого на пьесу С.М. Чевкина «Иешуа Ганоцри. Беспристрастное открытие истины». Городецкий пьесу раскритиковал, а Булгаков положил текст рецензии в основу разбора Берлиозом поэмы Ивана Бездомного12.

Что касается книжных источников философских начал «Мастера и Маргариты» и концептуально-исторической подосновы так называемых древних глав романа — об Иешуа и Пилате, то таковые и поныне находятся в стадии выявления.

Примечания

1. Советские писатели о Щедрине. — Новый мир, 1976, № 1, с. 210.

2. Бурмистров А.С. К биографии М.А. Булгакова (1891—1916). — В кн.: Контекст-1978. М., 1978, с. 259.

3. Отец писателя, Афанасий Иванович Булгаков (1859—1907), был преподавателем Киевской духовной академии, и в круг его научных интересов входили древняя история (гражданская и духовная) и западные исповедания. Историю он преподавал также в Киевском институте благородных девиц. См. о нем: Большая Энциклопедия / Под ред. С.Н. Южакова. СПб., 1903, т. 4, с. 43; Бурмистров А.С. Указ. соч., с. 251.

4. См.: Яновская Л. Несколько документов к биографии Михаила Булгакова. — Вопр. лит., 1980, № 6, с. 303—308; Она же. Творческий путь Михаила Булгакова. М., 1983, с. 10—12.

5. См.: Словарь членов Общества любителей российской словесности при Московском университете, 1811—1911. М., 1911, с. 97—98; Пономарев Ф. Памяти графа Фердинанда Георгиевича де Ла-Барта. М., 1916.

6. См.: Ла-Барт Ф.Г. де. Французский классицизм в литературе и искусстве. Киев, 1903; Он оке. Импрессионизм, символизм и декадентство: Из истории эволюции художественного стиля во Франции. Киев, 1903; Он же. Беседы по истории всеобщей литературы и искусства: Средние века и Возрождение. Киев, 1903; Он оке. Шатобриан и поэтика мировой скорби. Киев, 1905; Он же. Литература и действительность в пору Великой французской революции. Киев, 1906; Он оке. Разыскания в области романтической поэтики и стиля. Киев, 1908.

7. Ф.Г. де Ла-Барт преподавал также в Киевском университета св. Владимира провансальский язык. См.: Обозрение преподавания в университете св. Владимира на 1907—1908 учебный год. Киев, 1907, с. 6, 16, 20.

8. Чудакова М.О. Условие существования. — В мире книг, 1974, № 12, с. 79.

9. Чудакова М.О. Архив М.А. Булгакова: Материалы для творческой биографии писателя. — В кн.: Государственная библиотека СССР им. В.И. Ленина. Отдел рукописей. Записки. М., 1976, вып. 37, с. 147.

10. Чудакова М.О. Архив М.А. Булгакова, с. 72—78.

11. Milne L. The Master and Margarita: A comedy of victory. Birmingham, 1977, p. 50.

12. Фиалкова Л.Л. К генеалогии романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». — Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1981, т. 40, № 6, с. 532—537.