Вернуться к Б.В. Соколов. Булгаковская энциклопедия: самое полное издание

«Богема»

«БОГЕМА», рассказ. Опубликован: Красная Нива. М., 1925, № 1. Б. — произведение автобиографическое, основанное на истории создания и постановки булгаковской пьесы «Сыновья муллы» весной 1921 г. во Владикавказе и последующей поездки драматурга на вырученные деньги в Тифлис (Тбилиси). Эти же события отражены в повести «Записки на манжетах» (1922—1923). Упоминаемый в Б. фельетон, за который автор получил «1200 рублей и обещание, что меня посадят в особый отдел, если я еще напечатаю что-нибудь похожее», — это, вероятно, «Неделя просвещения», хотя не вполне понятно, какие именно «насмешки» могло усмотреть там бдительное революционное око.

В Б. Булгаков признает написание «Недели просвещения» одним из четырех преступлений своей жизни, наряду с растратой на кино денег, предназначенных на учебник физики, женитьбой на Т.Н. Лаппа вопреки воле матери (к моменту написания Б., в 1924 г., Булгаков с первой женой уже развелся), а также вынужденное заявление в особом отделе, что пьеса «Сыновья муллы» хорошая и для постановки этой революционной пьесы он едет в Тифлис. Характерно, что Булгаков не считает криминалом создание бездарной пьесы само по себе. В «Записках на манжетах» он прямо заявляет, что писали ее «втроем: я, помощник поверенного и голодуха». Предосудительным драматург считает только попытку выдать плохую пьесу за хорошую. Но и она вынуждается обстоятельствами. Как сообщила в своих воспоминаниях Т.Н. Лаппа, весной 1921 г. над головой Булгакова во Владикавказе сгустились тучи: «В общем, если б мы там еще оставались, нас бы уже не было. Ни меня, ни его. Нас бы расстреляли. Там же целое белогвардейское гнездо было: сын генерала Гаврилова (владикавказского знакомого Булгакова, ушедшего с белыми. — Б.С.), Дмитрий, предлагал в их подполье работать, но я отказалась. Потом хотел завербовать медсестру из детского дома, который в их особняке был, а она его выдала. Тут и начальника милиции арестовали, где я раньше работала. Он тоже контрреволюционером оказался. Ну, и надо было сматываться». Отметим также, что попытки поставить «революционную» пьесу в Тифлисе и Батуме, куда позднее перебрался Булгаков, не увенчались успехом, но в Грозном и Владикавказе она продолжала ставиться еще и в 30-е гг.

Булгаков высоко оценивал Б., но стыдился запечатленной в ней бедности жизни. 4 января 1925 г. он записал в своем дневнике «Под пятой»: «Сегодня вышла «Богема» в «Красной Ниве» № 1. Это мой первый выход в специфически-советской тонкожурнальной клоаке. Эту вещь я сегодня перечитал, и она мне очень нравится, но поразило страшно одно обстоятельство, в котором я целиком виноват. Какой-то беззастенчивой бедностью веет от этих строк. Уж очень мы тогда привыкли к голоду и его не стыдились, а сейчас как будто бы стыдно. Подхалимством веет от этого отрывка. Кажется, впервые со знаменитой осени 1921-го года (времени приезда Булгакова в Москву. — Б.С.) позволю себе маленькое самомнение и только в дневнике, — написан отрывок совершенно на «ять», за исключением одной, двух фраз («Было обидно и др.»)».

Вот не понравившаяся Булгакову тяжеловесная фраза: «Было обидно, в особенности потому, что гримасы были вовсе не нужны...» В Б. автор, чтобы его не узнали на фотографии, сделанной по случаю премьеры его «революционной пьесы», гримасничает, и, «благодаря этим гримасам, в городе расплылся слух, что я гениальный, но и сумасшедший в то же время человек».