Вернуться к Е. Бровко. Мастер и Москва

Квартира Я.Л. Леонтьева

Померанцев переулок. 1913 г. Первоначально переулок назывался Зубовским по располагавшемуся по соседству двору И.Д. Зубова, а затем — Троицким, по церкви Троицы в Зубове, находившейся поблизости

Померанцев переулок. 2016 г. В 1922 году переулок получил свое нынешнее название в честь А.А. Померанцева, участника октябрьских боев 1917 года в Москве. Дом № 8 — по левой стороне переулка

Этот дом принадлежал профессору-медику В.Д. Шервинскому. В 1918 году за ним закрепили пожизненное право владения, и часть дома он сдавал в аренду. Здесь снимали квартиры друзья Булгакова — Яков Леонтьев, Владимир Долгоруков (Владимиров). Жили в этом доме также писатель Александр Тихонов и нейрохирург Андрей Арендт. В «Жизнеописании Михаила Булгакова» Мариэтта Чудакова отмечает: «...эта пречистенская среда стала дружеским кругом Булгакова, кругом непременных слушателей новых его произведений вплоть до начала 1930-х годов, а с Арендтами, например, дружеские отношения сохранялись до конца жизни».

Яков Леонтьевич Леонтьев в 1930-е годы был помощником директора МХАТа — театра, с которым Булгакова связывало десятилетие сложных и ярких отношений, а затем заместителем директора Большого театра, куда драматург ушел из МХАТа осенью 1936 года. Елена Сергеевна записала разговор Булгакова с дирижером Самуилом Самосудом: «Мы вас возьмем на любую должность. Хотите — тенором?»

Михаил Булгаков и Елена Сергеевна подружились с Яковом Леонтьевым — они вместе встречали Новый год (в 1934 и 1935 годах), в начале 1935-го Леонтьев был на сеансах гипноза, которыми Булгаков лечился от невротических страхов. Якову Леонтьеву и другим своим друзьям Булгаков читал главы романа «Мастер и Маргарита».

Неожиданно приехал Женичка (мой) из Ленинграда. Обедал у нас.

Звонок Добраницкого, хотел придти. Я сказала, что мы заняты. Попросил разрешения придти завтра.

Вечером пошли, как условились, к Леонтьевым, почитать кусочки из «Записок покойника». Были, кроме нас, еще Топлениновы. Куски имели громадный успех, особенно радовался Яков Л. Он до того смеялся, что дамы кричали ему с ужасом:

— Яша, перестань смеяться, ты совсем синий!

Из дневника Е.С. Шиловской, 9 июля 1937 года