Эпилог

А по Москве ходили слухи —
в трамваях, в кухнях, в поездах —
влиянием нечистой силы
накрыл столицу мутный страх!

Хотя рифмующий тут строки
мчал по мосту дорогой в Крым,
сам слышал: «Людям все пороки —
лишь в назидание живым!»

В Москве же не нашли Мессира.
(И за пределами ея!..)
Факт: Берлиоз — за гранью мира!
Реальны угли Майгеля!..

В Москве штук сто котов прибили —
кто чёрным был, увы, в миру!
Воздействие нечистой силы
иль глупость, близкая нутру?

Подверглись массовым арестам:
кто Вольман, Вольпер, Волох, Восс...
Ещё — Коровкин, Короедов...
Да пара тех, кто примус нёс!

Тогда же следствие решило:
виной — классический гипноз!
Владел-де им со страшной силой
маг — корифей метаморфоз!

Осталось не совсем понятно:
куда девался тот больной?
В психушке «Мастером» он звался...
Исчез бесследно! В мир иной?..

* * *

Прошли уж годы с тех событий!
Забыты Воланд, Кот, Фагот...
Поток из судьбоносных нитей —
увлёк их, как водоворот!

Конферансье забросил службу:
так надоело отвечать —
«...без головы ли, с головою...»
Чего ж от публики тут ждать?

Стал Варенуха очень вежлив —
в той, контрамарочной среде...
Радетель доброты безбрежной,
хотя порой по ерунде!..

Сменил и Лиходеев профиль:
в Ростов — завмагом, в гастроном
(Всё так же «водку под картофель»
степенно практикует он!..)

Из Варьете ушёл и Римский —
в театр кукол, что в Москве.
Бухгалтером там подрядился,
сводя балансы налегке...

Суровый цензор Семплеяров
под Брянск ушёл — солить грибы...
Забыл контроль репертуаров
(в Москве ценили те труды!)

А Магарыч? Он — финдиректор
в том Варьете, где пиво пил:
прозрел (в подштаниках, под Вяткой!),
на службу в должность поступил!

Буфетчик помер от цирроза,
в медклинике при МГУ...
Случилось то довольно скоро
с приездом Воланда в Москву!

Не первый год весною ранней
профессор Понырёв Иван
сидит один на Патриарших,
глядя на звёздный океан...

Он в жизни сильно изменился
под действом «гипнотичных» чар.
Хворал... Но всё же излечился,
терзает взглядом лунный шар...

От Патриарших до Арбата
Ивана манит ко двору,
где особняк стоит с решёткой
и памятный фонарь в саду...

Там происходит снова действо:
мужчина с бородой, в пенсне
под лунный свет зовёт:
«Венера! Эх, я дурак! Всё как во сне...»

Придя домой, уже в кровати,
Иван увидит страшный сон:
палач копьём из римской
рати всех колет в сердце... Не прощён?!

* * *

Во сне меняются картины...
Дорожкой лунной вверх идут:
один в плаще, другой в рванине.
Решают: казнь была ли тут?

Один другому поясняет:
«А казни не было, мой друг!»
И спутник, что в плаще, кивает:
«Я знаю... Оглянись вокруг...»